Рейсер. На пути к вершине (СИ) - Данил Сергеевич Кузнецов

Итак, решено.

Я кивнул и вслед за Лизой зашёл с лестницы в коридор этажом ниже, чем тот, где меня поселили.

Комната гонщицы находилась в дальнем конце и была одноместной — с явным расчётом на то, что Форман никого не будет к себе водить. Но… что криминального в том, чтобы просто посидеть вечерком вместе с другом? К тому же мы будем вести себя тихо… надеюсь.

— Ну, вот… здесь я и живу на этой неделе.

Лиза включила свет, и матовое сияние лампы под потолком озарило нехитрый интерьер: кровать, столик, тумбочку, пару стульев и шкаф. Дверь сбоку от входа вела в санузел.

— Да у нас почти так же, — ответил я, усаживаясь на стул. — Вот каждый раз, когда мы ездим на соревнования, кругом всё одно и то же. Как будто… казённое, что ли. — Я развёл руками. — Чтобы мы… не расслаблялись, так сказать.

— Всегда, когда ездим… — повторила мою фразу Форман и разлеглась на постели, сбросив на пол обувь. — Но мы-то с тобой вместе никогда не ездили до мест проведения, а только выступали. Да и то за разные команды.

— Ты помнишь, как это было? — с нажимом спросил я.

Я почти не дышал; сердце было в шаге от того, чтобы сорваться в стремительный галоп.

От ответа Лизы зависело многое.

Если не всё.

Она резко присела на кровати и, упёршись с двух сторон в одеяло ладонями, наклонилась ко мне.

— А ты помнишь? — вернула она мои слова моим же тоном. А затем прищурилась. — Или… у тебя есть что мне рассказать?

Она склонила голову набок и с любопытством на меня посмотрела.

Я коротко вздохнул и прикрыл глаза.

Назад дороги нет.

— Дело в том… что я не тот Михаил Жумакин, которого ты могла знать по временам картинга. Веришь или нет, но тот, с кем ты говоришь, — не Жумакин. На самом деле меня зовут… — (всё-таки прежнее имя вспоминать было непривычно и… неприятно), — меня зовут Михаил Шумилов. Звали… Я был программистом, любил гонки, а в свободное время увлекался картингом. И однажды…

Я обречённо вздохнул. Да, сейчас пойдёт лютая дичь.

— …после случайной аварии моё сознание вселилось в тело Жумакина. Прямо во время гонки «Формулы-4».

Я ожидал чего угодно. Что она засмеётся, или покрутит пальцем у виска, или вообще расценит мою тираду как пранк…

Но Лиза просто подняла бровь и ровным голосом обронила:

— Интересно. Продолжай.

— Э-э… стоп, ты мне веришь?!

— А почему нет? Да, со стороны кажется, что ты несёшь бред, но… — Она покрутила рукой в воздухе. — Ты так говоришь об этом, что мне сначала хочется услышать полную версию, чтобы решить: довериться тебе… или нет.

Я нашёл взглядом её глаза. Два зелёных мячика — словно два яблочных леденца, блеснувшие в свете лампы.

— Тогда слушай.

И я рассказал ей всё.

Не забыв упомянуть и о своей цели — и особенно подчеркнув, что прибыл сюда из будущего. Которое, в свою очередь, таило в себе множество опасностей — да таких, что я из своего тяжёлого, но всё же относительно мирного двадцать первого года некоторые предвидеть не мог даже в принципе.

— …Я хочу спасти Россию. Изменить мир к лучшему. При этом занимаясь тем, чему хорошо научился за последние годы, — гонками. — Я вздохнул и посмотрел в глаза Лизе. — А теперь можешь смело звонить в психушку, или что ты там собиралась сделать.

Какое-то время она отсутствующе глядела на меня, потом неожиданно усмехнулась:

— Что ж, это хотя бы объясняет, с чего ты вдруг начал ко мне клеиться.

— Да нет, ты и вправду стала мне нравиться… — промямлил я. — Но… тебе что, совсем плевать на то, что я только что рассказал?

— Нет, почему же?

Она уже сама посмотрела на меня — и я обмер, поняв, что именно за взгляд вижу.

Взгляд чужих глаз.

Такой же, как и прорывающийся иногда сквозь шелуху другой личности циничный взор Михаила Шумилова.

— Значит, я был прав… — пробормотал я.

Лиза пожала плечами.

— Мне интересно лишь, как ты обо мне догадался.

— Твой путь… он так похож на мой. Провал в начале сезона, затем постепенное развитие — и окончательная победа. Если и не в самом чемпионате, как в том году, то над собой и приблизительно равными соперниками.

— Вот оно что… — вздохнула Лиза. — А я-то не могла понять: совпадение это или нет… Теперь всё ясно. И… пожалуй, я могу рассказать тебе свою историю.

— …В том мире, где я родилась, меня звали Мария Фурманова. Знаю, звучит отстойно, однако тогда ещё был совок, и всем в принципе было норм. Но потом…

Со школой как-то не очень сложилось. Вот просто — понимаешь или нет — такое ощущение, словно отовсюду мудаки повыползли. То ли из-за дурацкого имени, то ли потому, что я всегда была примерно такая, какой ты меня знаешь, нормально с кем-то общаться или учиться не выходило. Ну и я решила, что заполню жизнь чем-либо другим. И заполнила.

С детства я любила ездить на природу и глазеть на виды. Потом описывала их в сочинениях — и, блин, хоть с чем-то у меня прокатывало. Постепенно стала подрабатывать в журналах, отправляла свои статьи… Пошла в универ на журналистику заочно… И как-то всё стало налаживаться.

Я начала ездить по миру, описывать всякие достопримечательности… Имя мне ну пипец как не нравилось, поэтому я взяла себе псевдоним — Мари Форман. Под ним и писала. Моим любимым регионом была Южная Америка. За несколько лет я приезжала туда много раз — и постоянно открывала для себя что-то новое.

А ещё я любила скорость. — Лиза мечтательно улыбнулась. — О, ты можешь меня понять. Какой это кайф — лететь под двести на ночной трассе или виртуозно рулить по серпантину! Ах да, ты же до переноса только на картах ездил…

— Не забывай, у меня зрение было минус пять, — напомнил я. — С таким особо