Через пустыню - Карл Май

— Как долго вы здесь останетесь?

— Хм! Мой слуга совершает паломничество в Мекку. Пожалуй, я прожду его с неделю.

— Это меня радует. В таком случае мы сможем побыть вместе подольше.

— Согласен. Но два дня мы все же не будем общаться.

— Почему?

— Мне бы тоже хотелось пойти в Мекку.

— Вам? Я думал, что христианам это запрещено!

— Это так. Но… разве меня узнают?

— Верно. Вы говорите по-арабски?

— Да, насколько это нужно для моей кухни.

— И вы знаете в точности, как вести себя паломнику?

— И это тоже. Каждый примет меня за мусульманина, и я смогу спокойно вернуться.

— Это кажется абсолютно безопасным, и тем не менее путешествие все-таки рискованное. Я читал, что христианин может в крайнем случае приблизиться к священному городу на девять миль.

— Тогда мы не смогли бы находиться в Джидде, если только не подразумеваются английские мили. На пути отсюда до Мекки расположено одиннадцать кофеен. Я буду спокойно заходить во все, вплоть до девятой, и при этом говорить, что я христианин. Времена сильно изменились. Теперь достаточно не позволить христианам входить в город. Однако я попытаюсь войти.

Я настолько настроил себя на такое путешествие, что теперь мое решение посетить Мекку стало твердым. С этой мыслью я заснул и проснулся с ней. Халеф принес мне кофе. Я сдержал слово и дал ему его деньги еще накануне.

— Сиди, когда же ты разрешишь мне отправиться в Мекку? — спросил он меня.

— Ты уже познакомился с Джиддой?

— Еще нет, но я скоро закончу осмотр.

— Как ты поедешь? С каким-нибудь делилем?

— Нет, проводник слишком дорог. Я подожду, пока наберется побольше паломников, а потом двинусь в путь на наемном верблюде.

— Ты можешь отправляться, когда захочешь.

Делили — это особого рода чиновники, которые сопровождают чужеземных паломников и смотрят за тем, чтобы те не нарушили ни одного предписания. Среди паломников бывает очень много женщин и девушек. Но так как незамужним женщинам посещение святынь запрещено, делили извлекают из этого прибыль: за отдельную плату они женятся на свободных паломницах, которых они вывозят из Джидды, сопровождают в Мекку, а потом, по завершении паломничества, дают им свидетельство о разводе.

Едва Халеф ушел из моей комнаты, как я услышал голос снаружи:

— Дома твой хозяин?

— Говори по-арабски! — ответил Халеф на заданный по-немецки вопрос.

— По-арабски? Этого я не могу, мой мальчик! Самое большее — я мог бы сказать несколько турецких слов. Но подожди, я сам сейчас дам знать о себе, потому что твой хозяин точно уж торчит там, за дверью.

Это был Албани. И сразу же раздалось его пение.

Конечно, Халеф застыл от удивления там, снаружи, и если я не отвечал, то произошло это из-за моего слуги: он должен был еще кое-что выслушать. Через очень недолгое время триестинец продолжал, а когда и это нежное воспоминание не возымело успеха, Албани пригрозил:

И вот я новый бей теперь,

Позволь же мне сказать:

Коль сам ты не откроешь дверь —

Придется мне ломать!

Я не мог позволить, чтобы дело зашло так далеко, поднялся и открыл дверь.

— Ага, — сказал он и рассмеялся, — помогло! Я почти был уверен, что вы уже отправились в Мекку.

— Тсс! Мой слуга ничего не должен знать об этом.

— Прошу прощения! Отгадайте сначала, с какой просьбой я пришел?

— С желанием реванша за ваше вчерашнее гостеприимство? Мне очень жаль! В случае необходимости я мог бы поделиться боеприпасами, но не провиантом, по меньшей мере — не такими яствами, какие были в вашем меню.

— Ба! У меня действительно просьба или скорее вопрос.

— Говорите!

— Вчера мы немного побеседовали о ваших приключениях. Отсюда я предположил, что вы уверенно держитесь в седле.

— Разумеется, я немного езжу верхом.

— Только на лошади или на верблюде тоже?

— И на лошади, и на верблюде. И даже на осле, к чему меня как раз вчера вынудили.

— А я еще никогда не ездил на верблюде. И вот сегодня утром я услышал, что совсем близко сдают верблюдов внаем, при этом у меня остается возможность хоть однажды поиграть в бедуина.

— А, вы хотите отважиться на прогулку?

— Именно так!

— С вами случится приступ морской болезни.

— Неважно.

— Против этого даже доза креозота [87] не поможет.

— А я загорелся этой идеей. Объехать берега Красного моря и не покататься на верблюде! Могу ли я пригласить вас сопровождать меня?

— Время у меня есть. Куда вы хотите ехать?

— Мне все равно. Может быть, вокруг Джидды?

— Согласен. Кто займется верблюдами? Вы или я?

— Конечно, я. Вы возьмете слугу?

— Как вы распорядитесь. Здесь никогда не знаешь, что случится, а слуга на Востоке, в сущности, никогда не бывает лишним.

— Тогда пусть он едет.

— Когда я должен прийти?

— Через час.

Он ушел. Я произнес перед ним речь умышленно, так как первому выезду новичка на верблюде неизменно сопутствует романтическое настроение.

Когда через три четверти часа я вместе с Халефом вошел в жилище Албани, тот был увешан оружием.

— Идемте. Владелец верблюдов уже ждет. Или вы хотите сначала перекусить? — спросил он меня.

— Нет, я сыт.

— Тогда мы возьмем продукты с собой. Моя сумка забита ими.

— Вы ждете приключений и берете с собой продукты? Бросьте это! Если мы проголодаемся, то разыщем палатки кочевников. Там мы найдем финики, муку, воду, а может быть, и чекир.

— Чекир? Что это такое?

— Пирог, в который запекают молотых кузнечиков.

— Ну и ну!

— Да он изумительно вкусный! Кто-то обожает устриц, виноградных улиток, птичьи гнезда, лягушачьи ляжки и прокисшее молоко с личинками. Такой гурман воспримет саранчу как деликатес. А знаете, кто долгое время питался саранчой с диким медом?

— Я думаю, это какая-нибудь библейская личность.

— Разумеется, и притом очень возвышенный и святой человек. Попона у вас есть?

— Вот.

— Хорошо. Надолго ли вы наняли верблюдов?

— На весь день.

— С проводником?

— Без.

— Это хорошо. Правда, в этом случае вам пришлось оставить залог, зато никто нам не помешает. Пошли!

Владелец верблюдов жил через два дома. Я сразу же узнал в нем турка. Во дворе стояли три верблюда, над судьбой которых можно было бы лить горькие слезы.

— Где твой загон? — спросил я турка.

— Там!

Он указал на стену, разделявшую двор на две части.

— Открой дверь!

— Для чего?

— Потому что я хочу посмотреть, есть ли у тебя верблюды получше.

— Есть там, внутри.

— Покажи-ка их мне!

Видимо, он не очень-то доверял мне, но все же приоткрыл дверь и позволил мне бросить взгляд в отгороженную часть двора. Там лежали восемь прекраснейших верблюдов. Я подошел ближе и рассмотрел их.