Договор - Инди Видум

— вздохнул Валерон. — Может, пособирать избыток кристаллов по городу? Пропажу одного-двух не заметят, а ты хорошо поднимешься.

— Не вздумай! — рявкнул я. — О моем отношении к кражам ты знаешь.

— Выбор твой, — скривился Валерон. — Будешь прокачивать навыки долго и больно. Да какие это кражи? Так, подаяние на бедность…

Он скорчил умильную мордочку. Я поддаваться не стал. Поскольку понимал, что беспокоится он исключительно о себе: получаемая им сила напрямую зависит от моего развития, вот Валерон и пытается его ускорить по мере возможностей.

— Пока на нас не нападают, ты никого не трогаешь. И нападение — это не вырванная морковка с грядки.

— Да чего там вырывать? — скривился он. — Не морковки, а крысиные хвостики.

Искру и Теневую стрелу на один уровень я поднял тренировками, а затем использовал три кристалла с навыком Искры и один — с навыком Теневой стрелы. Как результат, первое заклинание у меня уже было пятого уровня, а второе — третьего.

Теперь я мог изменять размер Искры от крошечного огонька до вполне себе упитанного огненного шарика в зависимости от того, какую цель себе ставил.

Что касается теневой стрелы, то она была практически незаметна, а на третьем уровне с пяти шагов пробивала двухсантиметровую доску навылет. На большом расстоянии ее ударная сила терялась, но Валерон утверждал, что это лишь из-за низкого уровня самой стрелы.

Примерно через неделю моего появления в Дугарске ко мне явился неожиданный визитер. Впечатление он производил человека, не чурающегося мирских удовольствий. Выглядел сытым и ухоженным, борода — подстриженной и расчесанной. Ряса — чистой и новой, а крест на животе — начищенным и сверкающим.

— Дошли до меня слухи, сын мой, что в этом доме появился новый житель, — важно сказал он. — Чтишь ли ты Священное Писание, дарованное нам самим господом, или относишься к иной вере?

— Чту, отче, — осторожно ответил я.

Вступать в конфронтацию с церковью мне было нельзя. Не в моем положении владельца демонического помощника — слишком уж много власти имела церковь. У Пети в аттестате по закону божьему стояло отлично, и, насколько я припоминал, вполне заслуженно стояло, так что мои знания в этой области были глубоки и обширны.

— Тогда почто, сын мой, я не видел тебя на воскресном молебне? Враг божий здесь близок, душу свою всегда держать в чистоте надобно. Или крапивное семя потусторонних сущностей уже проросло в твоей душе? Собираешься ли ты идти в Зону?

— Что вы, отче, я приехал сюда учиться артефакторике.

— Я слышал, что ты не чураешься и фехтовальных занятий?

Это было так. Вечерами я ходил заниматься к Козыреву. На удивление, это оказался тот самый мужик, к кому я подходил по поводу искажения. Оказалось, что его основное занятие отнюдь не преподавание, а установление порядка в городе. В том числе, и решение вопроса с открывающимися здесь искажениями.

К сожалению, наше знакомство не дало мне никаких преимуществ: я точно так же платил по полтиннику за занятие, как все остальные, а занимались мы три раза в неделю. Как мне объяснили товарищи по занятиям, такое расписание объяснялось тем, что вечерами во вторник, четверг и субботу проводились лекции по разным аспектам зоны, которые посещали многие из занимающихся фехтованием. Лекции были бесплатными, поэтому я решил, что и мне они не помешают. Пока они не проводились, поскольку старт всех образовательных курсов начинался одновременно.

Занятия проходили на тренировочном оружии, свое Козырев приносить не разрешал. А если бы разрешил, я бы не стал брать саблю лжевоенного. Не знаю почему, но держать ее в руках было неприятно.

— Я планирую использовать эти знания для самозащиты. Место здесь опасное: даже если не идешь в Зону, она приходит к тебе сама. Сам в зону я не собираюсь.

— И правильно, сын мой. Все, кто туда ходят, рискуют бессмертием души. И я слышал, что искажение открылось прямо в твоем доме…

Держать священника дальше у калитки было нельзя, иначе запишут в пособники сатаны, и я предложил:

— Отче, дозволено ли мне будет обратиться к вам с просьбой освятить дом после открытия в нем искажения? Я вычистил все следы тварей, но не уверен в чистоте самого дома.

Священник, представившийся как отец Тихон, разумеется, не отказался осмотреть мой дом изнутри. Отметил все: и чистоту, и разложенные учебники. Валерон же предусмотрительно спрятался и не травмировал своим видом святого отца. Об освящении помещения я забыл предупредить своего помощника, но понадеялся, что при опасности тот успеет скрыться.

Отец Тихон весьма основательно окропил всё не такое уж большое помещение, особое внимание уделив месту, где, по моим словам, лежали твари. Раньше следов там не было никаких, после святой обработки — расплылась лужа.

— Запомни, сын мой, в вопросах потусторонних тварей нет и не может быть такого понятия, как избыточность, — важно сказал он. — Все, что может быть сделано, должно быть сделано. Лучше бы вообще не касаться этой грязи.

— Бог даровал мне магию, — возразил я. — Кто я такой, чтобы решать, развивать ее или нет?

— Бог дал тебе испытание, сын мой, — снисходительно пояснил священник. — И только от тебя зависит, как ты его пройдешь. Если ты полностью отстранишься от грязи, будешь вознагражден.

Когда вознагражден, он не договорил, но и без того было понятно, что речь идет о полном отказе от всего, связанного с магией, ради эфемерного посмертного дара от бога. Один у меня уже был, и с ним пришло понимание, что от богов, как и от их даров, стоило держаться подальше.

Отец Тихон прочитал длинную лекцию о спасении души, взял пять рублей за оказанную услугу по освящению жилища, напомнил о необходимости посещения воскресных молебнов, после чего ушел. Я его проводил, потом сразу метнулся назад смотреть, что там с Валероном. Очень уж меня беспокоила лужа перед кроватью.

Похоже, вода была не слишком святой, потому что Валерон от нее даже не почесался и не чихнул ни разу.

— Сказки это все, — ответил он на мой вопрос об опасности для него святой воды и зевнул во всю свою широченную пасть. — Мне не только брызги не опасны, я могу с головой в нее погружаться без последствий. Но не буду. Бессмысленное деяние. Не о том ты думаешь. Появление этого типа в рясе говорит о чем?

— Он узнал, что у меня есть