Страницы военно-морской летописи России: Пособие для учащихся - Б. Зверев

прогрессом, с распространением военно-научных знаний и непосредственным участием в исследовательских работах.

Результаты научных исследований, проводившихся М. П. Лазаревым, П. С. Нахимовым и другими моряками фрегата «Крейсер», были опубликованы в книге «Метеорологические наблюдения, производившиеся во время кругосветного плавания фрегата «Крейсер» под командованием капитана 2-го ранга Лазарева 1-го в 1822-1823-1824-1825 годах». Итогом многолетних практических и теоретических занятий В. А. Корнилова явилось создание труда «Штаты вооружения и снабжения военных судов Черноморского флота», получившего высокую оценку специалистов военно-морского дела. Под руководством адмирала Лазарева В. А. Корнилов принимал участие в составлении руководства «О сигнальных флагах»; им же был осуществлен перевод ряда специальных военно-морских работ («Мачтовое искусство», «Артиллерийское учение», «Морская служба в Англии, или Руководство для морских офицеров всякого звания»).

Будучи командирами кораблей, П. С. Нахимов, В. А. Корнилов, В. И. Истомин многие годы были выборными директорами Севастопольской морской библиотеки - одной из старейших в стране. Благодаря их военно-просветительной деятельности книжные фонды библиотеки увеличились в несколько раз. П. С. Нахимов широко популяризировал среди моряков начавший выходить с 1848 г. журнал «Морской сборник», считая его «радостным. явлением в нашей литературе». В. А. Корнилов постоянно обращался к своим друзьям и сослуживцам в Петербург с просьбами высылать ему пушкинский «Современник», произведения Вольтера, Грибоедова, Гоголя.

Главное внимание М. П. Лазарева, В. А. Корнилова, П. С. Нахимова и других передовых командиров - последователей лучших традиций Суворова, Ушакова, Сенявина - было сосредоточено на боевой подготовке флота,- обучении моряков приемам и способам морского боя. В их деятельности воплощались наставления Д, Н. Сенявина о том, чтобы командиры «чаще общались со своими подчиненными, знали бы каждого из них и знали бы, что служба их не состоит только в том, чтобы командовать людьми во время работ, но что они должны входить и в частную жизнь их… Начальник и офицеры должны уметь возбудить соревнование к усердной службе в своих подчиненных ободрением отличнейших. Они должны знать дух русского матроса, которому иногда спасибо дороже всего»1.

В отличие от реакционного царского генералитета передовые военачальники считали, что главной силой на войне является рядовой воин, простой русский солдат и матрос. «Матрос управляет парусами, он же наводит орудие на неприятеля. Матрос бросается на абордаж. Ежели понадобится, все сделает матрос»1, - говорил П. С. Нахимов. В признании первенствующей роли рядового матроса в обеспечении победы над противником Лазарев, Нахимов, Корнилов видели успех боевой подготовки, основной залог повышения боеспособности флота. Они поднимали достоинство матросов, воспитывали в них чувство любви к родной земле.

Практическая деятельность последователей лазаревской школы основывалась на постоянной заботе о матросе, что в условиях крепостнического строя шло вразрез с официальным курсом царизма. В. А. Корнилов и П. С. Нахимов стремились улучшить условия жизни и быта матросов, которые в течение 25 лет несли тяжелую воинскую службу. Но, чтобы добиться самых элементарных требований в этом отношении, им приходилось вести упорную борьбу с интендантами, строителями, подрядчиками, которые совершенно не интересовались условиями жизни и службы «нижних чинов». В одном из своих рапортов В. А. Корнилов, приведя ряд вопиющих примеров бездушного отношения чиновников к быту матросов, писал: «Мне жутко все это исчислять»2.

Все современники единодушно подчеркивали заботу П. С. Нахимова о матросах. «Заботливость Нахимова о матросах, - ' писал один из черноморцев, - доходила до педантизма*а. Те офицеры, которые проявляли барское отношение к ПОДЧИНЕННЫМ, не раз получали от него строгие замечания и выговоры,

В одном из походов во время шторма о корабля за борт упал матрос. П. С. Нахимов, находившийся на верхней палубе, не раздумывая бросился к спасательной шлюпке и вместе с подбежавшими матросами стал спускать ее на воду. Несмотря на сильный штормовой ветер, они поспешили на помощь тонувшему моряку. За самоотверженный поступок Нахимов был представлен к награде. «Сию готовность Нахимова при спасении жертвовать собой,-доносил М. П. Лазарев, - я долгом почел представить на благоусмотрению господ членов Государственной Адмиралтейств-коллегий и льщу себя надеждой, что такой подвиг не найдется недостойным внимания…»4. Однако петербургские сановники отказали Нахимову в награде: слишком невелика в их глазах была жизнь простого русского матроса…

П. С. Нахимов совершенно трезво и ясно понимал, что система боевой подготовки, рассчитанная на показной блеск, приведет к плачевным результатам тогда, когда наступит время проверить ее в действии. Поэтому он был противником плацпарадной муштры и учил моряков тому, что потребуется на войне. Он был мастером обучения матросов и сам занимался с ними одиночной подготовкой. Противник всяких бесполезных формальностей, он доводил все приемы до возможной простоты, но вместе с тем требовал строгого исполнения всего необходимого и полезного. Воспитывая в матросах инициативу, решительность, выносливость, требуя неукоснительного знания своих обязанностей, Нахимов был взыскателен и требователен по службе, не делая никому скидок и поблажек. «Пользуясь кампанией в море, Павел Степанович обнаруживал такую деятельность, которая дается в удел немногим. Строгость его и взыскательность за малейшее упущение или вялость на службе подчиненных не знали пределов. Самые близкие его береговые приятели и собеседники не имели минуты нравственного и физического спокойствия в море: требования Павла Степановича возрастали в степени его привязанности. Строгий до крайности за вялость, он умел привязывать к себе матросов, никто лучше его не умел говорить с ними».

Личный пример командира Нахимов считал лучшим методом воспитания. Однажды во время эскадренного учения находившийся невдалеке от нахимовского корабля «Силистрия» фрегат «Адрианополь» сделал такой неудачный маневр, что столкновение стало неизбежным. Нахимов понимал, что избежать катастрофы невозможно. Тогда он приказал отвести всех людей в безопасное место, а сам остался на палубе один. «Адрианополь» стремительно сближался с «Силистрией»/. Вся команда смотрела на своего командира, стоявшего на самом опасном месте. И вот %«Адрианополь» с хода врезался в «Силистрию»: с мачт посыпались обломки, разорвались снасти, но командир, к счастью, остался невредим. Матросы и офицеры видели бесстрашие и самообладание своего командира и старались быть достойными его. Авторитет Нахимова среди черноморских моряков был очень высок, Его влияние на боевую выучку моряков не ограничивалось теми кораблями, которыми он командовал, а распространялось и на другие суда Черноморского флота. Каждый командир корабля стремился «показаться в возможно лучшем, безукоризненном виде зоркому капитану «Силистрии», от которого не скроется ни один шаг, ни, малейший недостаток, точно как и лихое управление. Одобрение его считалось наградою, которую каждый старался заслужить, - так велико было нравственное влияние этого человека».

В. А. Корнилов, так же как и П. С. Нахимов, видел в боевой подготовке моряков основной залог высокой боеспособности флота. Одним из основных принципов обучения он считал не механическое заучивание, а сознательное усвоение знаний. «Всякое искусство, - писал он, - тогда только прочно вкореняется в ум и память человека и тогда только может быть применено им к разным обстоятельствам, когда обучение основано на рассуждении и понятии цели и назначении всего, к нему относящегося». При составлении руководств и учебных заданий Корнилов-учитывал, что подавляющее большинство матросов было в то время неграмотно, поэтому все задания, считал он, «должны заключать в себе самое необходимое и по возможности быть приспособлены к взгляду людей самых простых». Вместе с тем он требовал от каждого моряка настойчиво и упорно овладевать морским делом. «Без методы и терпения, - говорил он, - нельзя ожидать успеха ни в каком учении»1.

Эффективность боевой учебы экипажей, считал Корнилов, во многом зависит от уровня знаний самих командиров. «Каждый адмирал, - писал он, - должен быть знаком с деталями морской артиллерии не менее каждого из морских артиллеристов». С особой требовательностью относился Корнилов к тому, чтобы офицеры не допускали никаких злоупотреблений в расходовании корабельных материалов. «Командиру надлежит строго смотреть,- писал он, - чтобы корабельные материалы, вещи и провизия никак бы не были употребляемы для личной пользы»2. Так же как нахимовский корабль «Силистрия», линейный корабль «Двенадцать апостолов», которым командовал В. А. Корнилов до назначения начальником штаба флота, служил образцом по уровню подготовки экипажа и состоянию вооружения.