Тоже люди - Галина Анатольевна Тюрина

уставу, нарушаете обещания. Какой же вы после этого капитан, да и вообще мужчина? Ваши поступки отвратительны, неужели вы сами этого не осознаете?

Сэр Рич как-то весь сморщился и стал как будто сразу ниже ростом. Лицо его позеленело от бессильной ярости. Он только и смог, что еле слышно прошипеть что-то нечленораздельно нецензурное.

Тем временем на выстрел прибежали солдаты охраны. Увидев их, Святоша немедленно бросил пистолет им под ноги и сказал:

— Сэр капитан угрожал леди Лилии. Госпожа теперь плохо себя чувствует.

Охранники окружили стоявшего истуканом Рича, обыскали для верности и, надев наручники, увели. Землянина тоже хотели забрать до выяснения, но Кошечка замотала плохо слушающейся головой, с предельной хоть и немой «красноречивостью» показывая, чтобы его оставили в покое.

Теперь чужак стоял прямо перед ней. Как она боялась этого момента и как ждала! Она восхищенно и безмолвно смотрела на своего избавителя, и вот наконец их глаза встретились, и ничего ужасного, как она страшилась, не произошло.

Святоша осторожно поднял ее со скамьи и на руках понес в дом. В этот момент она была готова многое ему сказать, во многом признаться, за многое просить прощения. Она готова была горячо обнять его, целуя при всех, но совершение этих действий просто не представлялась возможным: язык и губы ей не подчинялись, руки и ноги двигались еле-еле. Все, что она могла, это улыбаться сквозь непрошеные слезы и прижиматься щекой к его плечу.

Еще целый час Кошечка пробыла в этом вынужденном оцепенении. Наконец она почувствовала, что прежние силы возвращаются к ней, но с ними возвращалась и деспотичная гордость хозяйки.

«Какой ужас! — думала она. — И я была готова просить у ничтожного раба прощения, признаваться ему в страсти, как последняя шлюха! До чего я дошла! Хорошо, что язык мой был нем, и я сгоряча не наболтала этих глупостей прямо на людях».

В этот момент вошел Святоша.

— Я принес вам воды, — сказал он, улыбаясь и учтиво склоняя голову. — Может быть, вам нужно что-нибудь еще?

Она улыбнулась ему в ответ и взяла из его рук стакан.

— Я очень рад, что вам стало лучше.

Они опять встретились взглядами. Она все пыталась разглядеть хоть тень лукавства в его глазах, услышать малейшую фальшь в его тоне.

— Это правда? И ты не держишь зла на меня? Не скрываешь обиды?

— Я искренне желаю вам только добра.

— Но ведь у тебя есть полное основание ненавидеть свою хозяйку. Неужели ты уже все забыл? — Кошечка протянула ему руку и буквально заставила сесть рядом с собой.

— Забыл, — эхом откликнулся Святоша, опуская глаза.

Кошечка резко провела ладонью по его спине, землянин вздрогнул.

— Врешь, — с легким укором проговорила Кошечка. — О таких вещах так скоро не забывают. Эти следы еще долго будут напоминать о себе… Я была тогда в такой ярости, а тут еще ты…

— Я хотел извиниться перед вами, госпожа, — почти перебил Святоша. — Я вел себя с вами тогда слишком вызывающе, а в разговоре и вовсе показал себя непростительно дерзким невежей. Я должен был сразу заметить, что вы сильно расстроены и рассержены, и обязан был быть внимательнее к вашему душевному состоянию и гораздо сдержаннее. И еще, простите, что я не извинился ранее. Я хотел это сделать, но все как-то не получалось… Тут он встал и склонил голову, потупив взгляд. Выражение его лица стало таким трогательно виноватым и просительным, что Кошечка тоже в волнении вскочила с дивана:

— Брось лебезить… На самом деле тебе вообще не за что извиняться. Твоя хозяйка была излишне строга к тебе, поддавшись лживым наветам, и ты сейчас не преминул дать мне хороший урок действительной верности и смирения. Я постараюсь впредь не быть такой жестокой и буду относиться к тебе лучше… Обещаю.

Она протянула к нему руку. Он тут же нежно взял ее ладонь и поцеловал. У Кошечки при этом так сильно затрепетало сердце, что она с трудом сдержала себя и только спросила:

— Но все-таки, почему ты не питаешь ненависти ко мне? Ведь я такая несправедливая и высокомерная! И ты в полной мере испытал боль и унижение по моей прихоти.

— Как я могу вас ненавидеть, если вы дважды спасли мне жизнь?

— Дважды?

— Да. Второй раз вы спасли меня, когда каждую ночь вводили мне сильнодействующие лекарства. Без них я вряд ли бы поднялся на ноги.

— Но откуда ты знаешь?

Землянин засучил рукав выше локтя. Стало видно, что на вене маленькими пятнышками обозначились места уколов, оставленные автоампулами.

— Но почему ты решил, что именно я это делала? — Кошечка даже слегка покраснела, подумав: «Неужели он все-таки видел меня рядом с собой?»

— У меня есть доказательства вашего присутствия. Во-первых, такие лекарства здесь исключительная редкость и вряд ли есть у кого-нибудь еще, кроме хозяев планеты. Эти медикаменты могли находиться только в большой аптечке у вас, госпожа.

— Но предположим, что их украли для тебя.

— Есть еще один довод. — Святоша достал из нагрудного кармана золотистый шнурок, завязанный на бантик. В узелке завязки застрял длинный светлый волосок. — Без сомнения, это украшение незаметно слетело с вашей косы. Неужели вы его не узнаете?

Кошечка покраснела еще больше и выхватила из его руки шнурок:

— Где ты его взял? Я ищу его уже больше недели.

— Я обнаружил его прямо рядом с собой на подушке. Тогда я и догадался, что именно вы лечите меня по ночам.

Кошечка опять села и даже отвернулась, чтобы землянин не увидел, как ей неловко. Теперь она вспомнила, что как-то она наклонилась над спящим чужаком, а ее волосы вдруг рассыпались по плечам. Она еще тогда мысленно выругала себя за потерянную завязку.

— Все правильно, — наконец, сказала она, пересилив смущение. — Я действительно лечила тебя. Но я вовсе не спасала тебе жизнь, а просто желала исправить свою ошибку, за которую ты бы мог ей запросто поплатиться.

— Это равнозначно, — отозвался Святоша. — И я все равно благодарен вам, госпожа. Можно идти?

— Иди.

Землянин поклонился и уже приблизился к двери, коснувшись ее рукой.

— Постой, Эмиль! — не выдержав, крикнула девушка. В ее душе не на жизнь, а на смерть боролись страсть и хозяйская гордость.

— Я слушаю вас. — Землянин обернулся, лицо его было удивленным.

— Теперь я буду называть тебя так. Ведь это твое настоящее имя? — Кошечка почему-то виновато улыбнулась.

— Да, леди Лилия. Мне будет очень приятно. — Чужак улыбнулся в ответ так нежно и благодарно, что сердце Кошечки опять невольно затрепетало.

Сэр Рич предстал перед Кошечкой уже не такой уверенный и