Брачный приз - Вирджиния Хенли

Сэр Рикард ободряюще сжал ее пальцы.

— Де Лейберн не солгал, дорогая моя. Я действительно решил жениться.

Розамонд остановилась и вгляделась в его смуглое лицо.

— Но когда вернулся в Коннеот, моя дама объявила, что не сможет жить с человеком, наделенным сверхъестественными способностями. В мое отсутствие она, кроме того, успела влюбиться в моего брата-близнеца.

— О, господин мой, мне так жаль! — воскликнула Розамонд. — Я знаю, что это такое — потерять того, кого любишь!

— Нет, Розамонд, никакой трагедии не было. Я давным-давно отдал сердце другой. Той, которая никогда не станет моей.

Розамонд посмотрела ему в глаза и неожиданно все поняла.

— Это леди Элеонора, верно?

— Принцесса Элеонора в то время уже была женой маршала Англии. После его смерти она приняла обет целомудрия и едва не постриглась в монахини, — кивнул рыцарь.

— А потом сэр Симон женился на женщине, которую вы любили, — вздохнула девушка.

— Я ликовал, узнав об этом. Она нуждалась в человеке, достаточно сильном, чтобы устоять против короля, епископов и даже папы.

— Но вы любили ее, сэр Рикард.

Губы рыцаря тронула улыбка — добрая, почти неземная.

— Когда истинно любишь кого-то, желаешь ему счастья. Граф Симон подарил Элеоноре истинное счастье. — Он поднес к губам ее пальцы. — Поверьте, Роджер де Лейберн станет вам прекрасным мужем.

Девушка затаила дыхание. Похоже, она единственная не уверена в необходимости этого брака.

— Откуда вы знаете? — встрепенулась она. — Вы сейчас говорите со мной как ясновидящий?

Рикард де Берг тихо рассмеялся:

— Некоторые считают мой дар проклятием. Не хотелось бы пугать вас, дорогая, но будущее несет с собой много бед. Сила и положение де Лейберна дадут вам безопасность и защиту. Для всех нас дорога будет тяжелой и ухабистой, но вы не только выживете, но и расцветете.

Розамонд заметила, что де Берг и де Лейберн смотрят на нее совсем по-разному. Взгляд де Берга устремлен не на нее, а словно сквозь нее, будто ему открылось некое видение. Де Лейберн же вечно раздевает ее своим дерзким взглядом! Недаром леди Элеонора твердила, что, хотя сэр Рикард — благородный рыцарь, он чересчур стар для нее. Может, Розамонд и вправду видела в нем давно потерянного отца?

— Спасибо за то, что были со мной искренни, сэр Рикард. Я обдумаю ваши слова, — пообещала она и, отдав рыцарю плащ, спустилась со стены.

Войдя в комнату, она увидела лежавшее на постели подвенечное платье. Очевидно, Хильда, потеряв терпение, дошила его без примерки. Наряд был очень дорогим и предназначался не только для свадьбы, но и для дворцовых приемов. Розамонд осторожно дотронулась до шелка цвета незабудок, от всей души желая, чтобы платье исчезло, а Роджер де Лейберн никогда не появлялся в Кенилуорте. Это из-за него в ее мыслях царил хаос, покой был непоправимо нарушен, а уверенность в себе окончательно исчезла. Он настоящий дьявол, хитростью старающийся подчинить ее своей воле.

А после всего, что наговорила леди Элеонора относительно необходимости скрепить союз между де Монфором и принцем, Розамонд окончательно почувствовала себя марионеткой. Кроме того, кто-то наверняка попросил сэра Рикарда найти ее и склонить к браку с де Лейберном.

Она решила не спускаться в зал к ужину, остаться в своей комнате до следующего дня, избегая встреч с посторонними. Если она не покажется в церкви в назначенный час, все поймут, что свадьбе не бывать. У Розамонд достаточно сильный характер, чтобы показать всем: никто не сумеет дергать за ниточки, желая заставить ее повиноваться!

Вечером Деми и Нэн оставили ее одну, понимая, что Розамонд волнуется, как всякая невеста накануне свадьбы. Они не хотели мешать ей провести в замке последнюю ночь перед замужеством. Перед тем как уйти, Нэн, уже успевшая сложить почти всю одежду, белье и другие вещи госпожи, с любовью оглядела питомицу. Чирк лежала на коленях девушки и, блаженно прикрыв глаза, позволяла почесывать себя за ушком.

«Надеюсь, замужество ее будет счастливым», — подумала служанка, тихо прикрывая дверь.

Еще до рассвета в Кенилуорте поднялась суматоха. Часовню украшали к предстоящему венчанию и Рождеству. Из кухни доносились восхитительные ароматы: хлеб уже испекли, и место в печи заняли пироги с фруктовой начинкой, на вертелах жарились туши оленей и кабанов, на столах громоздились горы устриц — традиционное свадебное блюдо. Из пивоварни выкатывали бочонки октябрьского эля, привезенное из Гаскони красное вино подавали из погребов наверх.

Дверь между комнатами Эдуарда и Роджера была полуоткрыта. Оруженосцы, Оуэн и Гриффин, метались, облачая рыцарей в праздничные одеяния. Лорд Эдуард был в прекрасном настроении и то и дело отпускал непристойные шутки, советуя другу, как лучше избавить девицу от надоевшей невинности. Род, однако, не сдавался, напомнив Эдуарду, что скоро в Виндзоре появится его собственная девственная невеста.

— Тебе чертовски везет, Роджер, — вздыхал принц. — Получаешь богатую наследницу, а ведьмы-тещи у тебя не будет! Не пойму, что нашла Розамонд в таком уроде, как ты! Ей следовало бросить тебя перед самым алтарем!

Ледяное предчувствие стиснуло сердце Рода. С тех пор как Розамонд пожелала ему сгореть в аду, они больше не виделись. Он уверял себя, что она обязательно придет в часовню, не посмеет ослушаться. Но тревога его крепла. Розамонд горда и сильна духом, а кроме того, строптива v вспыльчива.

Чтобы избежать публичного унижения, Род решил взять дело в свои руки. Зайдя к принцу, он протянул ему кольцо

— Вот, возьми и попытайся не потерять.

— Массивное кольцо с выгравированной по кругу надписью «Розамонд — Роджер» было из червонного золота.

— Прости, мне нужно спешить. Скоро буду!

— Наслаждайся последним часом свободы! Скоро тебя свяжут по рукам и ногам, — поддел Эдуард, сунув кольцо в камзол, расшитый львами Плантагенетов.

Чтобы ни с кем не встречаться, Род поднялся на вал Кенилуорта, по нему добрался до Женской башни и спустился по лестнице, ведущей к двери Розамонд.

С самого пробуждения Розамонд терзалась сомнениями. Нэн принесла ей завтрак с наказом поспешить.

— Я никуда не пойду, — спокойно объявила девушка.

Знакомая с упрямством своей питомицы, служанка прибегла к хитрости.

— Своевольная девчонка! Сейчас мне будет плохо! — вскрикнула она и, зажав рукой рот, исчезла в гардеробе [5].

Затем проснулась Деми и, обняв подругу, стала уговаривать поторопиться. На этот раз Розамонд мудро промолчала. Еще до того как вылили воду из лохани, начались визиты. Похоже, все женское население Кенилуорта стремилось повидаться с невестой. Все охали и ахали, любуясь подвенечным платьем, шепотом давали советы относительно супружеской жизни и особенно брачной ночи. Розамонд, хорошо представляя, какой скандал разразится, если она объявит о своем намерении, не раскрывала рта. Они и сами скоро все узнают, ведь она не появится в часовне.