Страсти по «Спартаку» - Андрей Леонидович Меркин

его на хуй, прямо по-немецки, самым циничным образом. Он пригрозил вызвать полицию, но вовремя передумал и пересел просто на несколько рядов ниже.

Жара и духота еще усилились, а наш водитель, как мы его ни просили, так и не смог уснуть в автобусе во время матча. Потихоньку, с остановками, поехали обратно.

Уже ближе к Берлину, видя, что наш рулевой прямо-таки засыпает за рулем, мы остановили автобус на стоянке, чтобы он мог поспать. Дремал он примерно час.

И когда до столицы оставалось километров сто, не больше, заснул за рулем, поймав «зайчика». Все мы тоже спали, кроме бдительного Пэна. Он страшно заорал, и это спасло нас всех.

Проснувшийся от крика поляк успел вывернуть руль вправо, и машина только левым боком сильно ударилась и прошлась по металлическим ограждениям, которые расположены аккурат посередине автобана. Как раз по встречке проезжала большая и длинная фура, и если бы нас перебросило от сильного удара на встречную полосу, то трудно сказать, остались бы мы живы или нет.

Но самое интересное, что никто в автобусе не пострадал, кроме меня. Я спал прямо у окна и сильно ударился лбом о стекло. Огромная шишка выросла прямо на глазах, образовалась гематома.

По приезде в Берлин я узнал от врача, что сотрясения, к счастью, нет, и получил рецепт на гепариновую мазь. Через месяц все зажило, но я посчитал это знаком сверху и дурным предзнаменованием и с тех пор перестал ездить на футбол на машине.

Только самолетом или поездом.

После этого все официальные игры любимого клуба видел только по телевизору.

Айфон-5

Пятый «айфон» в Берлине купить очень сложно. А в России он будет в продаже только в декабре — официально.

Зарегистрировался я в интернете и поехал за телефоном в Дрезден. Приезжаю утром в магазин — народу как саранчи. Показываю распечатанный и-мейл с номером, а там у всех такой — и с тем же номером. Стоят в очереди немцы плотно — не пробиться к прилавку, человек восемьсот навскидку. Пригодилась закалка, полученная в Москве, о чем я подробно написал в третьей книге, в главе «Свадьба два».

И что вы думаете? Так в этом магазине в Дрездене тоже есть грузчики! Поволжские немцы и тоже пьяные — я, честно говоря, чуть не охуел.

Ну нет, не может такого быть!

— Братан, дай халат со значком. Я тебе 5 евро заплачу.

— Ты че, брателло. Это стоит 50, не меньше.

— Может, договоримся?

Неожиданно грузчик соглашается, но просит меня принести ему бутылку Doppelkorn.

Это лучшая из немецких водок, хотя и имеет всего 38 оборотов, но чистая, как слеза младенца, и голова после нее не болит поутру, если ты не выжрал, конечно, литров несколько, да без закуски.

Бывали прецеденты на моем веку…

Стоит она восемь евро, даю грузчику десять.

— Брат! Купи сам, не в падлу.

Халат и значок уже у меня, а у кассы строгий немецкий полицейский требует паспорт и спрашивает:

— В каком отделе вы работаете?

Еле отбрехался и ушел по-тихому.

Грузчик уже успел купить Doppelkorn, причем почему-то два пузыря, и тихо-мирно пил из пластмассового стаканчика, заедая зеленым лучком с редисочкой, макая все это в соль крупного помола.

— Налей, друг, мне в стакан побольше.

С горя выпиваю 300 грамм, сочно хрущу луком. Соль жжет язык.

Так я остался без пятого «айфона», опоздал на игру с «Селтиком», пришлось в записи смотреть.

К тому же все друзья говорят, что телефон еще не доработан, ошибок много.

Теракт

Каждый год мы с женой ходим на Рождественский базар. Стараемся не пропустить ни одного декабрьского воскресенья.

В этот раз почему-то решили пойти в понедельник. Да еще не на базар возле дворца Шарлоттенбург, куда ходим всегда, а на площадь возле здания «Европа-центр».

Народу очень мало. Даже удивились, ведь обычно в другие дни просто не протолкнуться, и в очереди за пряным глинтвейном можно простоять четверть часа и более.

Нашли киоск недалеко от начала базара. Там продавались наши любимые стейки на настоящих дровах. Ну не самих, конечно, а на прогоревших от них углях. Такая огромная жаровня, а внизу слегка полыхают и потрескивают угольки. Ну как не снять такую красоту на мобильный телефон!

Стейк кладут щипцами в булочку, разрезанную пополам, она тоже подогревается с краю жаровни. Все у немцев продумано, никакой тебе разницы температур.

Симпатичная тетя в национальной одежде мило улыбается и показывает на два больших пластмассовых ведра с кранами — прямо возле прилавка. В одном кетчуп, в другом горчица. От вольного.

Но глинтвейн надо брать в другом киоске, и пока жена борется с кранами, выдавливая из них приправу, я беру горячий глинтвейн и делаю первый обжигающий глоток. Булочки с мясом заходят, как дети в школу, мы берем еще по одной. Глинтвейн из симпатичной рождественской кружки сам заливается в рот.

Проходим в конец базара, ближе к зданию «Европа-центр», откуда Мимино звонил в городок Телави из Алазанской долины. Базар примерно 300 метров в длину, в конце киоски со сладостями. Берем еще теплые орешки фундук в жженом сахаре. Прямо из пакетика, они щелкаются, как семечки.

Примерно в полвосьмого вечера мы ушли с базара, прошлись пешком, и через полчаса были уже дома.

Включил немецкие новости по телевизору — понять не могу. Показывают базар, откуда мы недавно ушли, полно полиции, какая-то фура наехала и смяла киоск. Тут начались телефонные звонки. Звонили сразу оба мобильных, и домашний телефон тоже.

— Вы живы?

— Что с вами?

— Вы когда ушли с базара?

Вся родня и друзья хотели узнать, что с нами произошло. Наконец-то я внимательно послушал, что говорит диктор по телевидению, и до меня дошло.

Теракт.

А мы с женой просто чудом остались живы.

Когда оператор дал крупный план, я увидел, что фура наехала ровно на тот киоск и на то место, где каких-то сорок минут назад мы с женой беззаботно пили и сладко ели.

Стало страшно, врать не буду.

Немного остыл и выложил в твиттер и фейсбук снимки с того самого места Рождественского базара.

Кто знает, может быть, на фото, среди прохожих, были и те люди, которых позже задавило фурой.

Почти сразу на мессенджер фейсбука позвонили с телеканала «Дождь», и я им подробно, почти пятнадцать минут рассказывал, что произошло и что мне удалось увидеть. Но, очевидно, ничего интересного я им не сообщил, а так оно и