Искры истинной магии (сборник) - Владимир Мясоедов

Глава 8

Дом гостеприимного священника мы, спустя еще парочку дней, покидали с самыми теплыми чувствами. Они были бы еще теплее, если бы Тонахью машинально не благословил нас на дорогу. Больно было, словно начался внезапный приступ кариеса на нижней и верхней челюсти сразу. А его внучка, опытная в избегании воздействия светлой энергетики, долго махала вслед нашей телеге, которая присоединилась к небольшому каравану из трех повозок – он направлялся в нужную нам сторону по каким-то хозяйственным надобностям местных. И ей отвечали.

– Ярослав! – страшным шепотом заорали мы с Ассасином на русском языке сразу же, как оказались вне пусть даже теоретической зоны слышимости официального еретика.

– Что? – Сделал невинные глаза наш великий и, как оказалось, темный маг, махавший девушке с на редкость мечтательным выражением морды. Был бы он котом, и обувь, скорее всего, пришлось бы отправить на помойку.

– Через девять месяцев мы сюда вернемся, – зловеще предостерег его я. – И если кто-то станет папой, то мы обеспечим его ребенку полноценную семью, даже если ради этого придется приковать одного юного медика к молодой супруге цепью.

– И вообще! – возмутился Артем. – Я ее от того быка спасал, а не ты!

– Злые вы, – обиделся Алколит. – И такую девочку прохлопали. Она меня, кстати, многому научила. Да не лыбьтесь! Магии, а не тому, о чем вы подумали! Как раз в интимной сфере она узнала много нового. И вообще, будете так себя вести, выдам все ваши любовные похождения в иных мирах Василисе и Вампирше.

– У нас их не было, – возмутился я.

– Будут, – уверенно сказал Ярослав. – А если нет, то значит, за то время, пока я осваивал местный сеновал, моих друзей подменили. Давайте лучше обсудим кое-что более серьезное. Что делать с нашей темной аурой, которая на близком расстоянии будет выдавать нас, как волочащийся за шпионом парашют.

– Ну, ты преувеличиваешь, – пожал плечами я.

– Скорее преуменьшаю, – не согласился Алколит. – Ты забыл, о чем говорил Тонахью? Нас в упор не то что маги или священники, амулеты распознают. Последние, правда, могут сработать на три А, как на компанию нежити. И доказывай потом толпе с вилами и топорами отсутствие упыриных клыков.

– А варианты? – задумавшись на секунду, уточнил Артем.

– Я вижу только один, – развел руками Алколит, – зарегистрироваться как официальные черные маги, подобрать соответствующий реквизит и работать по специальности. Вот правда, для этого нам надо бы повысить свое мастерство в умении манипулировать силами – темные чародеи в своей среде неумех не терпят. Да и работа у них такая, что недоучки быстро исчезают.

– И кто же выдает лицензию на такой вид деятельности? – удивился я.

– А сам не догадаешься? – скептически поднял одну бровь Яролсав. – Инквизиция, конечно же. Но есть и хорошая новость. Она в этом мире индульгенции раздает очень щедро. За деньги. Тонахью это, кстати, бесит, а потому он и находится до сих пор в такой дыре, хотя уже просвятился до степени, когда свой монастырь иметь пора. Имейте в виду, кстати, что божественной силой может пользоваться тут далеко не каждый слуга Отца Времен, а только наиболее праведные.

– А как же у него в таком случае появилось потомство, в том числе и внучка? – удивился Ассасин. – Не очень это вяжется с образом почти святого.

– Ну, так местные священники не имеют необходимости жестко соблюдать целибат, им, как и нашим попам, вполне можно искать себе супругу.

– Значит, в ближайшем крупном городе ищем представительство инквизиции и регистрируемся, – подытожил я. – Попадать под каток местных правоохранительных органов, зная их суровость во времена Средневековья, абсолютно не хочется. Тем более и денег у нас хватает. Так что готовься, сенсей, будешь нам на ближайшем привале показывать, каким чародейским фокусам научила тебя эта сельская ведьмочка.

– Что, проклятье на свою… хм… голову, делающее мужчину бесплодным в течение недели, узнать захотелось? – попытался пошутить Ярослав.

– Этому будешь учить в первую очередь, – кивнул Ассасин. – В кои-то веки я нахожусь вне зоны досягаемости Вампирши и могу не таскать на спине парашют, после того как повстречаю красивую девушку.

– А зачем он тебе? – удивился Ярослав.

– Она как-то пообещала, что если еще раз застукает его с другой, то вышвырнет в окно, – просветил друга я, бывший в курсе этого события. Расстроенная любительница силовых приемов после таскания за волосы соперницы и мордобития неверного парня побежала жаловаться лучшей подруге. А у Василисы в тот момент оказался я. – Правда, прыжками с высоты Артем так заниматься и не начал. Зато переехал в квартиру на первом этаже.

И потянулась дорога, и делать было абсолютно нечего. На трясущейся телеге ни спать, ни медитировать не получалось, а темы для разговора даже у такой дружной компании, как наша, кончились на второй день пути. Некоторое оживление вносили, правда, привалы, где помимо возможности размять ноги я и Ярослав занимались магическими тренировками, а Ассасин жутко нам завидовал, ходя вокруг нас кругами с каким-нибудь бревном на плечах. Это он разминался так, за неимением штанги. Артем своим успехам вроде возможности взбежать вертикально вверх по стволу дерева радовался как ребенок и обещал, если вернемся домой, заняться большим спортом. Наивный. В то, что такие фокусы можно проворачивать, не залившись допингами по самые брови, никто не поверит.

Алколита же, как выяснилось, его мимолетная пассия просветила отнюдь не только в сфере предохранения от нежелательной беременности. Колдовская книга недоученного медика пополнилась парочкой любопытных трюков вроде телекинеза нетяжелых вещей, излечения от ядов и болезней, а также управления погодой.

Любопытнее всего в магическом зрении выглядело перемещение предметов. Невнятная скороговорка на местном языке, которую пришлось заучивать (трудность представлял не только ее смысл, но еще и фонетическое звучание – она явно несла в себе нечто вроде хитрого алгоритма самовнушения, основанного на правильном звучании), формировала в определенном месте ауры этакий трехпальцевый манипулятор. Он мог захватывать предметы и двигать их. Или швырять. К сожалению, дальность воздействия этого приема ограничивалась расстоянием, на которое растягивалось энергетическое тело колдующего в месте присоединения этой странной новообразованной конструкции. У Ярослава дальность воздействия составляла где-то три с половиной метра, у меня же была почти в два раза меньше. Увеличить эффективность сего оккультного приема было можно, но это причиняло боль. Энергетика является частью организма, и насилие над ней вызывает примерно те же ощущения, которые испытывает человек, ни разу в жизни не занимавшийся гимнастикой, при попытке резко сесть на шпагат. Как быстро выяснилось, трехпалый манипулятор усилием воли можно было изменять в конфигурации до сферы, вот только с уменьшением плотности магических пальцев падала их удерживающая способность. Зато можно было набирать в невидимую пригоршню воду. Или, если применять это умение в боевых целях, к примеру, кислоту. Ее, правда, пока не было среди моих запасов.

На втором месте оказалось умение вызывать ветер и дождь. Для них заклинания были куда сложнее, чем для телекинеза. Уже не стихи. Песенки. Не самые короткие. Что и как они делали, понять нам с Алколитом было сложно, магическое зрение показывало формирование из ауры накачанного энергией снаряда и его неконтролируемый запуск куда-то в высоту, за пределы дальности колдовского взгляда. Причем, чтобы сработало, нужно было стоять под тучей и воздействовать на нее. Однако сам механизм оккультных манипуляций оставался тайной. Может быть, потому и действовали эти чары в наших руках через два раза на третий. В лучшем случае. В худшем – только с десятой попытки удавалось повернуть облачко в нужную сторону. Если раньше ветер его не уносил черт-те куда.

Манипуляции же со здоровьем были намного проще, по сути дела они представляли собой голую энергетику. Ярослав предположил, основываясь на результатах наблюдений, что заклинание избавления от яда активизирует работу почек, расположенных примерно в той области, куда надо было накладывать чары, а исцеление – это не что иное, как банальное усиление регенерации. Вот только эти процессы подпитывались не столько за счет организма пациента, сколько силами мага, проводящего врачебные процедуры.

– Очень может быть, – задумался я над его рассуждениями, наблюдая как у одного из попутчиков, умудрившегося во время купания пропороть себе ногу острым притопленным сучком, стремительно останавливается кровь, засыхает ранка и отваливается болячка. – Но какой стресс должен испытывать организм во время такой работы, совсем ему несвойственной, по крайней мере, в таком тысячекратном темпе?