Выживший: Зима близко. Том 1 - Андрей Валерьевич Степанов

У меня в памяти еще были свежи стычки жителей Бережка по любой мелочи. Сейчас одинокие «ленивцы», не желающие трудиться, почти моментально сдавались под напором десятков аргументов.

К концу дня не осталось тех, кто не нашел себе занятий. Йоль, довольный собой, нашел меня возле одного из костров неподалеку от стройки. Уставший, но смотревший прямо перед собой, он остановился, сперва посмотрел на отдыхающих, а потом позвал меня в сторонку.

— Не хотел бы говорить об этом прилюдно, — начал он издалека. А темы «издалека» меня всегда напрягали. — Но я вижу, что Рассвету немного не хватает... оружия.

— Верно подмечено. Но взять нам его неоткуда. Ковать не будем — кузнец занят более важными делами, — я тут же попытался определить точки, на которые может давить Йоль.

— Ковать и не надо, — улыбнулся мужчина в очках. — Я знаю, где можно достать кое-какие запасы, — и, заметив мою заинтересованность, продолжил. — Это не слишком-то далеко. Я думаю, я даже мог бы дорогу показать. Но лучше взять кого-нибудь на подмогу.

— Значит, все-таки экспедиционному корпусу быть, — хмыкнул я, утвердительно кивнув Йолю. — Да, завтра, рано утром.

Но, отправившись на боковую, я никак не мог определиться с тем, радоваться мне новым находкам или все же беспокоиться о том, что постоянно открываются новые нехватки? Решив, что новый день подскажет, я уснул, но сон мой был беспокойным.

Глава 21. За Нички

Накопившееся беспокойство вылилось в безумные сновидения. Я гнался за кем-то по лесу, но никак не мог нагнать, пока в конечном счете не свалился в овраг, крутясь и вращаясь до самого дна, пока не окунулся в какой-то ледяной ручей, буквально под лед.

Холодно, мокро — ощущения гадкие, но еще и странные в придачу. Потому что, когда мне снилось это, я прекрасно понимал, что должен находиться на кровати. Пусть из соломы, он она явно не холодная!

Но на улице лил дождь. Не гроза, но буря — ветер свистел по Рассвету, ручьи текли по дорогам. В некоторых домах хлопали ставни и отсутствие печей в такой резкий перепад температуры стало слишком холодно и сыро — как и у меня.

Разбуженный буквально посреди ночи, я не смог заснуть из-за шума. Ворочался и крутился, наверно, пару часов, но дождался лишь того, что ветер немного стих, да дождь кончился.

Неприятная сырость проникла уже в соломенную подстилку. Стоило мне немного подогреть ее собственным тепло, как лежать становилось невмоготу.

Я покрутил в руке руну, которую мне вручил монах. Вот когда немного магии бы точно не помешало. Махнуть рукой — и погоду исправить. Второй взмах — и есть все, что нужно. Или...

Еще раз я посмотрел на руну. Она способна создать очень даже неплохую по силе молнию. А молнии, как мне рассказывали знающие люди, при ударе в песок, создают стекло. Его-то мне и не хватает сейчас!

Махнув рукой на сырость и летящую с неба пыль — остатки мощной бури, я выскочил на улицу, решив, что хуже уже не будет. Только забыл, что даже в Рассвете сейчас горят не все факелы. Встал в паре шагов от дома... и вернулся обратно. Лишь грязи натаскал.

Пришлось бездельничать и предаваться крамольным мыслям о том, что наверняка затопило стройки, что придется ждать долго. А еще — что развезет все дороги, так как мостить булыжником было некому. И это минус день, а то и два — телеги не проедут, и ничего не провезут.

Но дождь кончился, пока еще было темно. Как только начало светать, я поспешил на улицу. Выбрался даже раньше пастухов.

Посмотрел на живность, которая была привязана к колышкам в импровизированных загонах. В Рассвете десяткам коз, коров и овец было тесно.

Я с трудом удержался от того, чтобы не углубиться в мысли о производственных процессах, сложных и не всегда понятных для меня. Ведь овец что-то не стригут, а столько шерсти...

Долой! Не сейчас! И я, еще раз покрутив в ладони руну, я вышел за пределы Рассвета, направившись к песчаным карьерам.

Лес без дровосеков и людей полнился звуками. Ухали совы, кукушка даже нашлась, а дятел мерно колотил поеденные червем старые сосны. Вдалеке хрустели ветки, но никто не разбегался и не улетал. Вероятно, то были олени или лоси. Или даже если кабаны — едва ли в песке кто-то из них сможет найти себе еду.

Руна в руне нагрелась от моего собственного тепла. Интересно... камушек, теплый. Неестественно теплый.

Я обернулся, чтобы проверить, не прошел ли кто со мной до самого карьера. Добывать песок ранним утром после дождя, когда он тяжелый? Так себе удовольствие. Никого не было, и я размял руку, покрутив запястьем.

Заодно движение вспомнил. Кажется. Как монах показывал.

Выбрал место, чтобы встать к склону поровнее. Нечего всякий брак делать. И, переложив руну в правильную руку, сотворил молнию.

В ночной тиши раздался грохот, который днем можно было списать на строительный шум. Молния прошла прямо сквозь песок, на мгновение ослепив меня. Пожалуй, в следующий раз стоит зажмуриться.

Проморгавшись, я убедился, что зрение я не потерял. И поспешил к склону, чтобы проверить — много ли стекла получилось наплавить.

Увидев здоровенный пласт стекла, я подумал, что магия — это очень хорошо. Но стекло оказалось слишком толстым и тяжелым. Пришлось бить по всей разработке молниями, а заодно приучиться к контролю. Едва ли у руны есть только один режим.

Но, приноровившись, я понял, что силу можно контролировать. Как и время. От времени зависит толщина получившегося стекла. А от силы — площадь.

Через полчаса я умудрился весь карьер превратить в стеклянный каток. Но так и не сделал хоть сколько-нибудь подъемных стекол. Да, некоторые были толще, другие — тоньше. Чуть больше или чуть меньше, но все они имели площадь не меньше, чем в пару квадратных метров. Большие, тяжелые, громоздкие. НО! Это были стекла.

Когда я пытался поднять с песка очередное, к карьеру уже приближались работники. Восхищенные увиденным, они без вопросов принялись мне помогать. И вдвоем, втроем — нам удалось вытащить наверх стекла. Толстые, не слишком ровные — но зато они пропускали свет и, если правильно установить, наверняка перекрывали еще и воздух.

Везти стекла на телеге оказалось очень непросто. Хотели положить два подряд, но давление оказалось таким большим, что нижнее стекло лопнуло. Пришлось смягчить еловыми ветками. Идеально подошла бы солома, но ее рядом