3d, или Дела семейные (СИ) - Кальк Салма

— Как и ты раньше — особо некого, вот и не привожу. Зачем тебе, например, быть в курсе моих случайных встреч с кем бы то ни было? — пожала плечами Доменика.

— В общем, ты права, незачем. А у тебя бывают только случайные?

— А мне некогда заниматься поисками мужчин долго и серьёзно. Да и не интересно. Найти кого-нибудь на ночь не проблема даже в клинике, а вот подумать о том, что с этим человеком ещё и спать, есть, отдыхать, что-то обсуждать, да ещё и к родственникам в гости ходить — нет, увольте. Я лучше в лабораторию, — младшая доктор Фаэнца была известна среди семьи повышенной склонностью к разного рода медицинским и околомедицинским исследованиям и авантюрам.

— Может быть, ты просто нигде не бываешь?

— И это тоже, да. Знаешь, если мужчина не врач — мне с ним скучно. Просто не о чем говорить, вот совсем. Поэтому пока обходимся без разговоров — всё отлично, а потом сразу непонятно, что дальше. Да и не всякому коллеге я готова рассказывать о том, что мне интересно. Вот скажи — ты о чём с монсеньором разговариваешь?

— Обо всём на свете, — сказала Элоиза и с удивлением поняла, что это правда. — На самом деле, у нас очень много общих тем по работе, то есть о его высокопреосвященстве и его делах. Кроме того, во дворце неплохая компания — мы отлично общаемся в её рамках. И у нас как-то много общих увлечений. Нездорово много, на мой взгляд. Если меня занимает какой-то вопрос, то мне интересно, что он об этом думает. Знаешь, я даже свою операцию как-то смогла с ним обсудить. Конечно, он настоял на моей откровенности, но я в итоге не пожалела.

— Это как раз нормально, — заметила Доменика.

— Для тебя — наверное. А он — не врач вообще, и про женские болезни не знал ничего или почти ничего, не самая распространённая тема в смешанных компаниях.

— Ой, я не подумала. Точно. Значит, он ещё круче, чем я думала.

— В принципе, у нас там встречаются внимательные, воспитанные и крутые, — как бы между прочим заметила Элоиза.

— Но крутость не решает проблему общих тем для разговора, — резонно возразила Доменика.

— Думаю, их можно попробовать поискать.

Элоиза никогда не занималась сводничеством, но кто его знает, вдруг уже нужно?

* 76 *

Доменика-старшая танцевала смело и с огоньком, а Доменика-младшая как будто немного тушевалась. В конце шепотом призналась, что в последние годы у неё было очень мало практики. На слова о других достоинствах хихикнула, как девчонка.

Марго де Шатийон поведала, что училась у тех же мастеров, что и Элоиза, но откровенно лентяйничала. А Линни подмигнула, тряхнула челкой и прошептала в самое ухо: «Веди, я подстроюсь». И отлично подстроилась, надо сказать, с полуслова-полутакта.

Алисия двигалась отлично, а Вероника — как будто стеснялась. Но немного оттаяла, когда Себастьяно стал спрашивать о ней самой — и оказалось, что она крутой финансист в семейном предприятии. Также оказалось, что и танцевать она умеет ничуть не хуже остальных.

С герцогиней Женевьев у них всегда находились темы для беседы за танцем, сейчас он взялся спрашивать о доне Валентино, но она рассмеялась и сказала, что с ним нужно беседовать самому и напрямую, они поймут друг друга. А донну Полину было очень уместно благодарить за приглашение и за прекрасный приём.

Донну Нину Себастьяно пригласить не решился, он вообще не видел, чтобы она танцевала, как и её сын.

На этом можно было вернуться к Элоизе… но по дороге к дивану, на котором она секретничала о чём-то с Линни, он краем глаза заметил сбоку характерный жемчужный блеск — за секунду до того, как носительница диадемы врезалась в него на всём, что называется, скаку.

— Ах, …! — изрекло вполголоса хорошо воспитанное дитя.

Себастьяно расхохотался.

— Вы прелестны, мадемуазель, — сообщил он, отсмеявшись.

— Ой, монсеньор, — надо отдать ей должное, она смутилась. — Приношу вам свои извинения.

— За что именно? — поинтересовался он.

— Я не должна была ругаться. И сбивать вас с ног тоже не стоило.

— Положим, сбить меня с ног вам не удалось.

— Я очень этому рада, — сообщило дитя с улыбкой, снова становясь воспитанным прямо на глазах.

— В таком случае, не потанцуете ли со мной, мадемуазель?

Глаза Анны вспыхнули.

— С удовольствием, монсеньор!

Анна, несмотря на юный возраст, танцевала почти как Элоиза. Или благодаря юному возрасту — он не понял. Или заветная формула включала в себя часы тренировок плюс фейские способности — но вести её было сплошное эстетическое удовольствие. Корпус собирался, когда было нужно, и расслаблялся, когда этого требовала мелодия, вращался легко, стабилизировался мгновенно. Каблучки фиксировали акценты.

Им хлопали.

Под финальный аккорд Себастьяно закрутил даму под рукой, дама послушно закрутилась, затем сама остановилась и каблучком поставила на паркете точку.

— Благодарю вас, Анна, вы, оказывается, отлично танцуете, — он предложил ей руку и направился-таки к дивану, где сидела Элоиза с матерью юной девы.

— Ещё бы, у меня в школе танцы вместо физкультуры, — фыркнула дева. — Другое дело, что с таким прекрасным партнёром даже бревно затанцует! Нет, правда, мне очень редко выпадает счастье потанцевать с настоящим кавалером, и это здорово. Спасибо, что пригласили меня, — она очаровательно улыбнулась.

— Линн, у тебя необыкновенно талантливая дочь, — Себастьяно подвел деву к дивану и усадил возле матери.

— Благодарю, — кивнула с улыбкой Линни. — А теперь, талантливая дочь, переводи дух и иди за инструментами.

— Вы будете петь? — уточнил Себастьяно.

— Да, это обязательный номер программы. Родители любят. Поэтому сначала — для них, а потом — как в масть пойдёт.

Анна убежала наверх, музыканты заиграли мелодию, объявленную финальной.

— Элоиза?

— С большим удовольствием, — просияла улыбкой лучшая из женщин.

Принцесса, не принцесса — какая, по большому счету, разница? Просто забавно, что так совпало…

* 77 *

Наверх, в башню утащили бутылку вина, бокалы и тарелку с фруктами и какими-то сладостями. Линни предлагала им взять еды, но за ней нужно было идти ногами за несколько комнат, и это казалось совершенно излишним. Спать не хотелось совсем, в голове бродили разные фантастические мысли (да-да, сестрица, зачем ты так много пела сегодня о любви?), но вот ноги не держали совершенно. Поэтому за едой никто не пошёл.

Вино и пищу сгрузили на низкий столик на колесах, стоящий возле открытого окна, переглянулись, и с хохотом повалились на постель. Наконец-то можно не думать о проклятом платье и его отсутствующей спине!

— Мне хочется спросить вас о миллионе разных вещей, — сообщил Себастьен.

— Только спросить? — подняла она бровь. — И всё? Проведём остаток ночи в захватывающих разговорах?

— Вы, как всегда, изумительно точны, сердечко моё, — он приподнялся и, не глядя, сбросил на пол пиджак и жилетку. — Остаток ночи мы именно так и проведем. А сейчас извольте показать вашу спину, вы всех с ума свели этим вашим платьем, — он неспешно и тягуче поцеловал её, а потом попытался развернуть спиной к себе.

— Погодите, — рассмеялась она, сбросила туфли, которые почему-то до сих пор оставались на ногах, и поднялась с кровати. — Вставайте, вставайте, не ленитесь. Обувь долой, она лишняя.

— Неужели только обувь? А бабочка? Или вы сами мне её отстегнёте?

— Я могу отстегнуть вам всё, что захотите, — сощурилась она, а потом немного помогла ему. — Вот теперь смотрите, что там осталось, — повернулась к нему спиной и перекинула волосы на грудь.

По всему краю выреза горловины и окружности спины платье было снабжено полоской силикона шириной в пару-тройку сантиметров. Элоиза предположила, что ткань не слишком тяжёлая и этого окажется достаточно… так и вышло.

— И что сделать?

— Отклеить. Как чулки.

— И всё??? — он отклеил, она посмеивалась.

— Именно что всё.

Платье, которое больше ничего не удерживало на теле противоестественным образом, радостно свалилось на пол. Под ним не было ничего, кроме чулок — прозрачно-телесных в видимой части, но с роскошными кружевными резинками черного цвета, плотная ткань платья позволяла эту вольность. Чашки бюстгальтера были вшиты прямо в лиф, а трусы отброшены за ненадобностью ещё на стадии финальной примерки. Нет, она думала, что подберёт какую-нибудь этакую модель под вырез ниже талии, но не подобрала, и решила, что обойдется. Она же не на светский раут идёт, а на семейное торжество…