Цепи свободы - Alony

рано или поздно это все таки произойдет. Когда-нибудь он разглядит в той не просто выросшую с ним девочку, а привлекательную женщину. Изабель даже стало казаться, что если бы Даймонд не встретил её, то уже сейчас непременно женился бы на дочери друга.

Через несколько минут Беатрис издала тихий стон, ресницы дрогнули, голова немного повернулась в сторону и вот, она уже открыла глаза. Все сразу же всполошились и пришли в волнение. Аврора склонилась над ней и принялась гладить ее по щеке. Ричард вскочил, а потом снова припал к кровати и, приобняв жену, взял руку дочери в свою ладонь и заглянул ей в глаза. Даймонд, обойдя кровать, опустился на колени и жалостливо смотрел на больную.

— Доченька, как ты себя чувствуешь? — ласково спросила Аврора.

Беатрис мучительно поморщилась.

— У меня всё болит.

Услышав ответ, Ричард ещё крепче сжал её руку.

— Что со мной? Я теперь калека? — испуганно смотрела она.

Аврора принялась успокаивать ее.

— Ну что ты, доктор осмотрел тебя и сказал, что пуля не причинила непоправимого вреда и совсем скоро ты полностью поправишься.

Слова матери немного успокоили Беатрис.

Изабель тихо вышла из комнаты, решив, что лучше оставить больную с близкими ей людьми. Тем более, что ее присутствие вряд ли обрадует девушку. У лестницы стоял Джон и, судя по беспокойному виду, ждал новостей.

— Мисс Далкейт, как себя чувствует мисс Труа?

— С ней все в порядке, Джон, насколько это возможно после такого ранения. Она уже пришла в себя и даже может говорить.

— Слава небесам! Мы все так переживаем за нее. Она слишком молода, чтобы в столь юном возрасте терять жизнь. Мисс Далкейт, я хотел узнать на счёт обеда, что с ним делать? Когда и куда его следует подавать?

Было очевидно, что кроме нее сейчас вряд ли кто-то был способен думать о насущных делах, поэтому Изабель вновь взяла на себя роль хозяйки дома.

— Можете подавать обед через час. Скорее всего, сэр Ричард и леди Аврора будут принимать еду в комнате дочери. Возможно к ним присоединится и герцог Ланкастер. Я чуть позже дам вам более точные указания.

— Хорошо, мэм.

Джон склонил голову, а затем отправился вниз, передать на кухню, чтобы к назначенному часу все было готово.

Изабель решила пока не беспокоить остальных, поэтому засела в гостиной с книгой в руках. Но провела она время в одиночестве всего пол часа, так как вскоре к ней присоединился Даймонд. Она сразу отметила, что сейчас он выглядел значительно лучше, чем тогда, когда она покидала его.

Как только он опустился в соседнее кресло, она тут же спросила как Беатрис.

— Немного лучше, но она всё ещё стонет от боли. Аврора дала ей лекарство, которое оставил доктор, и теперь они надеются, что оно хоть немного облегчит ее страдания.

— Я уверена, что боль скоро пройдет. Зато ее жизни больше ничего не угрожает.

Изабель старалась подбодрить Даймонда, но в ответ он лишь поднял на нее грустные глаза и слабо улыбнулся.

— Только бы всё было так, как вы говорите.

— Обязательно будет! — уверенно заявила она, а потом решила переменить тему, чтобы немного отвлечь его от грустных мыслей. — Сэр Даймонд, я взяла на себя смелость и сказала Джону, чтобы через час подавали обед. Правда сейчас до него уже осталось гораздо меньше времени. Наверно пора узнать у сэра Ричарда и леди Авроры, спустятся ли они вниз или останутся с дочерью?

— Тогда я немедленно пошлю к ним слугу и он всё выяснит.

Пока Даймонд отдавал распоряжение и ждал возвращения Джона, Изабель подошла к столику, на котором лежали недописанные пригласительные, взяла те из них, на которых значились имена гостей и с тоской в глазах принялась складывать их в отдельную стопку. В них больше не было смысла, так как бал придётся отменить. Это радовало ее и одновременно огорчало. С одной стороны она была избавлена от лишнего риска появления перед множеством людей, но с другой, ей хотелось ощутить радость от такого прекрасного события.

— Не грустите, Изабель. Мы перенесём бал на то время, когда Беатрис поправится.

Услышав его слова, она испуганно отвела взгляд, смутившись, что он так легко прочитал её мысли.

— Сейчас главное — это здоровье Беатрис. В будущем у неё ещё будет множество балов, на которых она сможет блистать во всей красе! — слукавила Изабель, стараясь не выдать свои истинные чувства.

— А разве вам самим не хочется развлечься?

— Моё время уже прошло, — стараясь выглядеть равнодушной, с умудренным видом произнесла она.

Её слова вызвали смешок. Изабель одарила Даймонда сердитым взглядом, после которого он вконец оживился и даже поддался вперёд.

— Вы говорите так, будто вам уже сто лет! Конечно, вам пришлось через многое пройти, но вы по-прежнему молоды и красивы, и у вас ещё всё впереди! Поверьте в это!

Изабель молчала. Она понимала, что он был прав. Да и то, как сильно ей хотелось на бал, говорило само за себя. Но каждый раз его утверждения производили на неё обратный эффект. Из-за одного упрямства ей хотелось говорить всё наоборот. Но еще сильнее задевало то, что он знал её лучше чем она себя.

Глава 28

Вечером снова приходил доктор и осмотрев больную, остался доволен тем что увидел, при этом не забыв предупредить остальных, что ночью ее состояние может ухудшиться. К сожалению, его слова сбылись и до самого утра Беатрис металась на постели от жара. Хотя все знали что такое было возможно, но по итогу почти никто не оказался к этому готов.

Аврора постоянно гладила дочь и читала молитвы, Ричард всё восклицал, что лучше бы это он себе что-нибудь прострелил, а Даймонд бегал из угла в угол, нигде не найдя для себя покоя. Каждый новый стон Беатрис болью отзывался в сердцах всех троих. Изабель, как накануне советовал доктор, всю ночь смачивала в холодной воде тряпку и укладывала ее на горячий лоб больной.

Лишь к утру температура спала и Беатрис, наконец, заснула. Изможденные и уставшие, Аврора с Ричардом заснули в этой же комнате, только одна на софе, а другой в кресле. Даймонд с Изабель ушли к себе. Но поспать долго им не пришлось, так как вновь пришёл доктор. Ещё раз осмотрев рану, он сказал, что не стоит опасаться за жизнь девушки и то, что произошло ночью — это обычная реакция организма при таких ранах. Но его слова нисколько не успокоили ни Ричарда, ни Аврору, ни Даймонда, и