Финальная бойня - Наиль Эдуардович Выборнов

Была и реклама льготных условий кредитования, на которые пустили деньги, полученные от государства в качестве помощи. Всё-таки основным акционером было именно государство. Не знаю, как у них шло с поиском новых дойных коров. Наверное, вполне нормально, людям вечно не хватает денег.

Наконец, я доехал до места.

Раньше я бы бросил машину где-то в километре, и прошел бы ее пешком. Но камеры были натыканы везде, и чем позже я попаду под нее, тем лучше. В машине меня не так видно, тем более, что я опустил все козырьки, закрыл окна и старался не высовываться.

Пиджаки все равно знают, где я, но если я все правильно посчитал, то это должно скоро прекратиться. Я снова стану невидимкой. А потом мне придется отдавать долги. И не деньгами, хотя это было бы лучшим вариантом.

Я припарковался у самого бара, прямо под знаком о том, что парковка запрещена. Плевал я на штрафы, да и все равно они не на меня придут.

Вышел из машины, прикрыл лицо ладонью, как будто от солнца. Наплевать мне было на солнце, оптика сама адаптировалась под освещение. Двинул в сторону входа в бар, над которым висела яркая неоновая вывеска со словом «Ключ», написанным латиницей, и стилизованным изображением этого предмета. Снаружи это был самый обычный бар в не слишком благополучном районе, стены были густо покрыты граффити.

Какой сегодня день-то вообще? Я как-то перестал следить за днями недели. Удивительно, да? Всего-то, лишаешься всех выходных, не ходишь на работу, не взаимодействуешь с людьми. И календарь вообще имеет весь смысл.

Если бы мы, конечно, не досидели бы в Казани до зимы. Вот тогда совсем другое дело. Впрочем, и эти три-четыре месяца пришлось бы выживать, не считая дни. Снег бы сошел исключительно по факту.

Интересно, а что будет с зомби зимой? Замерзнут? Да черт его знает. Выяснять не хочу.

Я потянул на себя дверную ручку, и створка поддалась, хотя время открытия еще, очевидно, не наступило. Вошел в помещение. По телевизору шел какой-то мейнстримный музыкальный канал, но без звука, музыка играла совсем другая. Какой-то рок, почти без перегруза и с кучей синтов. Мне такое было не по вкусу.

Помещение было обито искусственным деревом, имелись в наличии столики и две стойки: одна барная, а вторая вдоль всей стены. За них и предполагалось сидеть.

Стулья были импровизированными. Обычные пивные кеги, к которым приделали сиденья. Стильное решение, хоть мне и приходилось встречать такое раньше.

Я подошел к стойке, и из-за двери за ней, прикрытой циновкой, вышел толстяк в сером худи. В баре стоял полумрак, и он был пуст, так что я подумал, что сейчас он поинтересуется, какого черта я вообще зашел сюда в нерабочее время.

Но тут я его узнал. Это был Зум, один из хакеров из Ключа. Единственный, кто выжил после нападения Князя на их хаб, да и то потому что его просто не было на месте. Он тогда куда-то отошел.

А он-то меня узнает?

Толстяк, невозмутимо взял бокал, прополоскал его, после чего подошел к крану и стал наливать пиво. Прошло несколько секунд, и он поставил передо мной полный пивной стакан с пышной шапкой. Светлый лагер пузырился, приятно пах.

Я взял бокал, сделал глоток. Холодное пиво прокатилось по пищеводу освежающей волной. Я закрыл глаза, сделал еще несколько глотков и, не удержавшись, влил в себя все пиво залпом. Зажмурился.

Черт, сколько я не пил пива? Да, почитай, пару месяцев. Нет, в Казани нам удавалось достать бутылку виски и пару бутылок вина, которые мне распивали, но пиво — это совсем другое. Оно попросту не хранится долго.

Я размял шею, шлепнул бокал на стойку, щелкнул по нему пальцем, привычным жестом попросив повторить.

— У нас мало времени, — сказал он, засунул руку под стойку и вытащил из-под нее две привычные каждому наемнику вещи.

Первая — это небольшой чип. Конкретно этот был явно сделан кустарно, но с большой любовью и старанием, хотя следы пайки все равно оказались заметны. Второй была обычная пластиковая маска цвета кожи, идеально подходившая под мой тон, даже с учетом загара, который я заработал за последнее время.

Такие маски продавались на маркетплейсах, как карнавальные. Их возили из Китая, где делали на местных производствах. И прикол этой маски был в том, что человека в ней невозможно было узнать под камеру. Материал был каким-то очень синтетическим и сложным, он плотно прилегал к лицу, и при этом имитировал черты множества разных людей.

Я вставил чип себе в голову и защелкнул его кончиком пальца. Ногтем не рискнул, они у меня теперь острые, словно бритвы. Потом взял маску и натянул ее себе на лицо. И почувствовал искреннее наслаждение.

Вот она — полная анонимность. Представляю, какие рожи сейчас скорчили пиджаки из СТВ, когда трансляция на их мониторах с моей оптики мгновенно прекратилась. Какое-то время я даже смогу ходить по улице и не бояться камер. Ага, пока не наткнусь на первый же полицейский патруль, который заинтересуется тем, что какой-то парень не идентифицируется по базам. И тогда снова придется стрелять.

Да и пистолет у меня на бедре говорит сам для себя. На самом деле снаряжение лучше сменить, то, что подходит для территории беззаконности, совершенно не годится для города. Бронежилет взять полегче, класса четвертого, а не этот штурмовой, пятого, с тяжелыми массивными плитами. И добыть кобуру скрытого ношения, плечевую.

Но это все потом.

— Налей все-таки еще, — попросил я. — Я очень давно пива не пил.

— И так же давно не мылся, — Зум хмыкнул, но все-таки взял бокал, снова ополоснул его и принялся наполнять.

Поставил передо мной. Я сделал еще несколько глотков, откинул голову назад, посмотрел в потолок. От алкоголя я успел отвыкнуть, так что ноги быстро стали ватными, а перед глазами немного помутилось. Впрочем, без разницы, в случае любой тревоги опьянение с меня сойдет. Достаточно одной дозы адреналина из встроенного инжектора.

Зум вдруг нахмурился, подошел к стойке и открыл калитку, которая вела за нее.

— Пошли, — сказал он. — Пиво возьмешь с собой. Время дорого.

Меня не нужно было просить два раза, я прихватил бокал, двинулся к стойке, но в этот момент двери бара открылись, и внутрь вошло четверо мужчин, одетых в обычные деловые костюмы. И что-то подсказывало мне, что прибыли они именно по мою душу.

Глава 15

— Молодой,