Вторая мировая война. Полная история - Мартин Гилберт

нельзя. Сообщение достигло Лондона ранним утром 14 июня. Соединенные Штаты, заметил один из личных секретарей Черчилля, «были застигнуты врасплох в военном и промышленном отношении. Они могут быть очень полезны нам через год, но нам бы день простоять да ночь продержаться».

В тот самый момент, когда тягостный отрицательный ответ Рузвельта был получен в Лондоне, немецкие войска входили в Париж. В шесть с половиной часов утра 14 июня германские военные машины достигли площади Согласия, а в отеле «Крийон» устроилась немецкая комендатура. Два миллиона парижан уже сбежали из города. 700 000 оставшихся проснулись от звуков немецких громкоговорителей, которые объявляли введение с этого дня комендантского часа с восьми часов вечера. Утром огромный флаг со свастикой был повешен на Триумфальной арке, и тут же, в 9:45, немецкие солдаты 4-й армии генерала фон Клюге в сопровождении военного оркестра промаршировали по Елисейским Полям, намеренно повторив французский марш победы в ноябре 1918 г.

Через час с четвертью, в 11 часов, немецкий комендант вызвал к себе префекта парижской полиции Роже Ланжерона и приказал выдать ему все дела на политических активистов. К его негодованию, Ланжерон объяснил, что эти материалы уже увезены из Парижа.

Немецкие торжества продолжались. Продолжалось и устройство системы гестапо — системы шпионажа, информаторов, арестов и террора. Тем утром в Париж прибыли первые двадцать гестаповцев во главе с тридцатилетним полковником СС Гельмутом Кнохеном, который прославился в ноябре успешным похищением майора Стивенса и капитана Беста на нидерландской границе[12].

Во время триумфа Германии во Франции со специальной миссией по поручению британского правительства находились британский офицер Чарльз Говард (20-й граф Суффолк), его секретарша мисс Морден и шофер Фред Хардс. Их задачей было найти и привезти в Британию французские технические алмазы общей стоимостью 2,5 миллиона фунтов стерлингов, необходимые для производства станков, а также особые редкие станки, нужные для изготовления вооружения. Также им приказали привезти в Британию тяжелую воду, произведенную во Франции группой физиков-ядерщиков, и предложить этим ученым убежище.

Миссия графа Суффолка прошла успешно. 14 июня двое ученых, Ганс фон Гальбан и Лев Коварский, которые до этого уехали южнее Клермон-Феррана, прибыли в Бордо с 26 бидонами — всем мировым запасом — тяжелой воды, необходимой для исследований урана с целью создания атомной бомбы. В Бордо граф, его шофер, секретарша, ученые, тяжелая вода, технические алмазы и станки были погружены на борт углевоза «Брумпарк». Когда они взяли курс на Британию, следующее за ними судно взорвалось на магнитной мине; через четыре дня они благополучно добрались до Фалмута.

Падение Франции, июнь 1940 г.

Другим бежать не удалось. В тот же день, 14 июня, пока немцы триумфально маршировали по Парижу, в своей парижской квартире совершил самоубийство пятидесятишестилетний австриец Эрнст Вайсс. Романист, бывший военный врач австро-венгерской армии в годы Первой мировой войны, ученик Фрейда и друг Кафки, он тоже был евреем. В марте 1938 г., когда Гитлер аннексировал Австрию, Вайсс бежал из Вены в Прагу. В марте 1939 г., когда немецкие силы вторглись в Чехословакию, он бежал из Праги в Париж. Теперь он посчитал, что надежды больше не осталось. В 1600 километрах к востоку немцы начали депортацию 728 польских граждан из тюрьмы Тарнова в новый концлагерь Аушвиц. Некоторые из них попали в заключение, потому что пытались сбежать из генерал-губернаторства на юг, в Словакию. Другие попали в тюрьму, потому что были старостами общин, священниками или школьными учителями. Среди депортированных было три еврея — два адвоката и директор местной еврейской школы; только 134 поляка пережили лагерные мучения. Когда везший их пассажирский поезд миновал краковский вокзал, громкоговоритель восторженно объявил о падении Парижа.

Пока парижане смотрели на немецких завоевателей, жители Ренна на западе Франции с удивлением взирали на канадские войска, в спешке проходящие через город. Утром они высадились в Бресте и стремились как можно скорее попасть на фронт. «Везде люди приветствуют нас возгласами, — заметил один из канадских офицеров. — Наши парни раздулись, как заряд динамита». Продолжив путь на поезде, к сумеркам канадцы добрались до Лаваля. Ложась спать на ночь, они могли видеть нескончаемые вереницы машин и повозок с матрасами, которые стояли у дороги или ехали на запад, к побережью.

15 июня немецкие войска взяли Верден — крепость, которая в 1916 г. выдержала все германские атаки и упорной обороной которой столь прославился маршал Петен. В Западной Франции канадские войска, которые 14 июня продвинулись до самого Лаваля, начали готовиться к бою против немцев, которые находились в 30 километрах от них. Но утром 15 июня канадцам приказали погрузиться в поезд на прибрежный город Сен-Мало, где в пять часов вечера они взошли на британский пароход «Биарриц», шедший на Саутгемптон. Единственные потери — шесть человек, пропавшие в пути до Лаваля и обратно.

15 июня в Бордо Рейно сказал британскому послу, что, если Америка не согласится вступить в войну «в очень короткий срок», Франция не сможет продолжать борьбу даже из Французской Северной Африки. Получив сообщение Рейно, Черчилль тут же телеграфировал Рузвельту, чтобы подкрепить просьбу Рейно об объявлении войны со стороны США. «Говоря о вступлении Соединенных Штатов в войну, — пояснил Черчилль, — я, конечно, не думаю об экспедиционных силах, отправка которых, как я знаю, не обсуждается. Я имею в виду огромное моральное воздействие, которое может произвести такое решение Америки не только на Францию, но и на все демократические страны мира, а также, в противоположном смысле, на немецкий и итальянский народы».

Эта телеграмма была отправлена из Лондона в Вашингтон в 10:45 вечера 15 июня. Она оказалась не более действенной, чем предыдущие. Рузвельт не собирался вступать в войну, под каким бы предлогом этот шаг ни преподносился. События «на земле» тоже не давали какой-либо уверенности в том, что Франция еще долго сможет продолжать борьбу. Были потеряны Париж и Верден. 15 июня из 261 отправленного во Францию британского истребителя 75 были сбиты или уничтожены на аэродромах немецкими бомбардировщиками. Еще 120 были непригодны к эксплуатации или не имели топлива, чтобы улететь обратно в Британию. За десять дней Королевские военно-воздушные силы потеряли четверть своих истребителей.

16 июня немцы вошли в Дижон. Когда французский кабинет встречался в Бордо для обсуждения нового кризиса, одна ранее бездействовавшая немецкая армейская группа пересекла Рейн у Кольмара. На встрече кабинета Петен, как заместитель премьер-министра, призвал к немедленному перемирию и пригрозил подать в отставку в том случае, если его коллеги откажутся. Рейно в отчаянии попросил Британию освободить Францию от обязательства не заключать сепаратный мир. У британского правительства не оставалось иного выхода, кроме как согласиться. Оно сделало это, поставив условием немедленное отплытие французского флота в британские порты. Такого