Жемчужина гарема - Джейн Фэйзер

Боб задумчиво покачал головой:

– Ты здорово съехал с катушек, Кит. Это как нельзя больше подходит к нынешним обстоятельствам. По-моему, здраво рассуждать способны сейчас только сумасшедшие.

Аппетитный запах разбудил Айшу. Он был ей знаком, но принадлежал другой жизни, до Акбар-хана. Поэтому Айша не могла вспомнить, что это такое. Рот ее наполнился слюной, а пустой желудок жалобно заурчал. Глупо морить себя голодом. Она сумеет и другими способами выместить свой гнев на Кристофере Рэлстоне.

Спрыгнув с кровати, Айша расправила рубашку и шальвары, сильно пострадавшие от бешеной скачки, и посмотрела в зеркало, висевшее над туалетным столиком. Волосы были в беспорядке, но Айша добилась вполне сносных результатов с помощью расчески Кита и вышла из комнаты, следуя за вкусным запахом.

– Что это вы готовите?

Харли, который стоял у плиты в фартуке необъятных размеров, так и подпрыгнул на месте:

– Господи, мисс, вы меня напугали!

– О, простите. Я привыкла ходить бесшумно. – Айша улыбнулась. – Можно войти?

– Как угодно, мисс. – Харли в замешательстве окинул взглядом кухню, которую привык считать своим маленьким царством. – Может, приготовить вам бекон?

– О, бекон… конечно, – сказала Айша, пристроившись на табуретке возле стола. – Восемь, даже девять лет я его не ела. Потому и не смогла вспомнить, чем же это пахнет. Да, будьте добры, очень есть хочется. Просто умираю с голоду.

– Значит, я подам и яйцо в придачу. И поджаренный хлебец, если позволите, – предложил Харли.

Его тон нельзя было назвать приветливым, но он уже не смотрел на Айшу как на некое странное и опасное существо из другого мира.

– М-м… – Голодная Аннабель приняла это предложение с энтузиазмом. – И чашечку чаю. – Она с улыбкой наблюдала, как флегматичный Харли орудует лопаточкой. – Простите, утром я вела себя грубо. Но я была так сердита на лейтенанта, что плохо соображала. Это было очень любезно с вашей стороны – принести мне чай.

Харли покраснел и откашлялся.

– Не мое это дело судить о поступках лейтенанта. Я решил ни во что не вмешиваться. Чай в заварном чайнике, можете налить, если пожелаете. – И он указал на пузатый чайник, завернутый в полотенце, чтобы сохранялось тепло.

Этот англичанин явно не одобряет самоваров, подумала Аннабель. И некоторых поступков Рэлстона – тоже, хотя и не высказывает свое мнение вслух.

Чашки висели на крючках, вбитых в стену. Аннабель взяла две, налила в них крепкий напиток и сделала большой глоток, сразу придавший ей сил.

– Вы знаете, где сейчас лейтенант Рэлстон?

– Ушел в штаб, мисс, – сообщил Харли. – Насколько я знаю, он свободен до вечера, но тут такое творится! – Профессиональным жестом Харли подбросил в воздух яйцо, которое плавало в жиру на сковороде с беконом, а когда оно шлепнулось обратно, выложил яичницу в тарелку. – Вот, мисс. Я накрою в столовой.

Аннабель хотела сказать, что с радостью поела бы на кухне, в обществе денщика, но передумала. Вряд ли это доставит Харли удовольствие. Он явно недолюбливает ее. И возможно, решит, что гостья нарушает правила приличия. Наверное, не стоит этого делать и по первой, и по второй причине, подумала Аннабель, следуя за денщиком в столовую с чашкой чая в руках.

– Вы уже много лет служите у лейтенанта Рэлстона?

Харли поставил на стол тарелку с яичницей и вытащил из буфета скатерть и столовый прибор.

– Пять лет, мисс. Я служу у лейтенанта с тех пор, как он поступил в седьмой драгунский полк. – Харли неодобрительно поджал губы. – Кто же мог ожидать, что мы попадем сюда, мисс. Хотя, по-моему, лейтенант так себя вел, что это должно было случиться. Только уж очень большая разница: после конногвардейских парадов в Лондоне оказаться здесь, среди дикарей-язычников. – Тут вдруг обветренные щеки Харли зарделись румянцем. – Я не хотел вас обидеть, мисс. Я знаю, вы хоть и одеты как афганка, но не чета им. Это ясно как Божий день.

Аннабель подумала немного и, присев на стул, объяснила:

– Вообще-то я такая же англичанка, как вы. Хотя англичанкой себя не считаю, потому что с двенадцати лет живу среди афганцев.

Харли уставился на нее разинув рот:

– Да ну! Не может быть!

– Вот и лейтенант отреагировал примерно так же, – слегка улыбнулась Аннабель. – Его патриотические чувства были задеты.

– Осмелюсь сказать, патриотизм тут ни при чем, – мрачно заметил Харли, ставя перед Аннабель графинчик. – Во всем его глаза цыганские виноваты… одна беда от них.

Высказав эту глубокую мысль, Харли вышел, и Аннабель продолжала завтракать в одиночестве.

Значит, у лейтенанта цыганские глаза. Аннабель набила рот яичницей с беконом. Харли не удивил ее. Но что же произошло в Лондоне? Почему Рэлстона послали в Афганистан?

Отложив на время вопросы, она занялась вкусной едой, смутно знакомой, но непривычной. И уже предвкушала, как выкупается в своей спальне возле горящего камина. Но только Аннабель начала строить планы, как на нее нахлынули совсем другие мысли.

Что сейчас происходит в Кабуле, в доме Акбар-хана? Как там отреагировали на ее исчезновение? Будет ли хан настойчив в своих поисках? Или он целиком погрузился в более важные дела? Возможно, Акбар-хан так занят организацией восстания против захватчиков-феринге, что у него просто времени нет беспокоиться о судьбе какой-то ничтожной женщины. Хорошо бы! Так и легче было бы… и безопаснее.

Глава 9

Акбар-хан сидел неподвижно, словно изваяние. Его глаза уставились куда-то в пространство, не замечая ни Сорайи, которая хныкала, стоя перед ним на коленях, ни воинов, ни слуг, собравшихся в зале.

– Ты уверена, что из прихожей пропала только накидка? – наконец спросил сирдар спокойным голосом, в котором не было и тени раздражения.

Впрочем, никто из присутствующих не обманывался на этот счет. Все они были в той или иной степени виновны и знали, что этот приземистый сильный человек в красивом зеленом мундире и рубашке, отороченной кружевами, каждому вынесет справедливый приговор.

– Да, хан, – ответила Сорайя. – Все ее вещи остались в комнате. Айша, наверное, оделась: ночная рубашка лежала на диване… И почему я так крепко спала?! – Сорайя, подвывая, начала призывать пророка Магомета и просить, чтобы он наказал ее за лень и недостаток бдительности по отношению к столь важной персоне.

– Это не твоя вина, – сказал Акбар-хан, прервав вопли прислужницы. – Ты спала не дольше, чем обычно. Виноваты охранники, которые покинули свои посты, и слуги, забывшие запереть дверь. Айша не ушла бы из дома по собственной воле. – Голубые глаза живо обежали комнату, вселив трепет даже в души храбрецов. – Кто-то проник сюда и увел ее.