Проклятая благодать - Тилли Коул

— Мы вытащили ее, — он улыбнулся. — Она с твоей сестрой. Здесь. В безопасности и счастлива.

— Грейс.

Я закрыла глаза, когда облегчение охватило меня.

Он вытащил ее. Грейс была в безопасности. Она была с Ребеккой.

— Мне нужно их увидеть.

— После того, как он осмотрит тебя, — раздался голос АК из глубины кухни.

Его поза была напряженной, а глаза следили за каждым движением Каина. Я не понимала, в чем дело.

— Осмотри ее, — сказал он Каину. — Она уже прошла через худшее из дерьма.

Его тон был холодным, почти жестоким. Я нахмурила брови в замешательстве. Каин подошел ко мне, держа в руках большую сумку, его щеки покраснели от смущения.

— Я был обучен как целитель, Фиби. Я здесь, чтобы проверить, все ли с тобой в порядке. Мейстер подсадил тебя на множество препаратов, я не совсем уверен в их количестве. АК помог тебе избавиться от них.

Я кивнула, все еще не понимая, почему АК сменил доброту на злость в присутствии Каина. Но ничего не сказала по этому поводу. Вместо этого я просто наблюдала за АК, пока Каин осматривал меня. Я наблюдала, как взгляд АК не покидал меня.

И от этого я ощущала... тепло.

Я не могла понять почему, ведь совсем не знала его.

Но я была уверенна в том, что это чувство, — это тепло, которое он приносил мне, — было настоящим.

Глава 8

АК

— Да, я такой, сучка! Ты хоть понимаешь, как тебе повезло, что ты отсасываешь мне?

Я рассмеялся над Виком, когда он сел обратно на свое место.

— Бл*дь, она мне почти весь лобок сняла своими гребаными зубами! Мог бы и прихлопнуть эту шлюху.

— Может, тебе, бл*дь, нужно подстричь свой куст, чтобы волосы на лобке не попадали ей в рот, ты когда-нибудь думал об этом?

— Отвали, — Вик покачал головой. — Я отрастил гребаный куст в стиле восьмидесятых и горжусь этим.

— Единственный, бл*дь, кто гордится, — сказал я. — Ты ведь знаешь, что если побреешься, твой член будет казаться больше? Волосы только скрывают истинный размер.

Рука Вика остановилась, напиток был почти у его рта, когда он посмотрел на меня.

— Правда?

— Это наука, брат, — я вскинул брови.

— Дерьмо! Тогда прощай, куст, это все, что я могу сказать.

Я смеялся, чертовски сильно смеялся над своим братом, пока он делал глоток своего пива. По его серьезному сосредоточенному выражению лица я понял, что он планирует подстричь свой гребаный куст, как только вернется домой.

— Как насчет тебя, Флейм?

Я посмотрел на брата поверх костра. Но он уже наблюдал за мной. Чертовы черные глаза буравили меня.

— Что? — спросил я, моя нахальная улыбка все еще была на лице.

Я увидел, как у него сжалась челюсть, а затем Флейм поднялся со своего места. Не оглядываясь, он выбежал с моего заднего двора и направился к своему дому.

— Что, бл*дь, с ним такое? — спросил Вик.

Я покачал головой и посмотрел в ту сторону, куда он ушел.

— Понятия не имею.

Я выпил остатки пива и открыл еще одно.

Вик потянулся в карман своей куртки и достал Зиплок (Ziploc — это марка многоразовых, повторно закрывающихся пакетов и контейнеров на молнии). Я прищурился, пытаясь разглядеть, что в нем было. Вик открыл пакет, и я увидел внутри ломтик ананаса. Он начал грызть фрукт. И тут я не сдержался. Я смеялся так, что у меня заболел живот.

— Что? — спросил он, запихивая в рот последний желтый плод.

— Это из-за того, что Ковбой сказал в грузовике?

Вик дожевал, затем вытер рот предплечьем.

— От этого моя сперма должна пахнуть тропиками и прочим дерьмом, я буду заказывать эту дрянь целыми ящиками, — он улыбнулся. — На самом деле, я чувствую потребность протестировать это. Хочешь пойти в клуб?

Я покачал головой.

— Надо остаться. Фиби завтра собирается к Ли и Каю. Она впервые увидит сестру с тех пор, как Иуда пытался распять ее в секте.

Вик поднялся на ноги.

— Хорошо. Тогда мы сможем отойти от этого дерьма и вернуться к нормальной жизни. Чертовски ненавижу эту неделю. Флейм не оставляет Мэдди, а ты не оставляешь Рыжую. Мне, бл*дь, скучно, когда вас нет.

Вик бросил свою пустую бутылку в урну.

— По крайней мере, эта сучка исчезнет из твоих мыслей. Мне не нравится, какой ты рядом с ней. Весь такой угрюмый и дерьмово выглядишь. По крайней мере, теперь ты придешь в норму.

Я подмигнул, улыбаясь, когда Вик покинул мой двор. Подождал, пока не услышал звук его мотоцикла, а затем сбросил свою гребаную улыбку. Я ссутулился на своем сиденье и провел рукой по лицу. Мой желудок сжался, когда я подумал о Фиби, лежащей на моей гребаной кровати.

Она брыкалась, когда я прижимал ее к себе, глаза в один момент горели яростью, а в другой — были потеряны, когда яд покидал ее вены.

Я подумал, не был ли и он таким. Интересно, выглядел ли он также, чертовски разбитым, но диким, когда громил спальню, требуя еще наркотиков? Была ли ему нужна уборка после этого, потому что он был слишком слаб? Слишком долбанутый, чтобы что-то делать, о чем-то думать, кроме как о следующей дозе.

Я зажмурил глаза, пытаясь прогнать эти мысли из головы. Звук открывающейся двери домика прорезал тишину ночи. Фиби вышла на веранду, закутанная в одеяло.

Я выпрямился, уронив пиво.

— Ты в порядке?

Я пробежался по ней глазами, чтобы убедиться, что она не пострадала.

— Да, — тихо ответила она и подошла к тому месту, где я сидел.

Я затаил дыхание при виде того, как она идет ко мне. Даже уставшая и слишком худая, эта сучка была сногсшибательна. Ее глаза были опущены, когда она нависла над сиденьем рядом со мной, тем самым, на котором сидел Вик.

— Можно? — она кивнула в направлении кресла.

— Да, — ответил я, и Фиби села.

Она поплотнее затянула одеяло вокруг своего тела.

— Тебе холодно? — спросил я.

Ночь была охренительно теплой.

Фиби подняла на меня глаза, перехватывая мое чертово дыхание.

— Меня бросает то в жар, то в холод. Сейчас я изо всех сил пытаюсь согреться, — она указала на пламя. — Я