Москва и Московия - Сергей Александрович Калашников

сами напросились (ну, или родичи их думные напросили). Полагаю, они и впредь не откажут Петру Алексеичу, потому как, кроме как для этого самого, больше ни на что не годятся. – Сказав это, я услышал, как в нашем сознании затрепыхалась возмущённая Софочка.

– Так, ладно, фрейлина Клейтон. Бояр я осажу. Брат наверняка одобрит. Ещё бы! Оказывается, при моём попустительстве Дума ему гарем собрала. Ты-то как? Тоже не откажешь государю?

– Не откажу, – криво усмехнулся я Софочкиными устами. – На картах погадать. И достанет ему.

– А что с мальцами делать? Ведь сразу пятеро!

– Пускай подрастают, – махнул я нашей с реципиенткой рукой. – Может, какой и до зрелости дорастёт да умником окажется. Четыре равноправных наследника – это же круто! Трёхкратный запас надёжности за счёт многократного резервирования. Знаешь, Софья Алексеевна, нынешнее состояние с детской смертностью меня просто угнетает. Боюсь, как бы это не от антисанитарии в церквях происходило. Купели там, причастия, целования крестов и рук при получении благословения. Пристрожить бы как-то попов, чтобы они тебе весь народ не перезаражали!

– Ты опять про маленьких невидимых зверьков?! Поди прочь, надоела уже!

* * *

Вернувшись на Кукуй, мы увидели между наших крошечных барж причаленный к берегу Яузы «Пескарь». В доме нас поджидали Фёкла и Марфа. Те, с которыми Софи ходила в первую свою противозаконную ещё вылазку к Костроме. Нынче они вернулись с вновь налаженного перехода из верховий Оки от реки Угры на Днепр. Это старый путь, расположенный среди болот южнее Вязьмы.

Брусья для рельсов и шпал тесали вручную люди, посланные по приказанию самодержицы. Они же и дорогу укладывали. Руководил работами кто-то из тамошних служилых людей, похоже, тот, в чьей вотчине находится земля. Девчата были посланы Софьей Алексеевной для пригляду: контролировали размеры и чтобы полотно выровняли тщательно. Ничего сложного. Заработал уже перевоз.

Сюда же девчата пришли доложить об исполнении поручения, для чего нынче отдыхали после бани и продумывали, во что должны нарядиться, чтобы прибыть не куда-нибудь, а в Кремль.

– А как рынды нас не допустят? – волновалась Марфа.

– Как это не допустят?! Капитана и старшего механика гидрографического судна его величества государя Петра Алексеича? – приободряла подругу Фёкла.

– Вот! Правильно вы себя позиционировали, – вылез с замечанием я. – Главное, во фрейлины не соглашайтесь, а лучше напроситесь в поход по реке Белой по землям Башкирским. Грамотку подорожную испросите и проводника, знающего язык и обычаи.

– А можно проводницу? Мы в прошлом году втроём с Люси по Северскому Донцу чудо как хорошо ходили без мужиков. Как-то оно способней, когда без глупостей.

– С этим не ко мне, – ответили мы с Софочкой. – Царевну просите. И лодку мне оставьте. Езжайте разом на трёх баржах с охраной и технической поддержкой. Для себя готовила. Пользуйтесь, пока я не в форме.

– О чём это меня нужно просить? – Софья Алексеевна вошла, одетая в мужское платье. – Ты чего это, Джонатановна, тут фрейлинами моими раскомандовалась?

– Так не соглашались мы во фрейлины, – прямодушно заявила Марфа. – Кстати! А почему нам нельзя во фрейлины? – повернулась она ко мне.

– Фрейлина – придворное звание. А вы выбрали жизнь в дороге, – поторопился объяснить я.

Софи между тем оценивала фигуру нашей высокой гостьи и размышляла, стоит ли открыть ей великий секрет бюстгальтера, потому что корсеты стесняют. Или царевна действительно похудела? Если судить по шпорам на сапожках, она стала ездить верхом, что в эти времена сопоставимо с занятиями гимнастикой. Я теперь понял, как наша маменька, родив троих детей, сохранила почти девичью стать – регулярно скача на лошадке, причём разными аллюрами. Интересно, кто её надоумил? Царевну, имею в виду.

– Хм! – призадумалась Софья Алексеевна. – В этом есть резон. Так доложите мне, наконец, что там с волоком к Днепру?

– Исправно построен. Челны, струги, насады, беляны или коломенки к нему от Оки не пройдут: мелкие там русла. А ушкуи или лодки – запросто. Ну и баржи мелководные, – отчиталась Фёкла. – Глубины после Угры до перевоза – два аршина, а со стороны Днепра – четыре.

– Так что, фрейлина Клейтон, начинай возить припасы запорожцам и стрельцам, что за порогами по крепостям стоят. Чтобы не хуже, чем по Дону, доставляла ядра, свинец и зелье огненное, ну и иное из амуниции, что велят. А ты, Рубанкина, города, что по Днепру стоят, и реки, в него втекающие, на карту толково положи. На ту, что из глобуса вырезана и на клеточки расчерчена.

Вот так и накрылись медным тазом наши замыслы. Царевна, отдав распоряжения, ускакала. Видели мы через окно, как она садилась на коня и отъезжала в окружении рынд.

– У тебя на одной из барж видела я все приборы, что для снятия местности и определения координат по звёздам. На крыше рубки стоят, – вывела меня из задумчивости Марфа. – Так я могу в реку Белую сходить. А раз уж Фёклу на Днепр послали, так пускай она на «Пескаре» и отправляется. Воле самодержицы перечить нельзя.

– Флаг государев подними и название судну придумай, – задумчиво откликнулась Софи.

А я сообразил, что получили мы уже второй госзаказ на перевозки. Неясно пока, каким количеством барж придётся оперировать, их немало построили за эту зиму, пора пересчитывать. И вообще, мне необходимо быстроходное судно для связи, посыльные, писари и хотя бы самый скромный лодочный двор под рукой. Надо присмотреть место да и выпросить, пока сайра идёт.

– Так что, Марфа, тебе в Кремль отправляться и представляться капитаном… чего?

– «Сома». Я его вяленым уважаю. Так дадут мне проводника и грамоту?

– Если толково объяснишь, дадут.

Девушки захлопотали, выбирая наряды, а я задумался об изменениях, произошедших с царевной. Перестав надеяться утвердиться на троне, она начала нормально, по-сестрински, лаяться с непутёвым братцем и вспомнила о самой себе. В принципе, опыт с мужчинами у неё, вероятно, был, она действительно энергичная. Может, и рожала уже, подобные моменты нынче держатся в секрете. Но сейчас ей и муж не лишним будет, она всё ещё в поре. Не исключено, что и есть кто на примете. Отдавать её за границу не хотелось бы, очень уж велико влияние сей дамы на дела российские. А вот из тутошних князей кого-то бы поразумней да годами не старого… Сама разберётся, если ей это действительно нужно.

* * *

Как я сообразил, движение суфражисток, которых позднее называли феминистками, затеплилось очень давно. Бабы и девицы то и дело возникали на заметных позициях в самые разные исторические эпохи. Да хоть бы скифская царица Томруз, если я имя не перепутал.

Вот и сейчас это происходит. Пока не массово