Во власти бывшего - Дина Данич

- Докажи! - требую тут же.

Воронцов отстраняется, разворачивает меня к себе лицом и жадно смотрит. На мои губы, на шею ключицы, грудь…

- Как? - хрипло спрашивает. - Записи поминутные тебе предоставить, или что?

Вместо слов тянусь к пряжке его ремня, расстегиваю пуговицу, затем молнию. Член у него и правда стоит так, что едва сдерживаю победную ухмылку.

Алекс тянется ко мне, но я резко мотаю головой.

- Нет. Не трогай. Ты ведь ни с кем не был. Значит, я это пойму.

Когда-то это было своего рода проверкой. Игрой, которая началась с моей обиды, а после переросла в ритуал, который стал нашим после долгих командировок моего мужчины.

Взгляд у Саши становится диким. Он тяжело дышит, но все же убирает руки, позволяет мне продолжать свою игру. Моя безумная смелость начинает иссякать. Становится страшно - а что если…

Но додумать это я себе не позволяю. Полностью сосредотачиваюсь на происходящем, оттягиваю резинку боксеров и кладу ладонь на член. Воронцов сдавленно шипит, но сдерживается. Меня накрывает воспоминаниями - я точно знаю, что и как надо делать, Помню, как именно Алексу нравится, узнаю каждую вену на его плоти. И происходящее неожиданно отзывается во мне, находит отклик, который пугает и в то же время подстегивает продолжать.

Всего несколько движений, и мне на руку выплескивается белесое семя. Я не останавливаюсь, продолжаю доводить бывшего, который хоть и пытается держать лицо, но все же сдается под напором эмоций и снова подается ко мне, пытаясь поцеловать. Я же ловко отворачиваюсь, и он тихо ругается, но не настаивает.

В воздухе пахнет сексом. По сути, то, что произошло, с трудом можно так назвать. Но мне кажется, вокруг нас тот самый пряный аромат, который всегда сопровождал нашу бешеную страсть.

Алекс тяжело дышит, упирается ладонями по обе стороны от меня и смотрит глазами темнее ночи. Сейчас в них нет радужки, будто два черных тоннеля, которые поглощают мою волю.

- Беги, - выдыхает он. - Беги, Арина…

Сердце мое вот-вот побьет все мыслимые рекорды по частоте. Меня потряхивает, а ноги становятся ватными. Но я мгновенно слушаюсь его приказа и, юркнув под одной из рук, бегу к себе. Только уже возле двери слышу приглушенный рык и удар. А затем еще один.

После чего бросаюсь в комнату и запираю дверь на защелку.

Мамочки… Что же я наделала?

- 46 Арина -

Я очень долго стою в ванною, мою руки и разглядываю свое лицо. Бросив вызов Алексу, я не ожидала, что это отзовется и во мне. Я была уверена, что мои чувства, мое влечение и реакция на него перегорели. Ушли. Исчезли.

Но сейчас, стоя с горящими щеками и дискомфортом от неудовлетворенного возбуждения, понимаю, что ошибалась.

Что я по-прежнему реагирую на этого мужчину. Откликаюсь, хотя не должна.

Так не должно быть. Но наши тела до сих пор настроены друг на друга.

Стоит закрыть глаза, как я снова вижу его полный желания взгляд. Так умеет смотреть только он.

Мой мужчина. Точнее, был им когда-то. Но кажется… Неужели он все еще мой?

Женское самолюбие приятно ухмыляется - судя по всему, у Воронцова и правда давно не было секса. Не сказать с точностью до дня, но… Прилично.

И это льстит.

Его слова. Его действия.

Теперь каждая ласка вспоминается и кажется еще острее и пронзительнее. Ведь я знаю, какой у него темперамент в постели. Знаю, как много он любит трахаться.

Но он не трогал меня.

Почему?

Моя реакция пугает. Я не понимаю, как с этим быть и что лучше делать. И чтобы хоть немного отвлечься, иду к Танюше. Она еще сладко спит, и я не могу сдержать улыбку.

Моя принцесса.

Дочка поворачивается во сне, и я растерянно моргаю, глядя на наливающийся синяк на ее руке. Когда? Выглядит довольно пугающе. Осторожно прикасаюсь, и мне кажется, что кожа чуть более горячая, чем обычно. Стоит погладить, как Таня сквозь сон морщится, хнычет и отдергивает руку, а у меня внутри все холодеет. А что если это перелом? Что если я недосмотрела? Таня очень шустрый ребенок, и хотя я хожу за ней по пятам, все равно она часто падает, когда носится по дому. Ни разу падение не было каким-то особенно опасным. Но вдруг я недооценила ущерб?

Поднимаюсь и бегом покидаю детскую. Мне срочно нужен Воронцов. Вот только ни в коридоре, ни в спальне его нет.

Квартира довольно большая, и чтобы найти его, приходится побегать.

Алекс оказывается в комнате с тренажерами. Он стоит спиной к двери и методично лупит по груше.

- Если решила провести еще одну проверку, это плохая идея, - произносит он низким голосом, даже не обернувшись. - Больше я не остановлюсь. Так что лучше уходи.

После чего делает еще серию ударов.

- Саш… - всхлипываю.

Тот мгновенно разворачивается ко мне и тут же меняется в лице, становясь сосредоточенным.

- Таня, у нее…

Воронцов быстро обходит меня и оказывается в коридоре. Я уже знаю, куда он, поэтому спешу за ним. Когда влетаю в детскую, Воронцов уже склонился над дочкиной кроваткой и словно зверь выискивает причину моих слез. И находит, конечно же.

- Я не понимаю, как это вышло, - сдавленно шепчу, глотая слезы. - Она же ни разу не падала так, чтобы я могла заподозрить что-то такое…

Звучит словно жалкое оправдание, и я замолкаю, закрываю ладонью рот, проклиная себя за невнимательность.

- Собирайся и Таню собери, - тихо говорит Саша, подойдя ко мне. Он слегка встряхивает меня за плечи, привлекая внимание. - Слышишь меня? Поедем в больницу. Я скоро. Поняла меня?

Киваю, всхлипывая. Алекс привлекает меня к себе, коротко обнимает и, оставляя едва ощутимый поцелуй в макушку, уходит.

Таня начинает ворочаться и хныкать. Быстро переодеваюсь, приглядывая за дочкой. Когда пытаюсь ее переодеть, она окончательно просыпается и заходится в истерике.

- Давай мне, - оборачиваюсь к Алексу, который уже тоже успел собраться.

Удивительно, но на руках отца дочь затихает.

Мы быстро спускаемся вниз и идем к машине. Всю дорогу я качаю малышку на руках. Изредка поглядываю на Сашу, который сосредоточен полностью на дороге.

За эти долгие минуты я успеваю передумать столько всего, что кажусь себе самой никчемной матерью на свете. Видеть, как страдает твой ребенок - такого не пожелаешь никому!

В клинике принимают нас быстро. Врач осматривает Таню, которая все больше куксится, но медсестра ловко отвлекает ее. После рентгена выяснилось, что это просто растяжение. Врач долго рассказывает, что ничего ужасного не произошло, и что детки в этом возрасте очень непоседливы, так что подобное может случаться.

Тане накладываются фиксирующую повязку, даже дарят какую-то игрушку, рассказывая, что это должно помочь ее руке заживать быстрее.

Так что в целом инцидент исчерпан.