Властью Песочных Часов - Пирс Энтони

— Да, они вас ни на мгновение не покинут: это символ и одновременно средоточие вашей власти. Вы расстанетесь с ними лишь тогда, когда передадите их следующему, то бишь предыдущему Хроносу. Но пока что есть простой выход: надавите на Часы, они станут меньше — и вы сможете положить их в карман.

— Так просто?

— Ну да.

Нортон поставил Песочные Часы на одну ладонь, а другой надавил на них сверху. Они начали плавно уменьшаться в размерах. Нортон был так зачарован этим процессом, что перестарался. Часы стали размером с наперсток. Нортон неосторожно нажал еще — и они превратились в плоский диск, чуть побольше монеты.

Хронос-новичок испуганно вскрикнул:

— Я сломал их, да?

— Они вечные. Их невозможно сломать или уничтожить.

— Но сейчас, когда они как блин, как же может песок…

— Насколько я понимаю, форма Песочных Часов всегда неизменна — как бы они ни выглядели… Как с листом бумаги — сложите или его или скомкайте, он все равно будет листом бумаги и надпись на нем не изменится. Сейчас, когда Часы превратились в плоский диск, ваш мир просто стал для них двухмерным — и песок продолжает сыпаться. Все относительно, в том числе и форма.

Нортон пожал плечами, даже не пытаясь вникнуть. Все это было для него китайской грамотой.

— Значит, они работают и в таком виде? — переспросил он. — А как насчет цвета песка?

— Будет все так же меняться по вашему приказу. Ваша связь с Часами неразрывна. Ни при каких обстоятельствах они не выйдут из вашего подчинения.

— С Часами разобрались. Что дальше?

— Мне необходимо поправить несколько спутавшихся жизненных нитей. Я весьма аккуратна и очень внимательно слежу за ними. Однако нет полного совершенства в этой Вселенной — и мне случается недоглядеть. Если вы уже готовы заняться делом — давайте вместе распутаем несколько узелков.

— К вашим услугам. Только вы мне подсказывайте, что именно делать.

В ладони Лахесис из воздуха вдруг соткался блокнот, полистав который она сказала:

— Подходящая проблема. Жизненные нити двух человек пересеклись, и они вот-вот обменяются своими дальнейшими судьбами — начиная с точки пересечения. Поскольку одному из них предстоит очень скоро погибнуть в несчастном случае, то в данном случае огрех особенно непростителен.

Лахесис захлопнула блокнот, и тот растворился в воздухе. Затем она расставила руки и растопырила пальцы. Между ними вдруг заблестело несколько нитей.

— Доставьте меня к той точке времени, где они пересекаются.

— Погодите! — воскликнул Нортон. — Зачем этот несчастный случай? Не лучше ли аккуратно разгладить обе нити — чтоб люди жили долго и счастливо!

Лахесис покачала головой.

— Увы, Нортон, так дела во Вселенной не делаются, — сказала она. — Тишь и гладь не царят в нашем мире. То там, то здесь вспыхивает насилие, одни беды влекут за собой другие, и у поступков есть свои последствия. Если я смягчу одну-две конкретных судьбы, что для меня проще простого, то это может аукнуться несчастьями для многих других людей. С начала времен Бог и Сатана ведут нескончаемую войну, вольными и невольными солдатами которого являются люди. А нам досталось лишь молча приглядывать за жертвами борьбы гигантов. Не мне решать, кому и когда пасть в этой борьбе, а кому выжить. Мое дело следить за тем, чтобы индивидуальные судьбы развивались так, как это предначертано свыше. Я слуга, а не хозяин. Равно как и вы. Мы с вами всего лишь выполняем свой долг, проводим в жизнь не нами созданные законы.

Заключение ее тирады совершенно не понравилось Нортону. Роль безропотного слуги, а при случае и покорного палача — нет, это не для него… Однако он решил не вступать в спор — сознавая нынешнюю шаткость своего положения. Отложим это до лучших времен, когда он приобретет нужный практический опыт и будет лучше теоретически подкован для подобной дискуссии.

Нортон взглянул на нити, распяленные между руками Лахесис. Из них только две пересекались, остальные были натянуты раздельно и нигде не вступали в соприкосновение.

— А как?.. — начал он, неловко протягивая руки к нитям.

— О нет! — сказала Лахесис. — Это лишь условная модель. Распутывать будем не здесь. Вы забыли — я просила вас доставить меня в определенную точку времени и пространства, где мы и внесем коррекцию.

— Согласен, но…

— Ах, извините! У меня из головы вон, что для вас это первый опыт. Давайте я подскажу вам, как это делается — шаг за шагом. Итак, достаньте ваши Часы и приведите в рабочее состояние — чтоб виден был песок.

Нортон подчинился. Стоило ему вынуть Часы из кармана, как они сами собой выросли до размеров обычных песочных часов. По-прежнему струился песок, и по-прежнему от Часов исходило слабое сияние.

— А теперь расширьте их ореол так, чтобы он захватил и меня.

Ощущая себя мальчишкой, который учится азбуке, Нортон мысленно приказал Часам: «Расширьте ореол».

Мощь сияния увеличилась. Лахесис попала в круг света, испускаемого часами.

— Хватит, хватит. А не то вы увлечете за собой из Чистилища половину этой комнаты! Направьте Часы на меня, уменьшите ореол и затем сделайте песок голубым, но только на мгновение — мы должны продвинуться в будущее на совсем незначительное расстояние.

Нортон подчинился. Песок в часах на мгновение поголубел.

— Теперь перемещайтесь вдоль нитей, пока мы не окажемся возле их пересечения.

— Но как?

— Опля! Пролетели мимо. Дайте задний ход!

Нортон приказал песку порозоветь. И вдруг он увидел, как нити между пальцами Лахесис увеличиваются буквально на глазах. Быть может, это была какая-то иллюзия, но теперь нити стали толстенными канатами, натянутыми в пустоте, а Нортон и Лахесис перемещались вдоль них верхом на гигантски выросших Песочных Часах, которые двигались словно вагончик канатной дороги. В некотором отдалении Нортон видел другие канаты — великое множество канатов, и все они тянулись от горизонта до горизонта.

Но вот впереди показалось перекрестье двух канатов. Нортон как следует сосредоточился и затормозил Часы точнехонько возле места соприкосновения двух судеб.

— Молодцом! — сказала Лахесис. — Для начинающего отлично. Вы быстро учитесь, и у вас, несомненно, есть водительский талант. Из вас выйдет толк!

Лахесис подалась вперед и сноровисто заработала обеими руками. Через несколько секунд она развела канаты в стороны. Нортон сидел с открытым ртом. Во-первых, его поражало то, как ловко она управляется с толстыми твердыми кабелями, которые и весить должны чертовски много. А во-вторых, он помнил, что это всего лишь нити, распяленные между руками Лахесис. Там нити и Лахесис. Здесь — канаты и опять-таки Лахесис. Превращение нитей в канаты не так волновало его, как то, что его наставница оказалась в двух местах сразу. От этого голова шла кругом!