Размер имеет значение - Джуди Эстли

Эйприл утешала Джей:

— Ты не виновата. Если бы Уин не лезла из кожи вон, чтобы произвести впечатление на Чарльза, она бы не ринулась за штопором и не увидела бы всю эту грязь.

Кэтти рассмеялась:

— А по-моему, получилось забавно. У нее было такое лицо, будто она обнаружила дохлую лягушку или еще чего похуже… Даже крыса вызвала меньший ужас.

— Уин и Дельфина больше всего на свете ненавидят грязь, — объяснила Эйприл. — Они покупают всякие устройства против брызг и жарят яичницу в специальных формочках в виде ромашек, чтобы достичь идеальной формы.

— А этот чертов кот… — простонала Джей.

— Ну чего еще ждать от кошек? А о крысе ты вообще ничего не знала. Может, потрем ее волшебной палочкой и она превратится в прекрасного принца? Кстати, старина Чарльз оказался вполне ничего.

— Просто очаровашка. — И Кэтти загадочно поджала губы.

— Хорошо сказано, — кивнула Джей. — Очаровашка. И изъяснялся так изысканно, что иногда я вообще его не понимала. Особенно когда перед уходом как-то странно мне улыбнулся и сказал, что с его квартирой все замечательно, он только выбросил пустую банку из-под пива.

— Решил, что ты тайком напиваешься в его халупе, — предположила Эйприл.

— Да не прикасались мы к его напиткам. Я даже не открывала холодильник.

Да, с пивом они чуть было не лажанулись, думал Рори, устраиваясь в кровати с пультом от телевизора. Это все придурок Фредди виноват. И какого черта он забыл в чужом холодильнике. Впрочем, у Рори было чем крыть. Если бы Чарльз вздумал на него наезжать, Рори за словом в карман точно бы не полез. Если уж кое-кто тайком заглядывает к шлюхам по пути к родственникам, этот кое-кто мог бы и не ездить на серебристом «порше». Нет уж, Чарли, здесь этот номер не пройдет!

Глава одиннадцатая

Клуб «Худеем вместе»

Джей неожиданно проснулась, рывком села и открыла глаза. В доме было темно, и на секунду ей показалось, что она ослепла. В детстве с ней часто такое случалось. Одри считала, что спать нужно в кромешной темноте, поэтому все шторы в доме снабдила светонепроницаемой подкладкой. В результате ночная пробежка до туалета и обратно превращалась в крайне рискованное предприятие, с преодолением вслепую неожиданных препятствий в виде разбросанных там и сям книг и туфель.

Почему она проснулась? Сердце колотится… Что-то напугало ее. Она потерла глаза и немного подождала, привыкая к темноте. За окном мглистое зарево над Западным Лондоном окрашивало ночное небо в красно-коричневые тона.

— Что случилось? — сонно прошептал Грег, положив руку ей на спину.

Теплое прикосновение успокаивало.

— Не знаю. Наверное, ничего. Должно быть, приснилось что-то.

Да, точно. Приснилось. Кукла, большая кукла. Толстая, почти круглая, ростом с четырехлетнего ребенка. Кукла была одета, как Алиса из Страны чудес: небесно-голубое платье с передником в оборках, белые чулки и черные лакированные туфли с прозрачными камушками. У нее были чудесные золотые волосы до пояса и…

Джей легла и уставилась в потолок. Вот что ее разбудило: волосы, вспышка, громкий стук и нечто страшное, что Джей делала с куклой. Она накручивала кукольные волосы на бигуди, которые неведомым образом оказались подключены к электричеству. Как будто кукольная голова присоединена к страшному орудию казни, которое могли изобрести только жестокие плантаторы на юге Америки. А затем — вспышка. Джей медленно повернула маленькую фигурку лицом к себе. Пухлые розовые щечки почернели, голубые глаза, смотревшие прежде бессмысленно и слегка испуганно, выкатились, оставив пустые кровавые впадины, из которых по неподвижному фарфоровому лицу стекала густая кровь.

— Что тебе приснилось? Хорошее или плохое? — Грег уже окончательно проснулся.

Теперь утром его не растолкаешь. Проспит до полудня, а потом будет ходить вялый и рассеянный. В понедельник это особенно плохо. Вся неделя может пойти насмарку. Будет пить кофе, чашку за чашкой, а потом удивляться, почему у него колики в желудке.

— Мне приснился кошмар. Я убила Дельфину ее собственными «карменситами».

— Чем-чем?

— Бигуди. Я ухитрилась убить ее электрическим током или чем-то вроде того. Дельфина была толстой куклой в танцевальных босоножках.

Грег вздохнул и закрыл глаза руками:

— Ну все, мне конец.

— Сам виноват. Знаешь ведь — нельзя просить людей рассказывать сны. Они всегда либо чудовищно скучные, либо безумные.

Что это было? Помешательство? Преступление? Только суд присяжных мог в этом разобраться. Сама Джей проголосовала бы за помешательство. В реальной жизни Джей никогда бы так не поступила с куклой, не говоря уже о человеческом существе.

Джей почувствовала раздражение, но тут же одернула себя — Грег ни при чем. Он только пытался ее успокоить. Джей не хотелось ничего больше объяснять. Она и на себя сердилась — чего раскапризничалась? Но после ночного кошмара человеку нужно немного тишины — помолчать, подумать. Убедить себя, что ничего страшного не произошло, что никто никого не убивал. Должно пройти некоторое время, чтобы рассеялись темные силы.

Джей вылезла из кровати, закуталась в уютный старый халат и выскользнула из комнаты. Нарцисс, который все еще был в немилости после истории с вороной, семенил перед ней, старательно убирая хвост из-под ее ног. На лестничной площадке она услышала, как Рори бормочет во сне. Пусть его ночные видения не будут такими жуткими, как у нее.

Прошли годы и годы с тех пор, как она в последний раз во сне убивала Дельфину. Определенно, до того, как Дельфина уехала в Австралию, а значит, как минимум лет десять назад. А было время, когда этот дикий сон снился ей каждую неделю. Вероятно, ее кузину можно считать самым популярным персонажем ночных кошмаров на планете. Она падала в пропасть во время верховой прогулки (жалко, конечно, Паутинку, но что-то должно было послужить орудием убийства), тонула (короткий взмах костенеющей руки над рекой). Самый страшный сон был про серебряную лопаточку для торта, которую Уин хранила за стеклом рядом с кубком Дельфины за победу в местном юношеском чемпионате по латиноамериканским танцам. Проснувшись в поту от ужаса, Джей начинала рассуждать сама с собой, чтобы успокоиться: зарезать человека на серебряной тарелочке невозможно. Для этого понадобилось бы колоссальное серебряное блюдо. И разделать плоть на ровные куски, как торт, тоже нельзя — она расползется.

Джей поставила стул рядом с посудомоечной машиной, которая еще не успела остыть после вечерних трудов. Ее знобило и немного подташнивало. Как это все по-дурацки. По злобе убивать собственную кузину во сне — ну что за детский сад. Нарцисс коротко мяукнул, вспрыгнул к ней на колени и потерся головой о руку Джей, прося прощения и требуя ласки.