Спорим, мы не разведемся? (СИ) - Биглова Алла

Неприятный звук, ничего не скажешь. Но она же сама упала? Он тут и ни причем. И вы не докажете обратное!

Очухавшись, Беляш вновь побежал за мухой, надеясь поймать ее и съесть как можно скорее. Нечего всяким несносным букашкам залетать на его территорию без его царского пушистого разрешения!

«Вжиии вжии вжии» — повторялось из раза в раз. Муха словно издевалась, но Беляш привык. Наконец, он вновь сменил тактику, изображая из себя глупого, немощного и несмышленого зверька. Так что разбитая ваза пошла только на пользу его «имиджу».

Муха в конце концов смелеет и опускается все ниже, где и начинается территория белого и беспощадного зверя. Вот тут-то Беляш и выходит на настоящую охоту, прыгая из неоткуда, ловя букашку, расплющивая ее на полу.

Затем котик мяукает, расстраиваясь, что переборщил и съесть нечего — раздавил.

Больше ничего особенно не происходит — двуногих все нет, а новые играбельные букашки в окошко не залезают. Да и закрыли, вредные сожители, всевозможные щели и окна — нет ни одной дырочки, откуда насекомое могло бы попасть к нему ареал обитания.

Некоторое время Беляш спит, надеясь, что хоть так он снизит время в одиночестве. Потом снует по квартире, перемещаясь из одного угла в другой. В какое-то время дико хочется кушать, но о нем абсолютно все забыли. Может, совсем бросили, оставили одного погибать? Без еды? Без какого-либо шанса на общение? И выживания?

Вот так. Никому ненужный. Одинокий. Белый «волк» среди маленькой прерии, на которой он не просто единственный хозяин, но и в принципе единственный.

Когда надежда совсем исчезает входная дверь открывается. Его двуногие возвращается, и котенок радостно бежит их встречать. Он мяукает, возмущается, что их так долго не было. Радуется, что они пришли, вернулись, не бросили, не забыли о нем, но, кажется, что они его не замечают — настолько сильно увлечены друг другом.

Он орет громче, но тщетно.

Да, что происходит-то? Он, что, стал невидимкой? Незаметным? Это очень плохая суперспособность!

Двуногая что-то убирает в огромный белый шкаф, откуда всегда веет холодом и где полно еды. Хотел бы Беляш открыть своего тезку по цвету, но так и не разгадал, как открывается этот механизм. А двуногие на раз два открывают и закрывают.

Девушка бросает что-то на стол, а затем удаляется в спальню. Они настолько увлечены друг другом, что Беляш чувствует себя третьим лишним.

«Э, а я?» — немой вопрос застревает на его маленькой миленькой мордочке. Как они вообще могли о нем, таком беленьком и красивеньком забыть? Как о нем вообще возможно забыть?

И как они посмели его не покормить? Оставили одного, забыли о нем, а теперь пришли и не покормили!

От досады Беляш громко замяукал, но никакой реакции.

Обиженно котенок полез на стол, что ему обычно запрещали делать, и там нашел маленький бумажный пакетик. На какое-то время от обиды он отвлекся на новую, хоть и очень странную игрушку.

Хотели бы спрятать, спрятали бы получше, не правда ли?

Игрушка продержалась не долго. Беляш пару раз ее погрыз, еще несколько раз потряс, а затем случайно всковырнул ногтем. Бумажка мгновенно разъехалась пополам, и оттуда посыпался белый песочек.

Беляш испугался, отпрыгнул. Когда это закончилось, осторожно подошел, понюхал, пытаясь понять, что это. Вроде ведь съедобно…

Попробовал на вкус… слишком приторно.

Но, ведь когда еды совсем нет, выбирать не приходится? В свободной прерии, в полном одиночестве, он и не такое ел! И ничего. Вот и с удовольствием схомячил, что чувство голода утихомирить.

Беляш ведь не знал, к каким это последствиям приведет. Затошнило его уже буквально через час…

Этот вечер с повторным предложением и обоюдным желанием завести ребенка, с плавным переходом в возбуждающую и взрывающую все ночь, мало что могло испортить.

Но это испортило.

Я проснулась от звука чьей-то рвоты. Не сразу поняла, что происходит, но потом поспешила в коридор. Там Беляш содрогался всем телом. Сначала я подумала, что он опять нализался шерсти, вот его и тошнит, но когда увидела странную желтую пену, все же начала паниковать.

События вчерашнего вечера неожиданно прокрутились со стороны маленького белого котенка. И я ахнула: мы оба забыли его покормить!

— Боже, Беляш, прости меня пожалуйста! — тот лишь фыркнул, отплевываясь от своей слюны.

На шум поднялся Гриша. Он сонно смотрел то на меня, то на котенка, пытаясь понять, что происходит.

— Так, я уберу, — он первым умчался в ванную, притащил туалетную бумагу и начал заботиться о котенке.

Я поспешила на кухню, чтобы дать котенку корм, и только потом осознала масштабы проблемы. Он утащил пакетик с сахаром, разорвал его и съел часть, потому что, слава богу, внушительная сохранилась на полу.

Паника мгновенно охватила меня.

Гриша как раз зашел в кухню, неся несчастного зверька на руках. Выглядел котенок крайне плохо. Слабым, беспомощным, вялым, бессильным.

— Мы забыли о нем вчера, да? — Гриша озвучил и подтвердил мои опасения. — И он в отместку сахар сожрал?

— Господи, что делать? — на глазах навернулись слезы, а паника окончательно взяла надо мной верх.

— Можем дать ему воды и понаблюдать за ним, — заговорил Гриша. — Но, видя твое состояние, думаю, лучше сразу собираться в ветеринарную клинику, чтобы посмотреть, не сожрал ли он чего кроме сахара.

Я кивнула. Муж выглядел спокойным и рассудительным. Я не стала его упрекать, или что-то ему говорить: мы оба вчера накосячили. И уж лучше кто-то из нас сохранит трезвость рассудка, чем мы оба его потеряем.

Пробегая мимо второй комнаты, замечаю, что по полу разбросаны осколки вазы. Разбитой вазы. Ахаю, в страхе ежусь.

— Что такое? — спрашивает Гриша. Беляш все еще у него на руках, и муж гладит хулиганистогго зверька, успокаивая.

— Ему еще осколок мог попасть… — обрываюсь на полуслове, потому что моя фантазия сама додумывает всякие ужасы. Рукой махаю в сторону, Гриша видит разбитую вазу, качает головой, и уводит нас в спальню.

Хулигана садит в переноску, а мне говорит:

— Так, успокойся. Сейчас съездим к ветеринару, он посмотрит котенка, даст лекарство, приедем домой, уберемся. И не волнуйся заранее, Беляш только сахара наелся. Если бы стекло куда-то попало, то уже шла бы кровь.

Слышу разумные слова мужа, и при слове «кровь» чуть ли снова не впадаю в истерику. На глаза подступают слезы, и Гриша, видя мое состояние, быстро одевается, забирает Беляша и бросает, что они подождут меня в машине.

Когда остаюсь одна, хлопаю себя по щекам, чтобы быстрее прийти в себя. Не время раскисать! Сначала нужно узнать, что с хулиганом, а уже потом впадать в истерику, если все плохо. И радоваться, если хорошо.

Быстро одеваюсь, на скорую руку расчесываю волосы, не крашусь и спускаюсь вниз. Переноска с Беляшом лежит на переднем сидении на моем месте. Беляш пытается вырваться, расшатывая свой маленький дом.

Спешно сажусь и беру его на коленки. Гриша кивает и заводит машину.

Лишь бы с котенком все было хорошо!

Вечер и ночь были прекрасны, но я не мог отделаться от мысли, что что-то забыл. И на утро все-таки выяснилось, что именно. Мы забыли покормить бусенка. То есть бесячее маленькое существо, которое очень уж сильно на нас обиделось, и ночью не только разбило вазу, но и сожрало сахар.

И я бы в любой другой момент хорошенько его отругал, но сам знатно прокосячился, увлекшись любимой и напрочь забыв покормить.

Покачал головой: рано мне заводить ребенка с таким уровнем ответственности. Пора начать думать о мелких существах еще с большим трепетом. Лена была права.

Лена уже была в истерике, поэтому взял все в свои руки. Не особо переживал: кошки всегда вечно чем-то травятся, лучше показать ветеринару, чтобы убедиться, что все в порядке.

Уношу источник бед, вижу, что Лену, в целом потряхивает. Она вскоре спускается, и я прямо чувствую, как от нее исходит нервозность.