Белая ворона - Денис Дроздов

А что, если они внедрены в дом преступниками? И работают на банду, во главе которой стоит Каролина Азина – она же Белая Леди? И милые девушки просто ждут своего часа. Вынюхивают, подслушивают, а когда хозяйка даст команду «Фас!», нападут на ничего не подозревающих хозяев…

Но почему тогда бандиты отравили газом своих сообщниц? Ну, возможно, для правдоподобия – дескать, бедные девушки совершенно ни при чем… Или бандиты больше не нуждались в услугах Кати и Маши. Кто сказал, что обыск был неудачным? Ведь неизвестно, нашли ли бандиты то, что так старательно искали. А что, если нашли? Значит, в дом Карауловых они больше не вернутся.

Но тогда для чего здесь Наташа и Оленька?

Звоницкий бросил взгляд на розовое довольное лицо Сергея Петровича. Старик жмурил глаза от удовольствия, прихлебывая кофе со сливками. Да, господин Караулов достаточно простодушен, чтобы обвести его вокруг пальца…

В этот момент в дверь постучали. Из кухни немедленно появилась Наташа. Она вопросительно взглянула на хозяев.

– Все в порядке, Наташенька. Откройте дверь, – велел ей Сергей Петрович.

Наташа распахнула входную дверь, и порог переступил почтальон – самый настоящий, точно Печкин из мультфильма. По крайней мере, сумка через плечо у него была точно такая же. Звоницкий вдруг вспомнил, как мечтал стать почтальоном, чтобы все смотрели на его сумку с почтением и ожиданием. Ему было тогда лет шесть, помнится, и он колебался, какая карьера заманчивей – почтальона или все-таки пожарного.

Почтальон смущенно поздоровался и выложил на стол пухлый конверт.

Сергей Петрович взял письмо, но распечатывать не спешил.

– Давно ты к нам не заглядывал, Юра.

– Да вот, Сергей Петрович, все повода не было! – развел руками почтальон – по виду ровесник хозяина дома. – Сейчас мало кто письма-то пишет, все больше по телефону болтают. Я только пенсию разношу. Удивился даже, что вам кто-то письмо прислал.

– Спасибо, Юра. Может, чайку?

Почтальон засмущался:

– Да нет, спасибо, мне еще по десяти адресам успеть… До свидания, Сергей Петрович.

И местный Печкин исчез за дверью.

Караулов взял чистый нож для масла и вскрыл письмо, приговаривая:

– Интересно, кто же это нам пишет… С тех пор как изобрели электронную почту, ремесло почтальона приходит в упадок. А какой раньше уважаемый был человек!

Караулов развернул письмо, пробежал глазами и внезапно изменился в лице.

– Что там, папа? – заволновался Василий. Лара смотрела на свекра не отрывая глаз и покусывала губу, как будто решала важную проблему.

Караулов-старший скомкал письмо и слабым голосом произнес:

– Это ерунда. Совершеннейшая глупость. Не будем обращать внимания.

Но Василий уже вытащил смятую бумагу из слабых пальцев старика.

Прочитал. Пока его глаза скользили по строчкам, с лица Ларисы сбежала последняя краска. Женщина приподнялась со стула, точно собираясь сбежать. Но Василий глянул – и она снова опустилась на место. Дрожащими пальцами Лара комкала салфетку и поминутно облизывала пересохшие губы.

Наконец Василий дочитал и тяжелым взглядом уставился на супругу.

– Это правда? – спросил Караулов.

– Конечно, нет! – мгновенно ответила Лариса.

– Ты даже не знаешь, о чем речь, – скривился Василий.

– Догадываюсь! – Лариса уже взяла себя в руки и приготовилась защищаться. – Это ведь анонимное письмо? Значит, все, что там написано, гнусная ложь и клевета!

– Здесь говорится, – безжалостно продолжал Караулов, – что у тебя в любовниках этот сопляк Чадов, племянник Андрея Анатольевича. Что всякий раз, когда ты выходила с собакой на прогулку, ты шла через шоссе к нему домой. И что это продолжается вот уже два года. Это правда?

– Послушай, давай не будем при посторонних! – Лариса указала глазами на Звоницкого. Глеб сидел, глядя в пустую тарелку, и мечтал оказаться где-нибудь в другом месте. Семейных разборок он не выносил, да еще на такую… скользкую тему.

– Это правда? – угрожающе повторил Василий. Сейчас он ничуть не напоминал фокстерьера. Глаза мужчины налились кровью, ноздри раздувались. Таким толстячка Глеб еще не видел.

– Вася, успокойся! – попытался урезонить сына Караулов. Но ревнивца было уже не остановить:

– Променяла меня… меня!.. на мальчишку-водолаза…

Василий медленно покачал головой – и вдруг бросился на супругу. Лара с визгом вскочила и побежала вокруг стола. В дверях кухни возникли Оля и Наташа, но, увидев, что это семейная сцена, исчезли, как будто их и не было.

А Василий гнался за отчаянно визжащей Ларой. Откуда-то прискакал Джерри и принялся прыгать вокруг, не понимая, что происходит. Его звонкий лай добавил новую нотку безумия в общую картину сумасшедшего дома.

Но вот Лара запнулась и потеряла равновесие. Ревнивый супруг догнал хрупкую блондинку и ударил тяжелым кулаком в скулу. Женщина сразу прекратила визжать, села на пол и зарыдала, прижимая руки к лицу. На это раз Василий не кинулся ее утешать, как обычно. Он стоял тяжело дыша и смотрел на жену с брезгливым выражением лица, будто на вредное насекомое. Зато Джерри решил заступиться за хозяйку – он подскочил и попытался ухватить Василий за ногу. Но ретривер был исключительно миролюбивой псиной, так что банкир просто отшвырнул его ногой.

Звоницкий подумывал, не ухватить ли Василий за руки, если он попытается снова напасть на Ларису. Но Караулов больше рукоприкладствовать не пытался. В тишине были слышны только всхлипывания Лары да повизгивания Джерри.

– Убирайся к своему водолазу! – приказал Василий.

Женщина поднялась с пола, дрожащими руками пригладила волосы. Половина ее лица на глазах делалась багровой. Лариса оглядела всех собравшихся, с вызовом вскинула голову и вышла, хлопнув дверью. Джерри выскочил вслед за хозяйкой – видимо, тоже не хотел оставаться. Вскоре во дворе взревел мотор машины. Василий подошел к окну:

– Вот сучка, а? Взяла мой джип!

Потом повернулся к отцу и деловито сообщил:

– Я тоже уезжаю. Мне нужно в банк. Мне не нравится, что из-за всей этой свистопляски, что творится в доме, мы совершенно забросили дела. Так не пойдет. Я возьму твою машину, папа. Все, не ждите, переночую в городе.

И Василий поднялся к себе. Минут через пятнадцать он спустился, насвистывая и крутя на пальце брелок с ключами от отцовской машины. Василий переоделся в легкий костюм-двойку, и волосы его были еще влажными после душа.

Только после того как старший сын банкира уехал, Глеб Аркадьевич осмелился взглянуть на Караулова-старшего. Сергей Петрович сидел очень прямо.

– С вами все в порядке? – рискнул спросить ветеринар. Вопрос, конечно, был на редкость идиотский, но ведь у старика уже были сердечные приступы.

– Как это ни странно, со мной все хорошо, – отозвался банкир, глядя в окно. – Знаете, я ведь давно знал, что Ларочка бегает к этому водолазу. Я надеялся, что ей рано или поздно надоест, а Вася так ничего и не узнает… Но кто-то решил, что ему следует знать.

– Можно мне взглянуть на письмо? – спросил Звоницкий. Смятая бумага так и валялась на столе.

– Прошу, – шевельнул рукой банкир. – Теперь уже все равно…

Глеб Аркадьевич поднес к глазам злосчастную анонимку. Так, грубая бумага, типа оберточной, буквы вырезаны из газеты и кривовато наклеены – тот, кто это делал, очень торопился. Кажется, про такое же письмо прошлой ночью рассказывал Кира…

«Твоя жена шлюха. Вместо того чтобы с Джери гулять, бегает к Пашке Чадову. Эта сабачья свадьба уже два года у тибя под носом, а ты ничиго не знаиш. Доброжилатель».

– Интересная орфография, – отметил Звоницкий. Анонимщик и в самом деле малограмотный? Или просто притворяется? А вот то, что он знает имя собаки Карауловых, уже интересно…

Старик грустно покачал головой и произнес:

– Жаль, Ларочка мне нравилась. Ну ничего. Вася найдет себе другую. С его-то деньгами… Но все равно – я бы этого анонимщика наказал по всей строгости закона.

– По строгости не получится, – рассеянно заметил Глеб, продолжая изучать письмо. – Статья сто двадцать восемь, часть один. Наказание – максимум штраф или исправительные работы на срок до ста шестидесяти часов.

– Думаю, не стоит обращаться в полицию, – поморщился Караулов. – Не хочется выносить всю эту грязь на всеобщее обозрение. Андрей Анатольевич, конечно, профессионал… Но все-таки следует отметить – при нем город стал совсем не тот. Вот Максим Ракитников держал город в кулаке. При нем такого безобразия никогда бы не случилось. Погони, убийства, нападения на дома честных граждан…

– Кто такой Максим Ракитников? – полюбопытствовал Звоницкий.

– Ну как же! – Сергей Петрович хитро взглянул на Глеба. – Это прежний начальник нашего УВД, покойный муж вашей… э-э… приятельницы.

– Вы про Елену Генриховну Йоффе? – уточнил Звоницкий.

– Ну разумеется. Максим Ильич Ракитников трагически погиб на охоте десять лет назад. Помнится, там произошло сразу два несчастных случая. Охотились на уток, сидели в засаде… или как это там у охотников называется, и попали прямо под выстрелы. Весь город в трауре был.