Старые девы в опасности - Найо Марш

— Ты глупа как пробка, — сказал Рауль, заметно растрогавшись, — но что правда, то правда, я тебя люблю.

— Ах! — безыскусно воскликнула Тереза. — Какое блаженство!

— На этом мы и закончим, — сказал Аллейн. — Надо вернуться в Роквиль и подумать о том, что делать дальше.

Глава девятая

Обед в Роквиле

На обратном пути Аллейн и Трой сидели на заднем сиденье, Рики устроился между ними. Тереза, которую подвозили до ближайшей остановки, сидела впереди рядом с Раулем. Она прижималась к нему, празднуя примирение, и то и дело, сворачивая шею, заглядывала ему в лицо. Рики, утомившийся от пережитых волнений и потому настроенный покапризничать, да к тому же полагавший Рауля своей безраздельной собственностью, с отвращением взирал на проявления нежности со стороны Терезы.

— Зачем она это делает? — сердито спросил он. — Глупая какая! Неужели она нравится Раулю?

— Да, — ответила Трой, обнимая сына.

— Спорим, на самом деле она ему не нравится!

— Они помолвлены и скоро поженятся, — сказала Трой.

— Пап, ты ведь женат на маме, да?

— Да.

— Но ведь мама так не делает!

— Верно, — сказал Аллейн, пребывавший в отличном расположении духа, — но я бы не возражал, если бы она так делала.

— У-у, ни за что не поверю. Тереза обвила рукой шею Рауля.

— Я обожаю тебя! — промурлыкала она.

— Тьфу! — возмутился Рики и закрыл глаза.

— Тем не менее, — заметил Аллейн, — нам придется немного умерить ее пыл. — Он наклонился вперед. — Рауль, остановитесь, пожалуйста, на минутку. Если Тереза опоздает на автобус, вы сможете отвезти ее обратно из Роквиля.

— Мсье, у меня есть предложение, — сказал Рауль. — Давайте поедем прямиком в Роквиль. Если вы, конечно, не возражаете. Мои родители будут счастливы пригласить вас на аперитив или бутылочку хорошего вина и, возможно, хоть сейчас еще рановато, на вполне приличный обед. День выдался утомительный. Вы, мсье, ничего не ели с утра, а мадам и мсье Рики тоже, наверное, будут рады пообедать пораньше. Терезу, очевидно, не ждут в этом вместилище греха, поскольку думают, что она караулит похищенного Рики. В любом случае я не позволю ей вернуться туда.

Тереза издала возглас, в котором протест был смешан с покорностью. Она запихивала под фуражку непослушный локон Рауля.

— Рауль приглашает нас на чай, папа? — спросил Рики, по-прежнему не открывая глаз. — Мы можем пойти? Хотя мне все равно, — не преминул добавить он.

— Мы все пойдем, — сказал Аллейн, — включая Терезу. Если, конечно, — он улыбнулся Трой, — дорогая, ты не хочешь отвезти Рики прямо в гостиницу.

Рики открыл глаза.

— Мам, давай поедем с Раулем.

— Ладно, цыпленочек мой.

Итак, приглашение было принято. Аллейн поблагодарил Рауля, и тот, воспользовавшись тем, что они выехали на единственный прямой отрезок дороги, обнял правой рукой Терезу и по своему обыкновению запел.

Наступал вечер, пылал яркий южный закат, отбрасывавший багровые отсветы на лица и руки, и ехавшие в машине теперь сильно напоминали персонажей с открыток, рекламирующих Средиземноморское побережье. Приветственно просигналив, навстречу проехали две полицейские машины. Аллейн объяснил Трой, что Дюпон приказал обыскать фабрику и послал за подмогой.

— Нельзя упустить такой случай, — добавил Аллейн. — Он наверняка найдет достаточно доказательств, чтобы разворошить эту стеклянную мышеловку с героином, во многом благодаря — будем смотреть правде в глаза — нашему Рики.

— Что я такого сделал, папа?

— Ну, ты не слишком трепись об этом, но, будучи хорошим мальчиком и не подняв шума, когда тебя немножко напугали, ты помог нам закрыть фабрику и прекратить шалости нехороших людей.

— Класс! — сказал Рики.

— Неплохо. А теперь затихни на некоторое время, я хочу поговорить с мамой.

Рики задумчиво посмотрел на отца, сполз с сиденья и примостился у его ног. Затем он ударил отца кулаком в грудь, а другой рукой ловко обхватил его за ноги. Аллейн поднял Рики на колени.

— Затихни, — строго повторил Аллейн, и Рики с неожиданной покорностью прильнул к отцу и попытался укрыть от солнечных лучей козочку в надежде увидеть, как она будет светиться.

— Теперь перед нами стоит задача обезвредить наших новых знакомых, — сказал Аллейн Трой, — и с этого момента тебя, дорогая, с помпой, но безжалостно отправляют в отставку. Ты зализываешь раны наследника, заседаешь в шикарном ресторане, а когда громкая музыка утомит тебя, идешь с Раулем и наследником рисовать очаровательные пейзажики — вид на залив сквозь побеги бугенвиллей.

— А тебя я смогу запечатлеть на моих пейзажиках?

— Видимо, я буду немного занят. А не переехать ли вам в Сен-Селесту или в Сен-Кристоф? После сегодняшнего тебя, наверное, от Роквиля тошнит…

— Не думаю. Ведь настоящие похитители за решеткой, не так ли? Вряд ли Оберон и компания попытаются продолжить игру, которая с самого начала не заладилась.

— А послезавтра, — добавил Аллейн, — надеюсь, их вообще лишат свободы действий и им останется лишь горестно размышлять о своей грешной жизни и о том, какие наряды им позволят нацепить на себя в тюремной камере.

— Неужели? Победный прорыв?

— Если повезет. Но послушай, Агата, если тебе хотя бы в малейшей степени неуютно здесь, я упакую ваше барахлишко и отправлю… к примеру, домой.

— Не хочу домой, — раздался голос Рики из-под полы пиджака Аллейна. — Пап, кажется, козочка начинает светиться.

— Отлично. Что скажешь, дорогая?

— Я бы предпочла остаться, Рори. Мне хочется с головой окунуться в мою грязную работу, уйти от действительности. Я чересчур близко познакомилась с криминальными элементами, удивительно, до чего противно себя потом чувствуешь.

Аллейн взглянул на обнявшуюся и забывшую обо всем парочку на переднем сиденье, посадил Рики поудобнее и положил руку на плечо Трой.

— Думаю, им не до нас, — пробормотал он.

Когда машина свернула к въезду в Роквиль, Аллейн спросил:

— И в какую же работу ты собираешься окунуться с головой?

— Знаешь, я хочу написать портрет Оберона в позе лотоса и таким образом постепенно влиться в дружный коллектив Детей Солнца.

— Размечталась.

— В любом случае стоит остаться. Хотя бы для того, чтобы познакомиться с кузиной Гарбель.

Трой почувствовала, как напряглась рука Аллейна, и, невольно подражая Терезе, она повернула голову, чтобы заглянуть в лицо мужу.

— Рори, — спросила она, — ты поверил россказням Баради об их спектаклях?

— А ты?

— Поначалу да. Очень хотелось верить. Но сейчас я думаю, что он наврал.

— Я тоже так думаю, — сказал Аллейн.

— Приближаемся, — оповестил Рауль, сворачивая на узкую улочку. — Добро пожаловать в «Радушную улитку».

Заведение, как и предупреждал Рауль, выглядело весьма просто. Они прошли сквозь портьеру из деревянных бус и оказались в свежепобеленной комнате с чистыми занавесками на окнах и девятью столиками. Вдоль стены тянулась стойка, на ней красовались корзинки со свежими фруктами, хлебом и Лангустами, утопавшими в кресс-салате. Полки за стойкой ломились от винных бутылок и сверкавших чистотой бокалов. Открытая дверь вела во внутреннее помещение, откуда раздавался голос, объявлявший прогноз погоды для Франции. Посетителей в ресторане не было, и Рауль, выдвинув три стула и усадив гостей, обнял Терезу за талию и повел ее во внутренне помещение.

— Мама! Пана! — прокричал он.

За стеной вспыхнула оживленная беседа.

— Удивительно, — сказал Аллейн, — но я чертовски проголодался. Рауль говорил мне, что его пане особенно удается мясо. Как насчет филе миньон, дорогая?

— Нам позволят заплатить?

— Нет. Что означает, что нам придется прийти сюда еще раз. Но готов поспорить, мы не пожалеем.

Гвалт за стеной стал громче, и в зале появился Рауль в сопровождении величественного итальянского папы и пухленькой французской мамы, оба родителя были церемонно представлены гостям. Все были исключительно вежливы. Рики оказался в центре внимания, а на столе появилась откупоренная бутылка весьма добротного шерри. Рики дали гранатовый сок. Выпили за всеобщее здоровье. Тереза скромно хихикала, стоя поодаль. Мсье Милано произнес короткую, но исчерпывающую речь о том, какой неоценимый вклад внесли мсье и мадам в спасение Терезы от ужасной участи, той, что хуже смерти, сохранив таким образом честное имя обеих семей и сделав возможным союз, которого они всей душой желают. Кроме всего прочего, этот союз весьма желателен и с практической точки зрения. Тереза и Рауль слушали, нимало не смущаясь, с умудренным видом знатоков. Затем мсье Милано попросил извинить его и жену, они будут счастливы подать обед в столь ранний час, но для этого им необходимо сделать небольшие приготовления, в которых Тереза, несомненно, будет рада принять участие. Родители удалились. Тереза пылко поцеловала Рауля и последовала за ними.