Державин. Дворянин из трущоб - Владимир Мухин

мальчуган. Слушай же и внимай, — начал свой рассказ двумерный чудак.

Оказалось, он живет в черной книге и является ее, то ли духом, то ли хранителем. Был привязан к тому упырю, что терроризировал продавца. Я победил его в честной битве, и книга перешла в мои руки. Привязалась энергетически или типа того. Вместе с ней перешел ее дух.

Кстати, он неплохо разбирается в чернокнижниках и может ими манипулировать, иногда. Вот, набрался силенок, внушив ушлепкам, что они меня завалили. Потому те спокойно ушли.

С этим вроде бы ясно. Хоть что-то слегка проясняется. Но вопросов все равно еще куча.

— Вообще, я не слишком силен. Быть тенью — это гребанный мрак. Приходится набираться магии, прежде чем почесать жопу. Ах да, у меня ее нет, — тараторил фантом, разгуливая по стене.

В какой-то момент, взял тень от ветки, отломал кусок и куда-то швырнул. Во имя космоса! У него там особенный мир. Теневое измерение, так сказать.

— Вообще, солнце хорошо помогает. Если б кое-кто меньше прятал книжонку, дело было бы лучше. Но такая у меня уж судьба — служить всяким кретинам, — продолжал бубнить собеседник. Кстати, кто он такой?

— Эй, как тебя хоть зовут? — нахмурившись спросил я.

— Ооо, наконец-то недомерок... додумался! — воскликнула наглая тень. Прыгнула на одну из двумерных веток и громко проговорила: — Перед тобой граф Новгородской Земли, потомок германских князей Боривиан фон Ван Гок!

— Умм, значит так... Очень приятно, наверное. А я...

— А тебя придурка я и так уже знаю. Слежу за тобой сколько дней. Вижу, как ты спишь, ешь, чешешь задницу. Даже ходишь в сортир.

— Что?

— Насчет последнего шутка! Наверное.

Я стал медленно приходить в себя, пробуждая старые знания. Если память не изменяет, то стражами черных книг просто так не становятся. Так что с этим Боривианом надо быть аккуратнее.

Вся нечистая прислуга имеет два главных свойства. Первое, отлично помогает своему господину. Второе, может свести хозяина в могилу, если тот слишком слаб. И у меня сейчас вроде этот сценарий...

— Ты конечно, молодец, я не спорю. Но спасать твою шкуру больше не стану! Я вообще-то чистый аристократ, если что. Не пристало мне служить всяким холопам. И вот еще что, это важно! Уберешь книгу в шкаф, придушу тебя ночью, как мелкую проститутку. Даю слово Светлого дворянина, — галдел чертов гад, расхаживая по стене взад-вперед.

— Кхе-кхе, можно минуточку внимания, славный принц? Или кем ты там будешь? — грубо произнес я.

— Внимания? Это надо подумать. Я теперь твой спаситель, наставник и... повелитель. Давать слово всяким скотам как-то не в моих правилах.

— Закрой свой двумерный рот, падаль чертова! — крикнул, подрываясь с кровати.

— Хей, вообще-то я тебя спас!!!

— Потому что не хотел попасть в руки к тем мудакам или сдохнуть в огне вместе с книгой, — повел бровью, вглядываясь в черного хитреца.

— Нет, ну...

— Я знаю все твои штучки, дружище. Так что слушай сюда! Во-первых, будешь молчать. Пока я не дам тебе слово, конечно же. Во-вторых, ты мой раб. Да, это все так работает! Унижать кого-то я не привык, но дерзости тоже не потерплю. В-третьих, тебя теперь зовут Борька. Боривиан, кто-то там, это мило. Но, знаешь, слегка не практично, — вывалил свои требования, не давая ему перебить.

— Нет! Ты не смеешь так со мной поступать! — истерично завизжал Борька.

— Спокойно, Борян, все нормально. Не будешь особо выеживаться, позволю греться на солнышке и заряжаться там своей маной, — попытался добавить немного «пряника».

— А если...

— Если будешь возникать, утоплю книгу в сортире.

— Да пошел ты...

— В деревенском сортире! Надеюсь, ты хорошо представляешь себе данный архитектурный объект? — проговорил, тыкая в наглеца пальцем.

— Ух, ладно, зануда! Ты сам такой как же все. А я уж думал, стану свободным, — сбавляя обороты, протянул Борька.

— Станешь.

— Что?

— Даю слово Графа Державина — станешь. А пока... пока слегонца поработай. Поверь, это лучше, чем сидеть в гнилом склепе служителя тьмы.

— Ладно. Но знай, что ты мерзкий тип, — обиженно проворчал Борька, а затем стал медленно исчезать.

Его очертания затуманились. Тень стала какой-то бледной, будто ее смывали со стены едким средством.

— Эй, что за черт? — немного напрягся я.

— Энергия! У меня мало сил. Пора обратно. Зараза! Я даже не насладился пением вечерних скворцов, — хрипло проговорил дух книги и резко пропал.

Я остался стоять среди комнаты в одних трусах с перекошенной физиономией. Да уж, занятно. Меня тянет на путь темной магии, в который раз. Нет! Нельзя поддаваться адскому искушению.

Но ведь этот Боривиан меня спас. Мне нужны союзники, пусть даже темного спектра, иначе врагов не побить. А их у меня, как блох на дворовой собаке.

Ладно, чем черт не шутит. Постараюсь использовать чудика для борьбы... с еще большими чудиками. При этом надо быть начеку. Если что не так, сожгу эту чертову книгу. А пока что лучше поспать.

Даже если ты сражаешься с колдунами и болтаешь с потусторонними духами, школа от тебя не отстанет. Значит, нужно хорошо выспаться, готовясь к новому дню.

На следующее утро ничего не случилось. Книга лежала на подоконнике. Никаких Борек из нее точно не лезло. Тетя ушла на работу, не сказав ни единого слова.

Я отправился в школу, где провел целый день без каких-то особенных приключений. После пришел домой, где нашел свою мачеху, которая забивала окно отрезом прозрачной клеенки.

— Привет. Я вернулся, — сказал, наблюдая, как женские руки пытаются неумело вбить гвоздь.

— Фух, черт возьми! И как все это заделать? Без денег, — чуть не плача воскликнула дамочка, резко повернувшись ко мне.

На нее упала клеенка. Женщина громко взвизгнула, путаясь, как жук в паутине. Чуть не свалилась в кусты, но все же смогла устоять.

— Аха-ха, ты веселая! Решила потанцевать, молодец, — сострил, глядя на это.

Тетя крепко взяла молоток тонкой ручкой и направилась ко мне, виляя крутыми будрами, затянутыми в старые джинсы.

— По-твоему это смешно? Не помню, что тут случилось, но половина нашего дома в руинах! — гневно проворила она, сотрясая «оружием».

— Хмм, это да. Точнее весь чертов дом. Мы живем в трущобах, Елена. Если ты еще не заметила, — сказал, перестав смеяться.

— Да, правда, что ли???