Боги ждут жертв - Ростислав Кинжалов

– Я дам тебе еще порцию, Иш-Кук, не печалься, – утешил ее горбун, – и ты снова дашь ему питье. Теперь ты ведь знаешь, как это надо делать…

– Но я не знаю, где он, – вырвалось у девушки. – Царевна куда-то его спрятала…

– Всемилостивейшая Эк-Лоль куда-то услала своего опахалоносца? – изумился жрец. – Что ты, Иш-Кук, этого не может быть. Зачем? Куда же?

– Я говорю тебе, не знаю.

– Надо, надо узнать, красавица, – сухо произнес жрец. – Время действия моих трав не вечно. Твой любимый должен получить питье в этом месяце, иначе сила трав иссякнет и возобновится лишь через долгих четыре месяца. А разве ты сможешь столько времени ждать? Ты же сгоришь, я вижу это и без твоих слов. Ищи, ищи его скорее, он не может быть далеко от Тикаля. Не навещает ли он иногда украдкой царевну? Поздним вечером, когда прислужницы, утомленные дневной работой, спят?..

– Нет, нет, – прервала его Иш-Кук; глаза ее засверкали. – Хун не прокрадется мимо меня к ней незамеченным. Этого не было, этого не будет! Клянусь тебе…

– Так его зовут Хун, – задумчиво произнес горбун. – Хорошее имя. Ищи юношу, Иш-Кук, и как только обнаружишь его, сразу приходи ко мне. Я дам тебе трав, а может быть, помогу и еще кое-чем. Но торопись с розысками. Скоро сила трав заснет, а в следующем месяце люди с именем Хун будут привлекать сердца высокорожденных, так говорит рукопись пророчеств. Торопись!

Иш-Кук, убитая зловещим намеком, молча поклонилась жрецу и ушла. Глядя вслед удалявшейся девушке, Ах-Каок улыбался, но скоро улыбка на его лице уступила место озабоченности. Он привстал со ступени, опять уселся, но через минуту решительно вскочил. Едва горбун сделал несколько шагов к дворцу верховного жреца, как перед ним неожиданно выросла какая-то фигура.

Вновь пришедший был человек очень высокого роста, и рядом с приземистым тучным горбуном он выглядел почти великаном. Однако по тому, как, начиная разговор, он склонился перед жрецом, было видно, что его сан значительно ниже его роста.

– Почтенный Ах-Каок, – начал он, – да будут благополучны твои дни! Спокойно ли твое сердце? Исполняются ли твои надежды?

– Спасибо, Абиш, – кратко ответил жрец. – Как процветают жизнь и здоровье твоего покровителя?

– Владыка Ах-Меш-Кук здоров и счастлив. Повелитель Тикаля милостив к моему господину, а что ему нужно, кроме этого? Милость великого подобна щедрым струям животворных ливней, после которых все зеленеет…

– Ты говоришь истинную правду! – поддержал собеседника жрец.

– Я много наслышан о твоих замечательных лекарствах, мудрый Ах-Каок, – продолжал Абиш. – Ты многих спас от неминуемой смерти, а излеченных тобой от различных болезней просто невозможно сосчитать. Не можешь ли ты помочь мне? В последнее время у меня часто колет в боку.

– А бывает ли у тебя при этом кашель?

– Да, особенно по утрам.

Ах-Каок задумался.

– Тебе должна помочь кость из головы ламантина, – сказал он наконец, – растертая в порошок и растворенная в воде. Если ты будешь принимать это лекарство в течение двадцати дней перед заходом солнца, то все пройдет бесследно.

– Но где же я достану такое лекарство, о мудрый Ах-Каок? – воскликнул Абиш.

– Пойдем со мной в хранилище лекарств, – сказал Ах-Каок, – и я дам тебе его.

Жрец и следовавший за ним соглядатай Ах-Меш-Кука подошли к невысокому длинному зданию, стоявшему поодаль от храма. Внутри царила полутьма, и вначале глаза Абиша видели мало. Но потом из сумрака выступили ряды деревянных полок, заставленных множеством самых разнообразных сосудов. Здесь были узкогорлые кувшины, низкие чаши, маленькие кубки и огромные, почти в половину человеческого роста, корчаги. С бревен потолка свешивались веревки, к которым были прикреплены пучки сухих трав. Необычные, то резкие, то удивительно приятные запахи доносились до проходящих мимо.

– Сколько же здесь лекарств! – В голосе Абиша прозвучало редкое для него искреннее восхищение. – Какая сила и могущество заключены в них, если знать, как их использовать.

Хранилище было любимым детищем Ах-Каока, и жрец почувствовал себя польщенным.

– Да, ты прав, Абиш, – подтвердил он. – Здесь собраны сотни средств, которые спасают здоровье и жизнь. Боги и их верные служители могут сделать многое. Вот видишь эту траву, – жрец показал на ближайший пучок. – Ты, конечно, слыхал про болезнь «томатное горло». Сколько от нее погибает и детей, и взрослых. Горло вздувается, становится ярко-красным, на нем появляются белые точки. Трое или четверо суток – и человека нет. А между тем достаточно несколько раз прополоскать горло отваром этой травы – и страшная болезнь исчезнет бесследно.

– О как ты мудр, Ах-Каок! – вставил Абиш.

– А возьми вот этот камень, истертый в порошок. – Горбун подвел посетителя к чаше, наполненной серовато-голубой пылью. – Он излечивает все болезни живота, особенно страшные кровавые поносы. Благодаря ему жители Тикаля уже давно не знают «горы черепов». А было время, когда целые селения вымирали от этой болезни.

– Как разнообразны твои лекарства, – удивился посетитель. – Я думал, здесь только травы, а тут и травы, и камни…

– И многое другое, – подхватил жрец. – Боги вложили целительную силу в самые разнообразные вещи. Надо только знать, что и как применять. Лекарство, помогающее при одной болезни, может стать страшным ядом при другой. Да! Порошок из высушенного хвоста лисицы поможет тебе при желудочной колике, но горе тому, кто вздумал бы принять его при лихорадке!

– Милостивые боги, что я слышу! – снова удивился Абиш. – И хвост лисицы может быть лекарством…

– А пережженные кости ягуара, смешанные со смолой, – прекрасное средство от безумия, – сказал внушительно Ах-Каок. – Свежие испражнения игуаны, положенные на бельмо, исцеляют глаз совершенно; если же тебе в глаз бросилась кровь и он стал красным, то прекрасно поможет женское молоко, закапанное в него. Если у тебя язва – возьми мазь из жира червяка чиль! Кто-то получил тяжелый удар в грудь и начал харкать кровью – спасти его можно, только сварив в человеческой моче трех живых ящериц. Пусть он пьет этот напиток – и будет спасен…

Неизвестно, сколько времени увлекшийся жрец воодушевленно перечислял бы лекарства, но Абиш, помнивший про тайную цель своего прихода, мягко прервал его новым вопросом.

– Не этот ли порошок ты обещал мне, о почтенный Ах-Каок? – сказал он, наудачу указывая на ближайшую чашу с каким-то серым веществом.

– Нет, – отрывисто сказал очнувшийся горбун. – Он дальше.

Быстро пройдя между полками, жрец взял маленький сверток из мягких листьев и вручил его гостю.

– Принимай, как я сказал, и ты избавишься от своего недуга!