Орк-лекарь - Евгения Лифантьева

– Да, а откуда ты взял, что бог умер?

Ненаследный принц похлопал глазами, словно я задал совсем уж идиотский вопрос, но все же удосужился объяснить:

– Я видел это во сне. Бог посылает самым верным вещие сны. До этой ночи у меня такой был лишь однажды. Но все, что я видел, сбылось. Я нашел Храм моего бога и стал ему служить. Но, наверное, я недостаточно чист душой. Когда другие верные прикасались к богу, их тела менялись, приобретая силу и прочность, невиданную у людей. Но я не сумел принять бога сердцем, и мое превращение было не полным.

Мухтиэль вскинул руку, чтобы продемонстрировать мне пораженную Хаосом кожу, – и замер, открыв рот.

Я полюбовался ошарашенным выражением лица ненаследного принца и с интонацией репетитора, восьмой раз объясняющего ученику простейший пример, спросил:

– Ты не верил, что я – лекарь?

Дальше была немая сцена.

Головолом в моих мозгах не выдержал и заворчал:

«Ну и долго ты намерен смотреть на этого несчастного?»

Пришлось начать забалтывать Мухтиэля, концентрируя его внимание на себе. Впрочем, он и так был настолько ошеломлен, что ввести его в транс не составило особого труда. Глаза у парня закатились, тело расслабилось, он опустился на одеяло и замер.

«Ну, этого достаточно, чтобы ты в него вселился?» – спросил я у нетерпеливого духа.

«Достаточно», – ответил бывший мудрец и исчез из моего сознания.

А я, не особо надеясь на возможности головолома, как можно отчетливее произнес:

– Бог послал тебе сон. Ты остановишь зло. Бог умер, но ты остановишь зло. Ты – избранный. Ты остановишь зло.

Не знаю, насколько это было этично, но я не мог не воспользоваться ситуацией. Романтичный мизантроп, страдающий от несовершенства мира, – это не так уж плохо. Особенно если его послать по конкретному адресу. Настоящие романтики – существа упорные, если что-то себе в голову вбили, будут переть, как танки. А мне все равно нужен кто-то, кто сообщит Гырбаш-князю о предстоящем нашествии тварей Хаоса. Если сумею сделать из Мухтиэля гонца – сэкономлю время.

Уловив мои мысли, щит тихонько хихикнул, но комментировать происходящее не стал.

– Сейчас ты откроешь глаза, и с этого мига твоя жизнь будет отдана борьбе с грядущим злом! – закончил я.

Мухтиэль послушно открыл глаза и затравленно огляделся:

– Кто ты, лекарь? И где мы? И почему бог выбрал именно меня? Есть же и более достойные!

– Погоди, погоди! – остановил его я. – Давай по порядку. Почему бог выбрал тебя – не знаю. Он же осиял своей благодатью не меня, а тебя! Может быть, потому, что заранее знал о своей смерти, поэтому не наградил тебя полным изменением. Может быть, ты рожден, чтобы стать героем. Дальше. Мы – в надежном убежище. Я – тот, кому назначено помочь тебе. Не удивляйся тому, что я – орк. Для бога нет ни орков, ни эльфов.

– Да, это так, – кивнул Мухтиэль. – Но все орки, которых я знал, – грязные животные, приходившие в общину лишь потому, что совершили преступление в своих семьях. Остальные же ничего не хотят знать о боге, оставаясь во тьме заблуждений.

«Ага, значит, фанатики называют свой лагерь общиной», – подумал я.

Но вслух сказал:

– У меня тоже были вещие сны. Мне сказано, что я должен помочь тебе.

Ненаследный принц кивнул, соглашаясь. Этого-то мне и было надо. Дело оставалось за малым: внушить парню, что главная его забота сейчас – предупредить орков о грядущем зле.

Конечно, мой план был очередной авантюрой, но она могла оказаться удачной.

Если правильно ориентировать ненаследного принца, то до ставки Гырбаш-князя он доберется. К тому же надо его куда-то девать? Мне такой «чемодан без ручки» ни к чему. Но убивать жалко. А разрешить ему вернуться в общину – на меня стопроцентно начнут охоту.

Хорошо, что я вовремя вспомнил, что у орков есть такое понятие, как «вестник». Одинокий путник, бредущий по степи, находится под покровительством того клана, вождь которого послал его в дорогу. Ну или не вождь, а кто-то из его семьи. Официально я – брат князя. Я имею право сделать «знак» – нечто вроде кулона из особым образом связанных между собой кожаных шнурков. По узору плетения любой орк прочтет, кто и куда послал «вестника». Так что в дороге парню опасаться нечего.

А дойдет до города Гырбаш-князя – там знают, что делать. Старая Апа-Шер – не самый последний из провидцев. А уж мой властительный «братишка» не упустит случая потренировать своих бойцов. Да и соседние кланы поднимет. Надеюсь, у него на это ума хватит. Орки знают о судьбе обитателей поречья и давно опасаются, что этой катастрофой дело не закончится.

В общем, я не собирался единолично вступать в схватку с Хаосом. Я – неправильный попаданец. Орки, или кто тут еще живет, тоже должны хоть немного о себе позаботиться.

И, словно отвечая на мои мысли, Мухтиэль задумчиво промолвил:

– Грядут великие битвы! Зло придет со стороны гор. Но захотят ли зеленокожие встать на пути зла?

Мухтиэль был далеко не глуп, к тому же получил хорошее образование. Это дало ему возможность быстренько просчитать вероятности событий. Что ж, значит, можно разговаривать с ним почти как с нормальным человеком. Чуть-чуть романтизма подпустить, а так – сам умный. Поэтому я ответил:

– Орки никогда не отказывались от боя! Но они должны знать о грозящей опасности. И поверят они лишь тому, кто избран богом!

Меня уже начинало тошнить от всего этого пафоса, но иначе тут было никак. Может, общение с мертвым мудрецом сделает парня более вменяемым, но пока он воспринимал лишь черное и белое.

– Если бы я еще знал, что делать, – печально продолжил Мухтиэль. – И захотят ли орки услышать меня? Говорят, в стойбищах не любят чужаков. А после того, что сделали бойцы Бухара…

Парень запнулся, а я напрягся. Имя «Бухар» я слышал совсем недавно… где? Точно, я прятался возле палатки «чернорясников», когда те говорили о каком-то предательстве.

– Вряд ли это настолько важно, – как можно безразличнее сказал я.

– Откуда тебе знать, лекарь? Мудрейшим стало известно, что общине грозит опасность. И что исходит она от одинокого волчьего всадника. Мудрейшие послали Бухара с его воинами.

Я притворился ничего не знающим:

– И что, орки хотят отомстить за этого одиночку?

– Нет, – Мухтиэль покачал головой. – Когда Бухар вернулся один, он признался, что его орки, эти грязные твари, думающие только о грабеже, забрали в одном из стойбищ молодых псов. Псы взбесились и убили общинников.

«Ага… значит, во всем виноваты псы, – мысленно хихикнул я. – То есть о том, что на самом деле случилось с разбойниками, в общине никто не знает».

Но вслух серьезно сказал:

– Да, воровать нехорошо. Но ты же не орк? Вряд ли кто-то из кланов сумеет увидеть связь между тобой и теми, кто украл псов. Не говори, что ты из общины. Орки мало знают о боге и не связывают его с общиной.

– А одинокий всадник? Бухар не успел его найти. Значит, он по-прежнему опасен. Мудрейшие считают, что он откуда-то знает и про общину, и про бога.

– Надеюсь, у тебя найдутся покровители. Бог умер… но разве же ты одинок? Он послал меня, чтобы помочь… Откуда мы знаем: может, есть еще те, кому снились вещие сны?

– Да! – обрадовался Мухтиэль. – Бог умер, но осталась еще Прекраснейшая. Та, от движения ресниц которой поднимается ветер… Она тоже изредка удостаивает своей милостью верных…

«Это еще кто?» – хотелось спросить мне.

Но я лишь смиренно склонил голову:

– Я не столь знающ, как ты, о, избранный!

– Я тоже знаю немного, – смущенно продолжил ненаследный принц. – Знаю лишь, что она посещала сны Мудрейших и указывала, что нужно делать, чтобы мир изменился.

– И что же? О, как же нужен нам, несчастным, свет истинного знания!

– Я слышал, что есть враг – одинокий всадник. Нужно, чтобы он не сумел добраться до алтаря бога, когда придет пора посадить Зерно Изменений. А времени осталось так мало! Ох!

Мухтиэль затравленно посмотрел на меня:

– Но если придет Зло, то обряд тоже будет невозможен. Я не знаю всего, но обряд нужно провести у алтаря бога…

«Ага, проведете вы, как же, так вам и позволят, – подумал я. – А вот Зерно Изменений – это что-то новенькое…»

Глава 19

Тронуться в путь я решился лишь через пару дней. Во-первых, Мухтиэль был еще слаб. Лечение лечением, но заклинание «памяти формы» записывалось на собственные жизненные силы пациента. Поэтому парню требовались отдых и хорошее питание. Во-вторых, у него не было ничего, что нужно в дороге. Это хоббиту вольно было отправляться в путешествие даже без носового платка. Если в команде еще дюжина запасливых гномов, то комфорт в дороге обеспечен. А Мухтиэлю предстояло протопать добрых две сотни километров, причем в одиночку.

Пришлось спонсировать моего «вестника» своей запасной рубахой – черная хламида, в которой я его приволок, состояла из одних дырок. Из одеяла я соорудил для него нечто вроде пончо. Ночи в степи холодные. А из обрывков «сутаны» и нескольких веревок удалось смастерить мешок-сидор, который можно носить за спиной, как рюкзак.