На пределе - Сандра Браун

– Шанталь!

– Если бы отец мог видеть…

– Шанталь!

Он вырвал у нее камеру, швырнул ее на землю и бросился в озерко, увлекая ее за собой. Вода сомкнулась над их головами. Скаут первым коснулся дна и, оттолкнувшись, вытащил себя и Шанталь на поверхность. В тот момент, когда они вынырнули, Voix de Tonnerre взорвался.

Ничто из увиденного ими раньше не могло с этим сравниться. Огонь столбом взметнулся к небесам и тут же полился потоком вниз. Раскаленные камни с шипением падали вокруг них в воду. Они ничего не могли предпринять, им оставалось лишь наблюдать с открытыми ртами, причем благоговение пересиливало страх.

Скаут сравнил извержение с рождением – так же захватывающе, так же болезненно и так же прекрасно. Казалось, извержение будет продолжаться вечно. Но неожиданно все прекратилось и смолкло.

Наступившая тишина казалась оглушительной.

Они долго стояли по подбородок в воде. Наконец Скаут взял Шанталь за руку и вывел из озерка. Теперь вулкан выстреливал лишь безобидные облачка пара. Похоже, Голос Грома был настроен благосклонно.

Шанталь в изнеможении рухнула на колени. Говорить не хотелось, так что оба молчали. Наконец Скаут прилег рядом с ней и привлек ее к себе, закрыв своим телом.

Прохладный ветер над их головами уносил тучи пепла в море.

12

Шанталь проснулась и высвободилась из объятий Скаута. Вернее сказать, попыталась. Он схватил ее за руки, когда она села. Его глаза распахнулись. Удерживая ее, он неотрывно смотрел ей в лицо. Затем коснулся ее волос, щеки.

Выражение его лица было вопрошающим и молящим одновременно. Он словно спрашивал, понравилось ли ей спать рядом с ним всю ночь. Способен ли он прочесть утвердительный ответ в ее взгляде?

Ей хотелось наклониться к нему и поцеловать мягко и нежно, желая доброго утра. Но если она это сделает, то не сможет остановиться, а она знала, что должна держать себя в руках. Если она пролежит рядом со Скаутом секундой дольше, ей никогда не захочется уходить от него.

Она призвала на помощь всю свою волю, которая наверняка сделала бы честь монаху, высвободилась из его рук и встала. Осмотрела камеру и обнаружила, что аппаратура перенесла прошедшую ночь достойно. Пленки, снятые вчера, оказались целы и не засвечены.

Скаут вставал с большим трудом и, поднимаясь, долго возился. Его конечности словно одеревенели, поскольку спать пришлось в мокрой одежде, а раненая нога разболелась снова. Шанталь заметила, как он бессознательным движением потер ее, нагнувшись над озером, чтобы наполнить водой их фляги.

– Ты сегодня без шляпы, – заметил он, когда они двинулись в путь.

– Я потеряла ее ночью, когда мы бежали с горы.

– Надо было сказать… Мне очень жаль.

– А мне – нет. Отцу приятно было бы знать, что она осталась где-то там, у подножия вулкана.

Они говорили мало, но странно, общение их стало более раскованным. Оба остро ощущали присутствие друг друга. Бесчисленное количество раз они одновременно останавливались, будто обездвиженные все возраставшим взаимным влечением, и смотрели друг другу в глаза. Они вместе пережили нечто необыкновенное, и это, похоже, связало их прочными узами. А может, это новое ощущение близости явилось результатом ночи, проведенной в теплых объятиях друг друга?

Словом, случилось что-то значительное, перешагнувшее границы сексуального влечения и приблизившее их обоих к духовному единству. Они ощущали в себе эту перемену. Правда, пока еще не могли понять, в чем дело. Но в настоящий момент для них достаточно было наслаждаться этим сознанием, не давая ему определения.

В деревне им устроили торжественную встречу. Не успели они достигнуть ущелья, как заслышали бой барабанов. Когда они вынырнули из зарослей, люди, собравшиеся на другой стороне ущелья, приветствовали их радостными криками.

Шанталь улыбнулась Скауту:

– Вы вроде бы герой дня нынче.

Они спустились по новым ступенькам к незаконченному мосту, осторожно перешли через него и взобрались на другую сторону. На середине восхождения их встретили те, кому не терпелось приветствовать Скаута.

– Что они говорят? – спросил он.

Джонни отпихивал других детей, стремясь завладеть рукой Скаута. Ему уступили, предоставив такую возможность, и он гордо пошел рядом с героем.

– Вчерашнее извержение послужило свидетельством благорасположения вулкана. Теперь они уверены, что не зря доверились вам.

– Слава Богу! Мне бы очень не хотелось взрывать эти ступени динамитом. – Он глупо улыбался, купаясь в лучах славы, с благодарностью принимал букеты и гирлянды из цветов, не отвергая никаких знаков внимания, оказанного ему.

Но внезапно галдевшая толпа смолкла. Люди аккуратно расступились, пропустив вперед невысокую фигурку. Шанталь и Скаут с любопытством наблюдали, как Марго шла к ним. Голова ее была опущена так низко, что свесившаяся копна волос полностью скрывала лицо.

Она заговорила едва слышным шепотом. Когда она закончила свое душещипательное повествование, Шанталь взглянула на Скаута.

– Ну и что?

– Она говорит, что наврала про вас. – Шанталь откашлялась, поскольку ее голос сел от волнения. – Похоже, ее любовник велел ей обвинить вас в том, что сделал сам. Она испугалась. Она любит этого человека и не смогла его ослушаться. Но она не может дальше так жить. Прошлой ночью, убоявшись гнева вулкана, она рассказала родителям всю правду.

Скаут взглянул на смущенную девушку. Его взгляд был полон сочувствия, а не укора.

– Скажи ей, что я принимаю ее извинения и хочу, чтобы все было забыто.

– Все не так просто, Скаут.

– Почему?

– Их следует наказать.

Он забеспокоился:

– Что с ней станет?

– Совет решил, что ее наказанием будет позор, с которым ей придется теперь жить.

– А как насчет парня?

– Его наказание зависит от вас, поскольку это он виноват в содеянном против вас.

– Кто это?

Шанталь перевела вопрос Марго. Из глаз девушки полились слезы. Дрожащими губами она прошептала:

– Андре.

Не успела она произнести это имя, как в толпе снова возникло какое-то движение. Андре вытолкнули вперед, заставив предстать перед человеком, которого он облыжно обвинил.

Надо отдать ему должное, он вел себя достойно и стоял, гордо подняв подбородок. Его руки были связаны спереди, но он смотрел на Скаута с откровенным вызовом.

– Как вы с ним поступите?

Скаут обменялся враждебными взглядами с Андре, но, когда Шанталь задала ему этот вопрос, он взглянул на нее с испугом. Она повторила свой вопрос.

– Вы стали жертвой его обмана. Вам и решать, какое он понесет наказание.