Курица в полете - Екатерина Вильмонт

— Не знаю еще.

— В таком случае приезжайте к нам. У нас такая елка — чудо! И вообще! Будет хорошо, а народу немного, все свои. Славка жаждет тебя видеть.

Элла задумалась:

— Ну я не знаю, надо с Машкой поговорить.

— А я уже поговорила, и она согласилась! — засмеялась Люба. — Значит, мы вас ждем!

— Люба, а Воронцов будет?

— Боюсь, что нет. У него же мама в плохом состоянии… Он от нее почти не отходит, хочет отменить или по крайней мере отложить экспедицию, так что… А ты как хотела бы, чтобы он был или нет?

— Не знаю, мне, наверное, все равно.

Ох нет, тебе не все равно, подумала Люба с сожалением. Ей было жалко Эллу — Воронцов ей не пара.

— Любаша, ты хочешь, чтобы я что-то приготовила?

— Боже упаси! Я пригласила профессионального повара из ресторана. Ты что, думаешь, я тебя из-за пирогов или форшмака приглашаю? Имей в виду, если ты явишься с какими-нибудь яствами, я просто обижусь. А вот если как-нибудь еще позовешь нас на вкусненькое, буду рада. Все, я хоть и не готовлю сама ничего, но дел по горло!

Какая она все-таки хорошая баба, растрогалась Элла. И стала думать, что надеть на Новый год.

И ничего подходящего не обнаружила. Может, поехать купить что-то в магазине «Пышка»? Да ну, лень. Еще надо приготовить фаршированную рыбу… Тоже лень, но надо, я обещала. Хорошо, что карпы уже куплены. Она решительно поднялась и пошла на кухню. Включила радио. И опять услышала песню, от которой уже готова была лезть на стенку: «Девочкой своею ты меня назови, а потом обними, а потом обмани…» Бред какой-то… Не говоря уж о рифме… Ей казалось, что эта песня лезет из всех щелей.., и у песни есть мордочка.., мордочка Зои Звонаревой… У меня что, совсем крыша съехала? Почему-то сегодня фаршированная рыба далась ей очень тяжело, как никогда раньше. Хорошо, что больше ничего готовить не надо. Любашка благородно от всего отказалась. Ее вдруг зазнобило, затрясло. Господи, неужели грипп, свирепствовавший в Москве, ее все-таки настиг? Она померила температуру. Тридцать девять и пять. Ни фига себе! Вот вам и Новый год! Надо срочно что-то делать! Она наглоталась каких-то таблеток, выпила фервекс и легла в постель. Надо бы позвонить Машке и предупредить, что я не приду завтра…

И рыбы им не будет. Я готовила ее уже больная вдрызг, Машке сейчас нельзя заражаться…

— Элка, — чуть не плакала Маша, — Эллочка, ну что же это? У тебя лекарства-то есть? Может, как-нибудь встряхнешь себя, а? Соберешь волю в кулак?

— Машка, мне и собирать нечего, какая там воля. Мне только спать охота. Сил нет ни на что!

— Я завтра утречком к тебе заеду, привезу что нужно!

— Не вздумай! — закричала Элла. — Тебе нельзя! Я прекрасно обойдусь. У меня полно фаршированной рыбы!

— Да, наверное, мне лучше держаться подальше… Но к Махотиным я одна не поеду.

— Ну и зря, у них приятно. Передай им привет и поздравления, у меня самой нет сил звонить.

— А я тебе все равно в полночь позвоню! Ты ж, наверное, будешь телевизор смотреть?

— Не знаю, ладно, подруга, не могу больше говорить.

Она проснулась, прислушалась к себе, поняла, что ей плохо и безумно хочется пить. С трудом поплелась на кухню и включила чайник. Тот самый случай, когда некому подать стакан воды… Ну и пусть, сама, что ли, не возьму? В холодильнике есть лимон. Вот сделаю себе сейчас бульонную чашку чаю с лимоном, и мне станет лучше. Может, что-то съесть? Нет, совсем не хочется. Вот тебе и Новый год! До встречи оставалось всего пять часов. А впрочем, все правильно. В этом году мне жизнь сделала такой подарок, и не один.., надо и честь знать. В конце концов, грипп, даже тяжелый, даже в Новый год, все-таки лучше, чем какая-нибудь страшная, неизлечимая болезнь, катастрофа, авария, смерть близких… Ну не пошла я на тусовку — и что? Да ничего! Надо только будет из спальни перебраться в большую комнату, к телевизору. Или не стоит? Но я ведь теперь тоже имею отношение к телевидению. Смешно, ей-богу. Ах, как жаль, что бабушка до этого не дожила, как бы она радовалась, как гордилась бы мной… Бабушка Женя, единственная, кто не считал, что я должна стать звездой. Она научила меня готовить, чтобы я «имела в руках кусок хлеба», и именно это умение вот-вот сделает меня известной. Слово «звезда» применительно ко мне — просто идиотизм, но все-таки я стану.., тьфу-тьфу-тьфу, чтоб не сглазить, достаточно популярной… Бабуля, ты бы мной гордилась, да? А ты можешь себе представить, что Лирка стала звездой? Что ее рожа мелькает на всех каналах? И она писательница, а я кухарка… Но она противная, а я — нет. Вероятно, она считает, что все наоборот… А мне наплевать… А потом обними, а потом обмани… А как противно, что нас обнимал и обманывал один и тот же мужик. Интересно, какими духами она душится? Наверняка тошнотворными, сладкими… Ой, как меня тошнит… Я так люблю Новый год, самый лучший праздник.., пахнет елкой, свечами, мандаринами… Нет, апельсины лучше пахнут. На них хорошо водку настаивать…

Фу, какая гадость… Говорят, в Новый год случаются чудеса… Только не со мной… А каких еще чудес мне надо? Все чудеса уже случились.., лимит исчерпан…

Не надо жадничать… Нет, я знаю, какого чуда хочу…"

Чтобы Митя все же приехал к Махотиным в Новый год и Люба сказала ему, что я заболела… И он бы примчался ко мне с цветами и сказал: «Я люблю тебя, Элюня!» Нет, Элюней меня звал Витька… Ох, а мы хотели созвониться под Новый год… Может, я не слышала звонка? Он, скорее всего, звонил на мобильный… Да, наверное… Ладно, потом посмотрю… Зачем, скажи на милость, тебе нужен Митя?

И его любовь? Мне нужна любовь… Я так хочу любви, такой, чтобы на край света… Но на краю света я ему не нужна… Там, в краю далеком, чужая мне не нужна… Я ему чужая… Он мне ни разу даже не позвонил… А ну его, я спать хочу, у меня совсем нету сил. А что у меня с телевизором, никак не переключается… Застрял на одном канале… Надо вызвать мастера… Ох, теперь не скоро вызовешь, такие долгие праздники.., хотя нет, пульт работает, просто на всех каналах одни и те же лица… А у меня бред. Я хотела позвонить Елизавете Петровне, интересно, где она встречает? С сыном, скорее всего… Нет, я не могу это смотреть. Она выключила телевизор и чуть ли не ползком добралась до своей постели. Буду спать, а чудеса уже позади. Это грустно, однако…

Первого под вечер она проснулась вся мокрая от пота, но с ясной головой. Температура наверняка упала. Она с трудом содрала с себя рубашку, вытерлась и переоделась. Сразу стало еще лучше и захотелось есть. Она померила температуру. Тридцать семь и пять. Совсем другое дело! Пошла на кухню и взяла себе кусок фаршированной рыбы.

" Вкусно, черт побери! Ведь вот почти в обмороке готовила, а хорошо получилось. Придется все съесть самой, нельзя же угощать людей рыбой с гриппозной инфекцией. Пожалуй, только Лирке я бы с удовольствием дала этой рыбы… А своим бывшим коллегам нет. Не потому, что их жалко, а просто на них жалко даже рыбы с гриппом… А чуда не случилось. Никакого. Она взяла себе еще рыбы, заварила чай и отправилась к телевизору. Но по дороге увидела, что автоответчик включен и мигает вовсю. Я забыла его выключить, когда пришла…

А звонка не слышала, что ли? Хотя тут разве услышишь, когда за окном непрерывно взрываются петарды? А телефон звонит негромко, и я спала как убитая. Надо послушать. Пять звонков.

«Эллочка, поздравляю вас, милая, и желаю вам всего-всего, а главное — любви! Ваша Елизавета Петровна».

Кто о чем, а вшивый о бане, раздраженно подумала Элла.

"Элка, привет тебе, звоню из городу Парижу!

С Новым годом тебя! Приеду, повидаемся! Целую!"

Это звонил старый университетский приятель, вот уже год живущий во Франции.

«Привет, мафиозная подстилка! Тебе в этом году пофартило, сука, но ты зря радуешься!»

Элла замерла. Голос был совершенно незнакомый, но такой ненатурально-грубый, как будто текст произносила очень плохая актриса.

«Эллочка, это мама. Поздравляю с праздником, надеюсь, ты веселишься! У меня все прекрасно, Томас шлет тебе привет! Целую!»

«Элка, куда Ты девалась? — испуганный голос Машки. — Куда тебя понесло с температурой? Как вернешься, позвони. И включи мобильник, черт бы тебя побрал!»

В этот момент телефон зазвонил. Элла взяла трубку.

— Алло, — слабым голосом проговорила она.

— Ты, звезда экрана, — раздался мужской голос.

— Алло, кто говорит?

— Не твое собачье дело. Ты учти, ты не звезда, а п…а экрана! Сколько твой е…рь заплатил, чтоб тебя…

Элла, вся дрожа, швырнула трубку.

Звонок повторился, но она сидела неподвижно.

Какая гадость! И кто это старается? Мужчина, женщина… Они заодно или даже не знакомы между собой? Но за что? Кому я так насолила? Может, там были другие претендентки на роль ведущей, и я перебежала им дорогу? Нет, в этих звонках есть что-то общее. Мол, ты попала на экран благодаря кому-то, кто с тобой спит… Мафиозная подстилка… И что за удовольствие звонить человеку и говорить такие мерзости? Хотя тут все элементарно. Видимо, я им тоже сильно испортила настроение… А ведь это только начало, меня всего один разочек показали, и уже такое… То ли еще будет. Как это перенести?