Контрреволюционный заговор Имре Надя и его сообщников - ЦК ВСРП ЦК ВСРП

«Турнер, выходи! Выходи, участковый уполномоченный! Выходи, товарищ Турнер, сейчас мы создадим коммунистическую партию!»

Они спустились в подвал и расстреляли его. Пуля попала Кальману Турнеру прямо в сердце, он тут же скончался…

9 октября 1919 года. Правительственный комиссар по области Зала посылает министру просвещения и культов Гусару донесение с настоятельной просьбой поторопить проведение процесса по делу преподавателей, поддерживавших Советскую республику:

«Члены преподавательского состава залаэгерсегской гимназии и высшего коммерческого училища в период пролетарской диктатуры скомпрометировали себя. Я нуждаюсь в полномочиях, чтобы с помощью своих областных органов исполнительной власти начать дисциплинарное дело против преподавателей залаэгерсегской главной гимназии и высшего коммерческого училища, которые симпатизировали коммунистическому режиму или каким-либо иным образом проявили себя в тот период»

2 ноября 1956 года. Область Веспрем, Шюмегский район. В «революционный комитет» вошли бывшие хортистские офицеры, кулаки, нилашисты и бывшие жандармы.

Бывший капитан хортистского генштаба Бела Кохански организовал «национальную гвардию». Районный врач из Капталанфа д-р Йожеф Можари, председатель сельского «революционного комитета», заставил принять в «районном революционном комитете» следующее решение:

«Полиция, ввиду ее ненадежности, должна быть немедленно разоружена, а войска по охране внутреннего порядка должны быть организованы из бывших жандармов и полицейских. Коммунистических руководителей арестовать, поскольку они полностью ненадежны. Коммунистов истребить».

Можари заявил, что областному «революционному комитету» доверять нельзя, так как в нем есть несколько коммунистов. Следует проверить членов комитета, и пока в нем есть коммунисты, «мы не можем принимать во внимание его распоряжения».

4-5 августа 1919 года. Из протокола о зверском кровопролитии, устроенном особым отрядом Пронаи в селе Марцали:

«Еще в первых числах августа, 4-го, 5-го или 6-го главный уездный исправник Вильмош Ленер с помощью своих жандармов, на основании письменных поименных ордеров арестовал всех коммунистических руководителей, да и не коммунистов тоже. Сначала он запер людей, в том числе и меня, в еврейской школе, затем под усиленным конвоем жандармов нас перевели в тюрьму уездного суда; вместе с коммунистами, схваченными в окрестностях, количество нас возросло почти до двухсот человек.

Во дворе тюрьмы особый отряд Пронаи подверг бесчеловечным пыткам и мучениям арестованных коммунистов и большинство других заключенных. Были такие, у которых при жизни сдирали кожу с головы, других – сжигали, а всех вообще били дубинками и палками с шипами, так что и те, кто после пыток остался в живых, очень долгое время не могли оправиться. Первые пытки производились в присутствии родных.

Все, кто был арестован в Марцали, были замучены до смерти; троим или четверым удалось бежать. Замученных товарищей закопали на кукурузном поле против графского кирпичного завода, причем только забросали землей, так что собака одной из жертв —

Йожефа Ковача откопала трупы, и поэтому через несколько дней они были найдены. Даже по прошествии многих дней сельские власти не хотели разрешить похороны убитых; потом, после слезных просьб, разрешили, но на похоронах от каждой семьи погибшего могло присутствовать только по одному человеку; ставить кресты на могилах было запрещено».

30 октября 1956 года. Уйпешт, «революционный комитет». Показания Йожефа Собачи, полицейского офицера:

«Первым на допрос повели меня. В комнате, где я оказался, за столом сидел Коша, слева от него – мужчина лет тридцати, высокий и худой, с маленькой козлиной бородкой на узком бледном лице. Меня посадили на стул. Вокруг находилось пятнадцать человек с автоматами. Находившиеся в комнате автоматчики несколько раз ударили меня по шее и голове. Кто-то из присутствовавших приказал мне снять сапоги, Я сделал это. Затем меня заставили голые ноги поставить на стол. Я подчинился и этому. Тогда мужчина, заставивший меня снять сапоги, начал бить меня по пальцам ног шомполом, стремясь попасть по ногтям и сорвать их. Боль была ужасной, и я зарыдал, но потом, так как пытка продолжалась, мои ноги потеряли чувствительность. Я и сейчас плачу, вспоминая эти мучения. Потом меня заставили надеть сапоги. Распухшие ноги никак не хотели повиноваться, но меня заставляли, и я, пересилив боль, выполнил приказ и с большим трудом встал на ноги. Стоявший за моей спиной автоматчик приказал мне повернуться лицом к стене так, чтобы нос касался стены. Он нанес мне сзади такой сильный удар, что у меня изо рта и носа потекла кровь, которую я не мог вытереть. Тогда на пол посреди комнаты была поставлена тарелка и мне приказали наклониться над ней, упереться в нее указательным пальцем и в таком положении ходить вокруг тарелки. Кровь текла на пол и в тарелку. Я попробовал рукавом левой руки стереть кровь с лица, но получил за это сильный удар. Так меня заставляли ходить вокруг тарелки до тех пор, пока я не упал, потеряв сознание. Тогда мужчина с козлиной бородкой плеснул мне в лицо водой, и я пришел в себя. Меня снова заставили кружиться вокруг тарелки, опершись на нее указательным пальцем. Я снова потерял сознание. Тогда меня вновь облили водой и заставили кружиться вокруг тарелки. Эти жестокие издевательства продолжались с 9 до 11 часов вечера. Затем меня отвели в подвал и заявили, что здесь расстреляют. Но через час снова привели наверх, и все началось снова, меня били за то, что плачу большие партвзносы (50 форинтов ежемесячно). Потом опять увели в подвал. Теперь меня начали истязать и издеваться надо мной те, кто был в охране. Они заставляли меня становиться на пятки, а затем по нескольку раз приседать. Несколько раз меня били головой об стену, потом привязали к стене руки. Когда я потерял сознание, опять облили водой.

Когда они ушли, я заметил, что на полу валяется резиновый шланг. Я сделал из шланга петлю, накинул ее себе на шею, а конец его привязал к трубе водопровода. Но когда я сделал попытку повеситься, резиновая трубка оборвалась»…

Приход советских войск спас Йожефа Собачи от пули контрреволюционных палачей.

15 ноября 1919 года. Комендант города Кечкемета, старший лейтенант Иван Хейяш издает распоряжение о том, что в ночь с 15 на 16 ноября никто не может до рассвета покидать своих квартир, и если кто-либо будет замечен без значка общества «Пробуждающиеся венгры», того патрули могут смело расстрелять. Хейяш напоил своих людей, и затем они отправились в путь, чтобы «убрать с дороги» коммунистов, числившихся в черных списках. Началась кечкеметская варфоломеевская ночь. Хейяшевцы пришли в тюрьму, вывели заключенных, погрузили их на телеги, заткнули рты и вывезли всех на окраину города. Здесь часть их задушили, часть – повесили, а некоторых с помощью различных приспособлений избивали до тех пор, пока они не скончались. Таким варварским способом люди Ивана Хейяша и Михая Фраиция-Кишша замучили в эту ночь более пятидесяти коммунистов и людей, симпатизировавших Советской республике.

26-27-28 октября 1956 года. В селе Сентмартонката контрреволюционная банда ворвалась в дом члена производственного кооператива Михая Бене, который в 1945 году был членом комиссии по разделу земли, уволокла его с собой и утопила в колодце. В Кишкунмайше контрреволюционные бандиты сначала тяжко избили референта сельсовета по торговым делам Йожефа Неменьи, а позже замучили его до смерти и проткнули древком знамени. В селе Какуч контрреволюционеры напали на бывшего председателя сельсовета, парторга кооператива Йожефа Багло и зарезали его ножом. В селе Будьи расстреляли Ласло Леидьела, председателя производственного кооператива «Новая жизнь». И все это – лишь фрагменты, лишь незначительная часть тех злодеяний, тех террористических актов, которые совершила разнузданная контрреволюция в венгерских городах и селах за несколько дней своего разгула.

Жестокий и кровавый белый террор 1956 года был преемником хортистского белого террора. Фашисты в союзе с уголовными преступниками, бывшие исправники, жандармские и армейские хортистские офицеры, нилашисты покушались на свободу венгерского народа и жизнь многих его славных сынов. И хотя в 1956 году они еще чувствовали, что лишь приступили к осуществлению задуманного, все же сторонники свергнутого хортистского режима не могли сдержаться и самым открытым белым террором попробовали «подражать» 1919 году. К сожалению, в эти 13 дней им это удалось…

Кровь, насилие, виселицы, истребление людей

Различные империалистические круги во имя «права, справедливости и человечности» разразились крикливыми выпадами в адрес Венгерской Народной Республики за то, что она уничтожила контрреволюцию и законным путем привлекла контрреволюционеров к ответственности. Дамаскская газета «Ас Сарха» писала об этом: