На прорыв времени! Российский спецназ против гитлеровцев - Сергей Артюхин

Капитан Васильев, как и солдаты его батальона, дожидался окончания артобстрела, укрываясь в перекрытой «щели».

«Комбат, ну надо же!» — Леонид грустно усмехнулся. На взгляд офицера, его повышение было связано больше не с личными заслугами, а скорее со стремительным сокращением количества командиров на данном участке фронта.

Да и батальон — одно название, по количеству людей едва наберется две роты. В лучшем случае. И то одну из них Васильев получил буквально несколько дней назад — это были сибиряки-добровольцы.

Где-то рядом громыхнул взрыв, и внезапно все стихло. Советские солдаты стремительно занимали свои позиции в окопах и траншеях.

Васильев, сжимая в руках верный ППШ, с тревогой всматривался в постепенно рассеивающийся дым. С дальнего конца поля уже слышалось урчание танковых моторов и лязг гусениц.

Появившись из-за линии румынских окопов, немецкий танк остановился и, поведя стволом, плюнул огнем в сторону обороняющихся. Столб земли вырос относительно неподалеку от Леонида, заставив его еще сильнее вжаться в грязь.

К фашистскому танку тем временем присоединилось еще четверо собратьев, также обстрелявших с короткой остановки позиции красноармейцев. Васильев напряженно ожидал появления еще большего количества изделий танковой промышленности Рейха. На его счастье, помимо этих пяти «четверок» танков у немцев больше не было.

Но и этого вполне могло хватить остаткам батальона Красной Армии, готовящегося к отражению очередного контрудара фашистских войск.

Фигурки румынских солдат, бегущих за танками, уже были отчетливо видны даже и невооруженным глазом. Короткими очередями застрочил пулемет. Откуда-то слева щелкнул выстрел винтовки и почти сразу же — еще один. Две из множества бегущих фигурок упали. Васильев повернул голову, выискивая удачливого стрелка. Ну, конечно же, сержант Охлопков.

Этот якут был одним из лучших стрелков, известных Васильеву, и на данный момент имел на личном счету полторы сотни фашистов. И сейчас стремительно его увеличивал, метко стреляя из своей СВТ с оптическим прицелом.

Продвижение вражеской пехоты замедлилось, но не остановилось. Румынские солдаты прижимались к танкам, пытаясь укрыться за их бронированными телами.

Видя приближающиеся «Панцеры» немцев, Васильев пожалел, что не проявил большей настойчивости в выпрашивании у комполка противотанковых орудий.

— Придется обойтись гранатометами, — высказал он мысль вслух и пояснил, видя недоумевающее лицо лежащего рядом солдата: — Будем их ручными «эрэсами» долбить. РПГ называются. — И показал на лежащую рядом трубу. Васильев ни разу еще не пользовался этой штукой в бою, получив несколько от комполка буквально накануне, и потому не слишком доверял сему произведению военной промышленности Союза, представлявшего собою кальку с РПГ-2. «Эрэсомет», как назвал кто-то эту трубу, был использован капитаном лишь однажды — при тренировке в стрельбе, когда какой-то головастик показывал ему, как целиться и куда нажимать.

— Охлопков! — Леонид не зря приметил якута. Он был одним из тех, кто наблюдал за тренировкой Васильева и хотя бы знал, как стрелять из нового оружия.

— Я!

— Бери эти три РПГ, одну отдашь Березкину, еще одну — Пароеву. Ваши цели — крайние справа танки. Цельтесь наверняка, а то промажете еще.

— Так точно, товарищ капитан.

— Исполняй.

Танки и шустро передвигающаяся за ними пехота тем временем приблизились еще на сотню метров.

Капитан, увидев, что вражеские солдаты явно готовятся к рывку, громко проорал:

— Батальон! По пехоте — огонь!

Левее и правее раздались повторяющие крики сержантов — кроме Леонида, других командиров в батальоне не осталось.

К грохоту крупняка, молотившего все более длинными очередями, добавился рокот очередей РПД и щелчки винтовок. А еще минуту спустя — и громыхание ППС и ППШ.

Васильев выпустил автомат из рук и, оставив его болтаться на ремне, взял РПГ. Сменил позицию, сдвинувшись на несколько метров левее, чтобы пальнуть в борт приближающейся «четверке». Тщательно прицелился и, уже выжимая спуск поскользнулся.

Граната, выбросив пламя и с громким хлопком сорвавшись с конца трубы, влетела одному из немецких танков вместо борта в каток напрочь оторвав его вместе со здоровенным куском гусеницы.

И хотя такое повреждение и обездвижило Т-4, это не мешало ему продолжать стрелять в сторону красноармейцев. Еще пара немецких танков немедленно развернула башни в сторону новой угрозы, огнем пулеметов пытаясь помешать капитану прицелиться.

Чертыхнувшись и сменив позицию, Леонид подобрал вторую трубу, услужливо подтянутую солдатом. Бедняге не повезло — едва тот отполз на свою прежнюю позицию, как перед ней взорвался немецкий снаряд. И все бы ничего, но именно в этот момент паренек приподнял голову над бруствером. Усыпанная грязью каска лишь слегка затормозила осколок прошедший сквозь череп бедняги насквозь и вынеся его содержимое на стенки траншеи.

Васильев на секунду прикрыл глаза. Кошмарное зрелище никуда не ушло. Волевым усилием заставив себя сосредоточиться, Леонид вскинул РПГ на плечо и приготовился к пуску. Именно в этот момент прямиком в борт одного из танков, неосторожно подставившихся правому флангу обороны батальона, влетела граната, пущенная Охлопковым.

Результат превзошел все ожидания — судя по всему, сдетонировал боекомплект, поскольку немецкий танк буквально разорвало, а его башню отбросило на несколько метров.

Васильев, что-то радостно проревев, пальнул в следующую «четверку» и опять не попал. Ну, то есть попасть-то он попал, вот только результатом оказался еще один обездвиженный, но не уничтоженный танк.

Оставшиеся «Панцеры» ломанулись вперед, видимо, надеясь проскочить опасную зону и не дать русским бронебойщикам нормально прицелиться. Одновременно вперед побежали и жавшиеся до этого к земле румыны, стремительно сокращая расстояние до траншей и окопов красноармейцев.

— Гранаты к бою!! — заорал Васильев во всю мощь своих легких.

Но его солдаты и сами поняли, что надо делать, и к моменту отдачи приказа уже бросали «лимонки» навстречу набегающим цепям фашистов.

Каждому из оставшихся невредимыми немецких танков досталось по выстрелу из РПГ. Однако Березкин промазал, и лишь выстрел Пароева записал на счет батальона еще один взорванный танк.

Последний танк был уже в паре десятков метров от передней линии траншей, когда в него полетели бутылки с зажигательной смесью. Бросали явно вслепую, поскольку из четырех брошенных «зажигалок» в цель попала лишь одна.

Но этого вполне хватило — танк запылал, и из него посыпался немецкий экипаж. Одного из них короткой очередью сразу же подстрелил Васильев. Брошенная кем-то Ф-1 закончила с остальными.

Атака фашистов явно начала захлебываться — пехота отпустила танки слишком далеко от себя и последние метры до траншей преодолевала под безостановочным огнем красноармейцев.

Однако они все же добежали. Васильев, длинной очередью свалив то ли двоих, то ли троих и швырнув гранату, сцепился в рукопашной с румынским солдатом, с дикими глазами бросившимся на Леонида. Увернувшись от неуклюжего тычка штыком, капитан с силой врезал прикладом ППШ в лицо паренька. Тот, коротко всхлипнув, упал. Васильев ударом сапога в висок отправил румына к праотцам.

В нескольких метрах от него солдат в форме королевской армии боролся с солдатом в форме армии Красной. Приподняв автомат, Леонид одиночным выстрелом закончил эту борьбу.

Рядовой благодарно посмотрел в сторону командира, как вдруг его глаза расширились. Мгновенно среагировав, капитан грохнулся на землю. Спрыгнувший в траншею позади него румын промазал и сейчас судорожно передергивал затвор винтовки. Верный ППШ не подвел Васильева и на этот раз — недлинная очередь оборвала жизнь еще одного врага.

Капитан осмотрелся. Румыны уже начали отход — один из обездвиженных танков получил свою гранату от кого-то из советских бойцов и уже пылал. Ко второму подползало сразу несколько человек. Вот приподнялся один из них — Васильев с удивлением узнал в нем Федора Охлопкова и швырнул в танк гранату. Глухой звук внутреннего взрыва — и бронетехники у наступающих (или теперь уже правильнее сказать отступающих) румын не осталось.

Звуки боя постепенно вытеснялись стонами раненых. Единственный фельдшер батальона сбивался с ног, пытаясь помочь всем сразу. Васильев, отправив ему в помощь несколько солдат и реорганизовав оборону, устало опустился на землю и закрыл глаза. Еще один день кровопролитных боев подходил к концу…

Насвистывающий развеселую песенку генерал Жозе Альверде направлялся к штабу. Последняя партия новейших танков, закончившая перевооружение его части, вызывала у него улыбку. Теперь его дивизия — лучшая в Бразилии. И вообще на всем континенте.