Горячее сердце - Кэт Мартин

— Вы и впрямь настоящий дьявол, — сказала она.

Она смотрела в сторону, пока он закончил раздеваться, взял одно из одеял, обмотал вокруг пояса и закрепил так, чтобы не упало.

— Твоя очередь, — сказал он.

Летти осторожно поднялась на ноги с его помощью.

— Как ты себя чувствуешь? Голова не кружится?

— Со мной было все в порядке, пока вы не потребовали, чтобы я разделась.

Он сдержал улыбку. С тех пор как умерла Джиллиан, он улыбался редко, но Летти удавалось все чаще и чаще вызывать у него улыбку.

— Стой спокойно, и я все сделаю сам, — сказал он и потянулся к пуговицам на лифе темно-зеленого костюма для верховой езды, но она шлепнула его по рукам.

— Я сама это сделаю.

Он отступил на шаг, позволяя ей сохранить чувство собственного достоинства и ожидая, пока она дрожащими пальцами расстегнет пуговицы. Он помог ей снять лиф и повесил его на крючок поближе к огню.

Оставшись в сорочке, она развязала тесемки и, едва удерживая равновесие, попыталась перешагнуть через соскользнувшую на пол юбку.

— Осторожно, — сказал Грей и, протянув руку, поддержал ее.

Она не возражала, но по ее напряженной спине было видно, что предпочла бы, чтобы он не распускал руки.

Следом были сняты нижние юбки. Полностью промокшие, они упали у ее ног, словно куча мокрых тряпок. Он помог ей перешагнуть через них, и она осталась в мокром, облепившем тело почти прозрачном нижнем белье.

Он изо всех сил старался вести себя хорошо — как-никак леди только что упала с лошади и ушиблась, но тут ожили мужские инстинкты и его мужское естество. Сорочка едва прикрывала ее соблазнительную попку, и в паху немедленно ощутилась реакция.

Откашлявшись, он развязал шнурки корсета и отступил на шаг. Он думал, что может доверять себе. Она все-таки была травмирована, пусть даже не очень сильно. Но заметив женственный изгиб ее бедра, он начал сомневаться в силе своей воли. Господи, как мучительно он хотел ее! Его возбуждение нарастало с каждым ударом сердца.

Комната озарилась светом молнии, и ветер загромыхал ставнями.

— Передайте мне, пожалуйста, одеяло, — попросила она.

— Что?

— Мне нужно одеяло. Передайте его, пожалуйста, мне.

— Прошу прощения, — сказал он и, развернув второе одеяло, держал его перед собой. — Надо снять и все остальное. Обещаю не подглядывать.

— Я вам не верю.

— Я и сам себе не верю, но я постараюсь.

Ему показалось, что она засмеялась.

— Я хочу взять с вас слово джентльмена, — сказала она.

— Ладно. Даю вам слово джентльмена.

Он поднял одеяло. Летти стояла спиной к нему, и он слышал шуршание ее одежды. Чуть опустив верхний край одеяла, он с нарастающим вожделением наблюдал, как она сняла корсет и отбросила его в сторону, потом полуголая остановилась перед огнем. Когда она шевельнулась, ему на мгновение стали видны ее голые груди, которые были так восхитительны — полненькие, с розовыми сосками, напоминающими цвет свежих сливок. Воспоминание о том, каковы они на вкус, еще больше усилило приток крови в пах.

За этим последовали ее панталончики. Он заметил, что они не были поношенными и заштопанными, как все остальное, а были сшиты из тончайшего батиста и отделаны дорогим кружевом. Если она так высоко ценит этот предмет одежды, он купит ей целую дюжину, хотя, как только она будет принадлежать ему, он запретит ей носить вообще что-либо под юбками. Далее последовали розовые атласные подвязки, затем она наклонилась, чтобы снять чулки.

При виде ее соблазнительной попки в таком великолепном ракурсе его рот наполнился слюной, а желание стало нестерпимым. Он всегда гордился своим умением держать себя в руках, но когда речь шла о Летти, самоконтроль куда-то исчезал. Потом она повернулась, и он уже не смог оторвать взгляда от рыжевато-каштановых кудряшек между ее бедрами.

Летти возмущенно вскрикнула:

— Вы дали мне слово!

Он приподнял одеяло, с большой неохотой лишив себя великолепного зрелища.

— Я дал вам слово джентльмена, но я им никогда не был. Вам следовало заставить меня дать слово солдата. Нарушить это слово мне не позволило бы чувство чести.

— Вы… — от возмущения она не могла найти подходящих слов, — вы…

Он подошел к ней, плотно закутал в одеяло и крепко обнял.

— А вы самая желанная женщина из всех, кого я знал. Такая красивая, такая нежная. Господи, я никого никогда так не хотел.

И он поцеловал ее. Завернутая в одеяло, она старалась высвободиться, но он лишь продолжал ее целовать. Нежные, шаловливые поцелуи становились горячими, страстными, нетерпеливыми и еще более усиливали его желание. Как только она перестала сопротивляться, поцелуи Грея снова стали нежными, и она стала на них отвечать.

Он чуть ослабил свою хватку, и ее руки обвили его шею. Он чувствовал, как ее пальцы зарываются в его мокрые волосы.

— Летти…

Он не лгал ей. Он никогда не был джентльменом и никогда им не будет. Он брал то, что хотел, а хотел он Летти Мосс. В ответ он позаботится о ней так, как она того заслуживает. Это будет идеальная договоренность для них обоих.

Грей немного опустил край одеяла и принялся прокладывать поцелуями путь к ее полным грудкам, имея твердое намерение достичь цели, которую себе поставил. Как только он ее соблазнит, она перестанет сопротивляться и будет принадлежать ему.

Он даже думать не хотел о том, почему это было для него так важно. Он знал лишь, что намерен доставить ей наслаждение, которое обещал, и заставить ее так же страстно желать его, как он желает ее.

Грей полностью сосредоточился на выполнении этой задачи.

Одеяло соскользнуло до ее талии, и Корри таяла в обнимавших ее теплых руках. Его нежные губы и теплое большое тело изгнали остатки озноба. Голова уже не болела, и она замерла в предвкушении дальнейшего развития событий.

Она понимала, что это плохо, знала, что должна была остановить его. Но она еще никогда не была так уверена, что все идет хорошо и правильно. Он поцеловал ее в шею, и она отклонила назад голову, чтобы обеспечить ему более удобный доступ, и его густые черные волосы, освободившись от стягивавшей их ленточки, дразнили ее кожу. Она вспомнила, как он выглядел, когда она лежала там, под дождем: ноги широко расставлены, пряди волос рассыпались по плечам. Он был похож на разбойника с большой дороги. Именно таким она всегда его себе и представляла.

Грей поцеловал ее еще крепче, и его грудные мышцы надавили на ее грудь. У нее сразу же затвердели соски. Где-то между ногами ощущалась болезненная пульсация. Волна желания прокатилась по ее телу, маня, словно змей-искуситель, сделать следующий шаг.