Тряхнем стариной! (СИ) - Брэйн Даниэль

Ну и Кощей… то ли померк на его фоне, то ли как-то странно действительно ему поплохело. Я поморщилась — кажется или нет? Вроде бы вот и правда одни кости остались? Это после общения с теми пташками или с конем? Кстати, где конь?

— Так что ты там в прошлый раз говорил? — сообразила я, как использовать ситуацию. Ну, раз Кощей приперся. — А то вон наш костлявый друг мне не верит. Говорит, брешу я, старая.

Выдав эту провокацию, я покосилась на Кощея. Нет, точно, точно, сказалась и на нем Навь, вон и лицом схуднул, но подыграл. Умница, возьми пирожок! С яйцами.

— Брешет, — кивнул Кощей. — Быть такого не может.

— И ради этого вы притащились сюда? — не поверил дракон. Но так, не то чтобы очень. Ну, притащились и притащились, не ему же пришлось идти. — Тьфу ты, так и есть, вступило нашей Яге в голову странное.

— Сюда явиться — это еще не самое странное, ты бы видел, что она себе заместо избы отстроила, — заметил Кощей, покрутил головой, нашел какой-то одинокий камень — чего он здесь лежит, специально, что ли? — сел на него и занялся мечом. Типа мне вообще не сильно-то интересно, но, знаете ли, зудит. 

— Равновесие — вещь и вправду такая себе, чудесатая, — не менее глубокомысленно сказал дракон. — Ну, как вы его там, у себя, понимаете. Есть оно, нет его, а силой его не восстановить…

Равновесие — странный предмет. Вот оно есть, а вот уже нет, нервно хихикнула я. Давай, давай, не отвлекайся. 

— Да ты что, — покачал головой Кощей. — А Яга вон утверждает обратное.

Ах ты лапочка! Я прикинулась деревцем и в разговор не мешалась. Но Кощей получил от меня лишний балл. Точно, точно, все премудрости этого мира, небось, не то что выучил, а придумал. Как он его разводит-то ловко!

— Жертвами — точно никак, — хмыкнул дракон и прислонился к стене. Запрокинул голову… хорош, стервец. Я вздохнула тихонечко так… Ну, допустим, тут что ни мужик — так модель в отставке. Не надо так реагировать, Яженька. Тебе триста лет и мозг уже должен скакать поперед гормонов. — То есть: сколько младенцев ни приноси, сколько их…

— Что? — не выдержала я и перебила его севшим от страха голосом. — Это я… э-э…

Э-э… плохо дело, по всему судя. Тут, допустим, ничего с неба не рухнуло, но как я могла?

— Ума-то хватило не делать, — скривился дракон. Еще краше стал. Вот оно что, оказывается, чем мужик пренебрежительней, тем завлекательней? Чем меньше женщину мы больше, тем больше меньше мы ее… Тьфу, чушь какая, это все Навь на меня влияет, не может этого быть. Ну и устала, конечно, по лесам-то скакать, чай, не девочка вот уже лет этак двести восемьдесят. — Ягненок, конечно, был очень мил…

Так, ну ладно, хоть не младенец. На этом этапе пока можно выдохнуть. 

Как, однако, тяжко, когда про тебя столько известно, а ты при этом ни ухом, ни рылом… Ты вроде бы ко всем с душой нараспашку и с обнимашками, а репутация впереди тебя бежит и вызывает у народа только вопли ужаса. М-да. 

— ...Но этого мало, а на большее, Яга, тебя не хватило.

Кажется, дракон моей оговорки не понял, а ведь я себя практически выдала. Ну и ладно.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— А она говорила — младенец крещеный нужен. Знаешь, даже ведь припасла, — опять бросил дракону кость Кощей.

Эй, нет-нет, я не для этого! Я не такая!

Дракон наживку заглотил моментально. Я выдала Кощею еще балл. Вроде дракон и краше, но Кощей умнее. А у любого мужика ум — самое возбуждающее место.

— Может, есть, может, нет. Но тогда у нее его с собой не было. Весь вопрос-то: люди старых богов не чтят, новую религию толком тоже не чтят, и Яга мудро решила — разделить миры, отделить Явь от Нави. Мудро для себя самой. Границу-то ей никто не запретит пересекать. Тебе, может быть, костлявый, разрешит. А люди — люди-то теперь не ее забота. 

— Отлынивала, значит, от обязанностей, — покивал Кощей. — А мне говорила — что занята, да так, что и нос из лесу не высунуть. Ну что, завралась, Яга, должна мне три сотни яиц?

Мне показалось, он даже подмигнул мне, а я была готова заорать — да я тебе не три сотни, три тысячи дам, только давай, давай, не останавливайся, мы еще не все до конца узнали. Ай, какая удача, что Кощей умный мужик!

— Мало ты поставил, — засмеялся дракон. — Вон оно — равновесие, на лице ее, краше в гроб кладут. 

Я насторожилась.

— Ты лицо-то мое не трожь, — насупилась я. — Хорошее у меня лицо… харизма вон какая.

— Только старая, Яга. Вся в морщинах да бородавках. Я сказал и еще раз скажу: ты, когда силу Яги брала, красоту свою принесла в жертву силе. Добровольно. Знала ведь, но принесла.

Принесла и принесла. Это теперь вопрос десятый. Мне-то от этого ни холодно, ни жарко. Свершившийся факт. Куда интереснее, зачем я ее обратно хотела. 

— Нет равновесия — все на твоей «харизме» и отражается. Повторил и еще повторю: никакими младенцами ты это равновесие не восстановишь, внутри ищи. А так только стену поставишь да темную силу пробудишь, а уж удержишь ли потом — кто то ведает…

Он задумался и вроде бы погрустнел. Кощей закончил манипуляции со своим мечом, поднялся, стал расхаживать туда-сюда, а я быстро обрабатывала информацию.

Выходит, Яга, которой надоело лицезреть свою убогую морду, захотела вопрос решить радикально. Раз с обязанностями она не справляется — уж кто виноват, потом можно выяснить — то притащить сюда младенца, принести его в жертву, поставить какую-то стену, пробудить темную силу… скорее всего, как раз Чернобога, судя по тому, как кота перекосило, когда речь об этом зашла. Да-да, крещеного съесть, он так и сказал. Ладно, проехали, Изечка несъедобен, да и Скарапея меня придушит за такие дела. И выход этот был так себе, как масло на сковородке водой тушить.

Хорошо, что не вышло.

И что мы имеем? Ага, цепочка. Зеркало, яблоко… Изечка. Ой, неспроста он у меня появился так кстати, как бы эту женщину мне найти? Очень надо.

Неспроста. Что-то здесь не так! Это кто-то копает под меня так конкретно, обложил со всех сторон. Сюда же и Кудымского царя приплетем. Вот как так: на старости лет — в международные отношения, и мало того, еще в самую гущу. 

— Во-о-от, а ты мне не верил, — сказала я, обращаясь к Кощею. — Не было никакого младенца, а потом я как была, так и ушла.

Кощей заулыбался — что-то сейчас его улыбка сильно смахивала на оскал, неприятно, — а потом повернулся к дракону.

— Так, Аспид, как дело было? Что, прямо-таки и ушла?

— «Не буди карающего да разрушающего, не тревожь черна сокола! Взалкает крови, выберется из дремы, копье навострит, ярость его не знает пощады… Навь застонет, Явь застонет…» — с усмешкой повторил Аспид то, что мне говорил, пока гнал восвояси. — Ну, одумалась старая, а там да, ушла, вот куда и как — того я не знаю. 

— Слушай, — сказала я внезапно как-то очень серьезно. — А тут кроме меня вообще кто-то был?

— Да тут много кто ходит, — уклонился от ответа Аспид. — Мимо. Змей трехглавый вот только давно не заглядывал, это да… А так… Пожалуй, что кроме тебя больше никого и не видел. 

— А до? — уточнил Кощей.

— А до… — Аспид задумался. — Ну, Черт был. С инспекцией. Но это такое, вон, чуть крылья не вырвал, не в настроении был. Бесят своих учил чему-то, но это тоже дело обычное. А, пару лун назад был Полоз, но это он ко мне приходил. 

— Эй, недомерок, а если кого поменьше взять?

Нет, все-таки… все-таки знал Анчутка, кого мне в товарищи брать. Нет, ну вот это как? В том моем мире половина родни тебя сожрет за какую-нибудь дачу в наследство, красная цена которой тысяч сто, и те заплатить надо, чтобы только забрали. А тут — черт, и тот обо мне печется. Вот это люди стали другие или, если верить Аспиду, который нам сейчас слова Яги как есть передал, люди всегда такие и были?

Дела-а… Но что дальше-то?

А Аспид все пялился куда-то в вышину. Вот чего он там увидел?

— А помельче — ну, как-то я их и не замечаю, — признался он, но без особой грусти. Да-да, а если кто тут был от Кудымского царя, ему плевать. — Даже не знаю, у кого и спросить. Навь — она такая. Захочет — и скроет. Может, по чарочке?