Стальные короли - Джон Робертс

— Теперь ты понимаешь? Это превосходно. Значит, можно начинать серьезный разговор.

Это все тянулось и тянулось. По большей части вопросы Мертвой Луны были неинтересными: дорога в королевство, как он переправлял сообщения Королю Гейлу, знал ли он других шпионов, посланных в Мецпу.

Каирн отвечал, делая вид, что старается удовлетворить Мертвую Луну, то есть пытаясь лучшим образом подтвердить его подозрения. Теперь он был абсолютно уверен, что этот человек собирается напасть на королевство его отца, возможно, и на другие. Безумие стало обретать формы.

Мертвой Луне хотелось верить, что все вокруг плетут заговоры против него и хотят совершить то, что на самом деле он собирался сделать сам.

Наконец Мертвая Луна поднялся со стула.

— Ну, что ж, допрос оказался очень продуктивным. Ты произвел на меня благоприятное впечатление, юноша. Если будешь продолжать сотрудничать, ты останешься в живых после этого испытания. А, еще одно, последнее. — И он повернулся лицом к лестнице.

Голова Каирна пошла кругом. Арест, ужас, боль, отчаяние, потом надежда. Мертвая Луна решил, что он полностью успокоился, и собирался нанести последний, решительный удар. Каирн собрался с силами. Что это будет?

— Ты явился сюда в поисках этого человека, — сказал Мертвая Луна. — Зачем?

Каирн старался, чтобы лицо выражало только слабость и поражение. Все зависит от того, как поступит Гейл, узнав сына. Знакомая фигура шагнула в пятно света. Лицо Гейла было неподвижным и безжалостным. Оно не выражало ничего, кроме отвращения.

И тогда Каирн понял. Гейл видел его вчера на уступе скалы! Если отец сумеет быстро перехватить инициативу, они оба будут спасены.

— Я скажу вам, зачем он меня ищет, — сказал Гейл, не обращая внимания на призывающие к молчанию знаки Мертвой Луны. — Он прибыл сюда, чтобы убить меня! Гейл знает, что я шпион королевы Лерисы. Должно быть, ему сообщили, что я отправился в Мецпу, и он надеется устранить угрозу в моем лице.

— Я бы предпочел услышать это от него, — процедил Мертвая Луна сквозь стиснутые зубы. Он повернулся к Каирну. — Ты скрыл это от меня.

— Вы не спрашивали меня, сударь. Я боялся сообщать что-либо самостоятельно.

Он впервые услышал, как смеется Мертвая Луна, и был потрясен. Раздавались сдавленные, фыркающие звуки, как если бы человек редко смеялся.

— О, это был замечательный день! Вы двое по-настоящему развеселили меня! Скажи, мальчик, так это и было?

Каирн кивнул.

— Да. Король сказал, что здесь может оказаться шпион или посланник шессинов, пытающийся что-нибудь разнюхать, и обнаружить его, скорее всего, можно в столице.

— Король назвал его имя?

Каирн не имел ни малейшего представления, каким именем воспользовался его отец. Он покачал головой.

— Нет. Я думаю, он и сам не знал. Просто он сказал, что любой шессин здесь — это не к добру. Я должен был убить любого, кого встречу здесь, если сумею сделать это осторожно. — Мертвая Луна смотрел недоверчиво, но Гейл отвлек его, с осуждением фыркнув.

— Послать неопытного мальчишку убить воина-шессина! Гейл действительно повредился головой, как и сказал Гассем. И что вы собираетесь сделать с этим юным глупцом, сударь?

— О, пока пусть побудет здесь. Кто знает, какой еще полезной информацией он обладает. Никто не выбросит книгу только потому, что уже прочел ее.

Они вышли из камеры, беседуя вполголоса.

Каирн привалился к стенке, страдая от боли, но с легкостью в душе. Он был почти уверен, что им удалось одурачить Мертвую Луну. Если бы отец не заметил его вчера, если бы выдал свои чувства, увидев сына в таком положении — о, он не осмеливался даже думать об этом! Каирн был в восторге от того, как быстро отец сумел восстановить душевное равновесие и сочинить историю, удовлетворившую Мертвую Луну и объяснившую появление здесь их обоих.

Что теперь? Он лениво погремел керамическими цепями. Теперь, конечно, следующий ход за Гейлом. С этой мыслью он устроился поудобнее и провалился в тревожный сон.

Проснулся Каирн от шороха. Все окружающее, цепи, сковавшие его — все выглядело так абсурдно, что сначала он не понял, где находится. Потом быстро прокрутил в голове последние дни и вспомнил. Медленно, стараясь не шуметь, он сел. Через маленький прямоугольник окна было не видно, что происходит на улице, но он чувствовал, что сейчас далеко за полночь. Угли, тлеющие в жаровне, и одинокая свеча с трудом позволяли разглядеть ту, дальнюю камеру. Там дремал единственный стражник. Звук, разбудивший Каирна, не нарушил сна стражника. Звук раздался снова, громче. На этот раз стражник встал. Каирн увидел чью-то тень внизу лестницы. Стражник начал поворачиваться.

— Стражник, — позвал Каирн приглушенным голосом.

Тот повернулся к нему, и большая тень замаячила за его спиной. Приглушенный удар — и стражник с долгим вздохом осел. Гейл поковырялся у двери камеры, она распахнулась со щелчком, и Каирн оказался в объятиях отца.

— Сын мой! Как ты попал сюда, юный глупец? — он отпустил Каирна, вытащил связку ключей странной формы и начал возиться с его оковами.

— Отец, у меня известие…

— Позже, сначала надо выбраться отсюда. От твоего сообщения не будет проку, пока мы не окажемся на свободе. — Последние оковы спали. — Ты можешь двигать конечностями? — Каирн стоял и пытался шевелить затекшими руками и ногами.

— Я цел.

— Это хорошо, потому что придется ими поработать, пока мы не окажемся в безопасности.

— Как ни странно, — сказал Каирн, когда они выходили из камеры, — больше всего у меня болит голова.

— Странно. Ею ты работал меньше всего.

— Что случилось со стражниками?

— То, что обычно случается с вражескими часовыми, когда они чересчур беспечны… — Они поднялись по ступеням и вошли в комнату стражи. Два стражника неподвижно лежали на полу. Гейл указал на какую-то кучу в углу, и Каирн подавил возглас ликования, увидев свои вещи.

— Бери только оружие и то, что поможет тебе взбираться по стенам. Ты не сможешь нести седло и мешки. Оставь также копье.

С сожалением, но понимая, что это необходимо, Каирн повиновался. Он всегда сможет достать другое седло и копье. Лук и стрелы висели на спине неуклюжим, но легким грузом.

Он прицепил на пояс меч и нож, засунул кое-какие мелочи в поясной кошель, и был готов идти.

Передвигаясь молча, как охотники диких земель, они перешли в главную часть крепости, сочетание замка и дворца, с узкими залами и относительно просторными комнатами. Пересекая залы, Каирн заметил поверженных стражников, которых отец встретил по пути в подвалы.

Потом они попали в комнату, освещенную множеством свечей. Гейл взял несколько предметов, среди них — сверток трех футов длины, который закинул за спину. Каирн заметил открытый балкон. Это, должно быть, тот самый, на котором он увидел отца и Мертвую Луну. Каирн пошел к балкону, но отец схватил его за плечо.