Важнейшее из искусств - Сборник

Ну да Премет не из таковых. Не давая противнику опомниться, рядовой рванулся и сбил того с ног. Правда, диверсант успел сгруппироваться и откатиться в сторону. Товарищ его остался лежать мешком, а сам он опять вскочил и вдруг оказался с Преметом лицом к лицу. Рядовой почувствовал, как в горло ему вцепились жесткие, словно абордажные крючья, пальцы. Отбросив мешающий теперь автомат, солдат выхватил из-за голенища тесак. Он уже забыл о приказе брать диверсанта живьем. Однако тот не дал Премету нанести смертоносный удар. Не отпуская горла противника, диверсант перехватил сжимавшую тесак руку и с хрустом завернул ее за спину. Не помня себя от боли, рядовой умудрился провести подсечку. Диверсант попытался устоять, но потерял равновесие и ослабил хватку. С хрипом втягивая в освобожденную гортань ледяной воздух, Премет навалился на врага, занося над его грудью закаленную сталь…»

Пришелец поднял голову и обвел съемочную группу просветленным взглядом.

Ну, в общем, где-то так, – сказал он дрогнувшим голосом.

Под просторным серебристым тентом, который киберы натянули над поляной, чтобы укрыть людей от палящего зноя, стало совсем тихо. Только шумно, с поскуливанием зевнула огромная псина, похоже назначенная на роль голована Щекна.

– Это литературный сценарий. Основа, – продолжал Пришелец. – Наверное, можно было и получше написать, но…

Возражений не последовало. «Киношники» – мужчины и женщины, люди разного возраста – одинаково терпеливо ждали, что Пришелец скажет дальше.

– Я говорю это для того, чтобы вы поняли главное, – сказал он. – Я прибыл сюда, за тридевять миров, чтобы помочь вам в воплощении вашего, не побоюсь этого слова, грандиозного замысла. Знаете, там, на родной планете, меня отговаривали. Дескать, зачем тебе это нужно? Они инопланетяне, у них другая психология, да что там психология, просто другое видение «Трилогии». Отправил бы им свой сценарий, и ладно. А без твоего личного присутствия как-нибудь обойдутся. Ведь обошлись же они, когда снимали «Обитаемый остров»? Обошлись. Ну и теперь обойдутся. Я не стал спорить со скептиками, а просто взял и прилетел. И вот я здесь!

Пришелец улыбнулся открытой, почти детской улыбкой, чтобы всем присутствующим стало понятно, что скептики на его родной планете и впрямь были не правы, что его присутствие на съемках остро необходимо, что без него ровным счетом ничего не получится.

– Мы рады вашему прибытию, – взял ответное слово один из присутствующих, рослый, худой и лысый пожилой мужчина. – Вы и в самом деле можете нам серьезно помочь. Когда мы снимали первый фильм, то столкнулись с трудностями именно в области психологии. Порой нелегко понять мотивы поведения инопланетных существ. Добро пожаловать!

Он протянул руку, и Пришелец, чуть помедлив, пожал ее.

– С чего начнем? – спросил он.

– С чего, думаю, начинают во всех обитаемых мирах, – сказал «киношник». – Со знакомства. Я Помощник Режиссера, а зовут меня… называйте меня Помрежем.

Словно по команде, остальные загомонили, задвигались, кинулись пожимать Пришельцу руки и похлопывать его по широким плечам. Прихваченный с корабля портативный переводчик не справлялся с потоком аборигенской речи, и до слуха Пришельца доходили только обрывки фраз. И хотя они свидетельствовали об исключительном дружелюбии хозяев, гость вздохнул с облегчением, когда Помреж велел всем разойтись по своим рабочим местам. Через несколько мгновений под тентом остались только он сам, невысокая темноволосая девушка, Пришелец и фальшивый голован, который, невзирая на суматоху, умудрился заснуть.

– Позвольте представить вам мою ассистентку, – сказал Помреж. – Она будет вашим гидом и соратником в работе.

Девушка протянула руку.

– Рада! – сказала она и, заметив, что брови Пришельца поползли вверх, пояснила: – Это мое имя, вы не ошиблись. Ну… и чувство, конечно. Я много читала о вашей планете, неплохо знаю ваше кино и литературу. Это у меня от родителей. Они горячие поклонники творчества Авторов, а «Трилогия о Максиме» – их любимая книга.

– Поэтому они вас так и назвали? – спросил Пришелец, поцеловав руку девушки чуть выше запястья.

– О, вы знаете этот старинный жест! – усмехнулась Рада. – Да, вы не ошиблись. Меня назвали в честь героини «Обитаемого острова».

– Ну вот и отлично! – встрял Помреж. – Уверен, что вы сработаетесь! Рада, покажите нашему гостю съемочную площадку и… что полагается. К ночи все должно быть готово, – добавил он загадочно. – До встречи!

Оставшись наедине с «гидом», Пришелец смутился. Похоже, что вот так, запросто, общаться с инопланетянками ему еще не приходилось.

– Пойдемте, – сказала Рада. – Я покажу вам нашу площадку. Она оборудована по самому последнему слову. И кстати, общаясь со мною, вы можете отключить своего переводчика. Я ведь филолог по первому образованию, специализировалась на языках гигандийской метагруппы. Защитила магистерскую диссертацию, но страсть к кино возобладала…

– А почему гигандийской? – удивился Пришелец. – Разве наши языки имеют что-то общее?

– О, да вы, я вижу, полный профан! – рассмеялась Рада. – Прочитайте хотя бы популярнейшее «Введение в галактическое языкознание» Ругга, там все очень доступно изложено.

– Возьму на заметку.

– И выключите наконец свой агрегат! – потребовала Рада на родном языке Пришельца. – Мне он только мешает, ибо умудряется самую обычную фразу превращать в нечто цветистое! Если понадобится, я сама буду вашим переводчиком.

Они вышли под плоское жаркое небо.

Съемочная площадка впечатляла. Над тщательно выстроенными декорациями, изображавшими мощные береговые укрепления, парила сложная дискообразная конструкция. От нее к земле тянулся толстый кабель, придававший всему сооружению вид жутковатого инопланетного чудовища с черным лоснящимся хвостом.

Вроде того, что обитает в единственном океане Яйлы, подумал Пришелец, и называется просто и без затей «хвостилой перепончатожаберным»…

– Это наш съемочный комплекс, – пояснила Рада. – Состоит из осветительных приборов, микрофонной сети и множества больших и малых камер. Экспериментальная модель на антигравитационном шасси, как нельзя лучше приспособленная к творческому методу нашего Режиссера.

– Кстати, его ведь не было на церемонии знакомства? – спросил Пришелец.

– Он был, – улыбнулась Рада. – Но… инкогнито!

Она подвела Пришельца к прозрачному куполу кабины управления, составляющей наземную часть съемочного комплекса. За широким дуговым пультом сидел серьезного вида парень, имени которого Пришелец не запомнил; кажется, он был одним из младших ассистентов Оператора.

– Вот, полюбуйтесь. – Рада обвела ладонью россыпь небольших мониторов. – Оцените масштаб работы!

Пришелец увидел бетонные капониры, мотки колючей проволоки на пляже, усеянном обломками досок. Длинный серый, в рыжих пятнах ржавчины корпус морского судна, ошвартованного у причальной стенки небольшого порта. Ископаемые колесные и гусеничные механизмы. Допотопные огнестрельные орудия, нацелившиеся стволами в море. Киберы поднимали на борт судна желто-зеленые продолговатые ящики. Ископаемые механизмы рывками перемещались с места на место. А у орудий возились группки людей.

– И все эти приготовления ради одного-единственного эпизода?! – ахнул Пришелец.

– Да, – сказала Рада. – Режиссер считает, что в настоящем кино не должно быть проходных эпизодов, которые можно было бы сделать шаляй-валяй. Кроме того, он сторонник реалистического подхода. В чем-то даже натуралистического. Впрочем, скоро вы и сами убедитесь в этом.

– А чем занимается он? – Пришелец кивнул на ассистента.

Рада перевела его вопрос.

– Тестирую системы, – пояснил ассистент. – К ночи должно быть все готово.

– А почему к ночи? – удивился Пришелец, выслушав перевод. – Помреж тоже упомянул о ней. Я решил было, что ослышался. Разве вы будете снимать именно ночью?

– Разумеется, – улыбнулась Рада. – Если по сценарию ночь, мы будем снимать настоящей ночью. И зритель разглядит на экране ровно столько, сколько разглядел бы, окажись он на месте реальных событий. А если бы в сценарии был шторм, поверьте мне, наш Режиссер сделал бы все, чтобы зритель увидел и ощутил все прелести шторма. Ну или почти все. Собственно, для этого и создан этот комплекс. Он позволяет снимать со всех точек одновременно, и не только в обычном диапазоне, но и в инфракрасном.

– А это для чего? Неужели вы рассчитываете, что зрителю понравится мешанина расплывчатых пятен, видимая в инфрасвете?

– Нет, конечно, – покачала головой девушка. – Потом, при монтаже картины, инфракрасное изображение будет переведено в тепловое излучение, чтобы зритель мог почувствовать жар настоящего боя… Впрочем, здесь я не специалист и могу что-нибудь напутать. Пойдемте дальше.