Системный маньяк 3 - Антон Старновский

настоящий маньяк. Психопат, что смаковал каждое убийство, записывая подробности в дневник. Тот, кто убил десятки невинных людей только для того, чтобы утолить внутреннюю жажду.

Да, разумеется, после пробуждения и обретения новой жизни я во всю стремился не быть маньяком.

Оставить ненаглядное прошлое где-то далеко и жить по-другому.

И это, по факту, имеет место быть, потому что сейчас я действительно другой человек. Тот, кто жертвовал своей жизнью ради людей из деревни.

Неужели маньяк на такое способен?

Плевать. Новый я — способен. А старый пусть остаётся в забытии.

— Зодиак! — послышался звонкий женский голос. С той стороны дороги стояла Алёна и улыбалась мне.

Улыбается маньяку?

Она ведь даже не подозревает, кто я на самом деле. Улыбалась бы она так, зная всю правду?

Одному Богу известно. И так ли это, в сущности, важно?

— Давай быстрее домой, ты, наверное, голодный, — девушка подошла к скамейке и положила тёплые руки мне на голову. — Ты нужен нам сытым и довольным, — лучезарная улыбка всё не сходила с её лица.

— Пойдем, — ответил я и, приобнимая Алёну за талию, двинулся в сторону дома.

А может, всё-таки…

— Слушай, а у тебя есть ручка? — спросил я.

— Конечно. У меня в комнате. И ручка, и куча бумаги. А тебе зачем?

— Нужно кое-что проверить…

Запись 67

— Кстати, Зодиак… — говорила Алёна, пока мы шли в сторону дома. Голос её звучал смущённо. — Давай не через главный вход зайдём.

— А чего так? — для галочки спросил я. Мысли были заняты совершенно другим.

— Андрей, зараза мелкая, всем рассказал, что мы потолок в доме тёти Кати проломили.

— Оу… и чего?

— Да того, что нас сейчас во всяком подозревать будут, и лучше не попадаться маме с папой вдвоём на глаза. Да и остальным тоже…

— Алён, — останавливаюсь и гляжу в бегающие глазки. — Как будто и без этого никто ничего не понимает. Наши с тобой отношения — давно не тайна. Можно не скрываться. Не переживай.

— И всё-таки…

— Ладно, — пожимаю плечами и, неожиданно подхватив Алёну на руки, отчего она тихонько взвизгнула, запрыгнул через открытое окно на второй этаж.

— Блин, — встал на ноги, девушка убрала закрывающие лицо волосы за спину. — Ты хоть предупреждай… а то меня инфаркт однажды хватит.

Заходим к Алёне в комнату, и я сразу же подхожу к столу с компьютером и всякими письменными принадлежностями.

— Где тут ручка? — спрашиваю я, рыская глазами по столу.

— Сейчас. Чего ты такой нетерпеливый? — щурится Алёна и достаёт из нижнего ящика синюю шариковую ручку и свежий блокнот. Кладёт передо мной. Садится на стул и с интересом наблюдает.

— Это… — чешу затылок. — Можешь выйти из комнаты? Ну, или хотя бы отвернуться.

Совсем не хочется, чтобы Алёна увидела то, что написано в дневнике. Никому желательно этого не видеть.

— Так, — «хмурка» на её лице разрастается всё сильнее. — Зодиак, что ты от меня скрываешь? Разве после всего случившегося между нами могут быть тайны?

— У каждого в шкафу есть скелеты, которые не предназначены для других, — натягиваю на лицо улыбку. — Не боись, мне только ты нравишься, — подмигиваю. Призываю из инвентаря виноградный чизкейк на пластиковой тарелочке. Даю Алёне. — На, поешь пока.

— Ой… — гладкие щёчки тут же порозовели, и девушка смущённо заморгала. — Правда только я нравлюсь? А как же Лера? Она ведь очень красивая, да и старше меня будет. Значит, и опытнее.

Конечно, рыженькая тоже мне нравится, но Алёне об этом знать необязательно.

И… до чего же милой она становится в такие моменты. Особенно заметен контраст с её обычным состоянием. Переключить бы в ней какую-нибудь настройку, чтобы она двадцать четыре на семь ходила такой.

Но, даже в таком мире, как наш, это звучит несбыточной фантастикой…

— Правда, — киваю и аккуратно приподнимаю Алёну со стула. — А Лера… она мне максимум как дальняя родственница. — Отвожу её к дальней стене, где стоит кресло. Усаживаю на него. — Оцени лучше вкус чизкейка. Виноградного! Мне срочно нужна твоя оценка.

Алёна переводит взгляд на тарелочку в своих руках.

— Конечно! Сейчас! — должно быть, вранье по поводу «дальней родственницы» её успокоило.

И пока Алёна дегустировала чизкейк, я вернулся к столу и принялся за письмо.

Хотелось проверить, как сильно похожи мой почерк и почерк, которым писали в злосчастном дневнике.

Открыв дневник на случайной странице, попытался выбрать самую безобидную фразу.

«Мизинец левой руки я спрятал под подушку, так как до сих пор верю, что это приносит удачу». Чёрт, не подходит.

«Рана на ноге кровоточила так сильно, что мне пришлось запихать в неё тряпку». Снова не то! Господи, какая же это всё мерзость.

«Прислонившись к холодным губам, я ощутил приятное покалывание в груди». Ну, вот это уже куда ни шло. По крайней мере, если не знать контекст. А он заключался в том, что ублюдок целовал губы мёртвой женщины после того, как она полтора дня