Наследница проклятого острова 2 (СИ) - Муратова Ульяна

Я подошла к столу и уселась на столешницу прямо перед будущей свекровью, рассматривая её лицо. Аркет явно пошёл в отца, общих черт я не нашла. Седеющие пепельные волосы убраны в сложную высокую причёску, глаза цвета серой стали смотрят с насмешкой и презрением.

— Приветствую вас, гварцегиня Эррагер, — хищно улыбнулась я.

— Приветствую вас, гварцегиня Цилаф, — сухо ответила она, поджав губы.

Худощавые пальцы стиснули подлокотники, а пронзительно-серые глаза предостерегающе сузились. Я опёрлась обеими руками о столешницу и устроилась поудобнее, не переставая улыбаться и глядя на собеседницу сверху вниз.

— Я думала, что покойная Нинелла привила вам хоть какие-то манеры, — наконец нарушила она тишину.

— Привила. Но я сама решаю, когда они уместны, а когда нет. И поверьте, гварцегиня Эррагер, она не только манеры мне привила…

Мы снова помолчали, изучая друг друга.

— Знаете, я вижу три возможных пути развития наших отношений. Война, холодный нейтралитет и дружба… а уж против кого дружить две умные женщины всегда найдут… — проговорила я, внимательно следя за её реакцией. — К какому варианту склоняетесь вы?

— Вы вымазали в грязи имя моего сына, — ледяным тоном ответила она, сверкнув глазами. — Какие тут могут быть варианты?

— Это да. Вот только если я так поступила с лазтаном, то попробуйте прикинуть, на что я способна с другими… — я сделала паузу, чтобы до неё дошёл смысл моих слов. — Но, видите ли, гварцегиня Эррагер, воевать я не люблю. Умею, практикую, но не получаю от процесса должного удовольствия, поэтому всегда предпочитаю договориться. Опять же, вымазанное в грязи имя сподручнее отмывать вместе. И я сейчас в этом заинтересована, как никто. А ваш сын сам виноват. Назвал меня ядовитой медузой, а нашу сакральную ночь омерзительной. Вы бы такое стерпели?

— Что, прямо так и сказал? — неожиданно спросила она.

— Так и сказал. Пошла бы я на Тропу, если бы считала, что можно договориться? В конце концов, к Аркету не барак с тараканами прилагается, а дворец и королевский титул. Но он умудрился настолько меня из себя вывести, что другого варианта я не рассматривала. А теперь мы всё-таки нашли точки соприкосновения.

Мы снова замолчали, разглядывая друг друга.

— Ты похожа на свою бабку… — проговорила будущая свекровь.

— Сочту за комплимент, — ответила я.

— Не стоит, — хмыкнула она.

Мы ещё немного помолчали, меряясь взглядами.

— Бабушка многому меня научила. Например, очень редким семейным проклятиям. И безжалостности к врагам. А ещё — лояльности к друзьям.

В роскошном кабинете снова повисла враждебная тишина. Мы схлестнулись взглядами, ожидая, кто первая даст слабину и отведёт глаза.

— Из вас получится очень хорошая королева, этого нельзя не признать, — наконец задумчиво протянула гварцегиня Эррагер, нарушив долгую напряжённую паузу. — В меру нахальная, уверенная в себе и предприимчивая.

— И защищающая интересы семьи, если семья меня примет, — внимательно посмотрела я на ледяную королеву перед собой. — Думаю, мы всё же сможем договориться.

— Думаю, да, — кивнула она после долгого раздумья. — И слезь с моего стола, Аливетта, прямо из себя выводит то, как ты на нём сидишь. Пойдём выпьем чаю и обсудим условия нашей «дружбы».

Гварцегиня Эррагер элегантно поднялась из кресла и подошла к одной из стен. Повинуясь нажатию, секретная панель отъехала в сторону и показала совсем другой кабинет — живой, обитаемый, с кипой бумаг на столе, несколькими креслами и даже вторым рабочим столом.

— Садись и слушай. Первое. Угроз я твоих не испугалась, но ты права, чем тратить ресурсы на войну друг с другом, лучше использовать их на благо семьи. Второе. Ты подходишь сыну по статусу и происхождению, а ещё ты гайрона, и это лучше, чем… магесса. Третье. Хамства в свою сторону я не потерплю, поэтому следи за языком. Можешь называть меня зайтаной Эриной. Четвёртое. Вашу свадьбу планирую я… и подвенечное платье выбираю тоже я. Ты в этот день делаешь всё, что я говорю, и так, как я говорю. Без пререканий.

Обещанный чай никто и не собирался наливать, но теперь мы с королевой-матерью сидели друг напротив друга на равных, и в её манерах и речи появилось нечто настоящее, а не только лишь выпестованная равнодушная холодность.

— Первое. Я прекрасно понимаю, что с такой гайроной, как вы, зайтана Эрина, лучше дружить. Второе. Ваш сын подходит мне по статусу и происхождению, тут я спорить не стану. Третье. Взаимное уважение — важнейшее условие дружбы. Я согласна с вами и в этом. Что до четвёртого пункта… — я закусила губу, демонстрируя тяжёлый мысленный процесс и неохотное согласие на уступку.

Если она узнает, что я с удовольствием отдам ей на откуп планирование клятой свадьбы и даже выбор платья, то победа не будет казаться ей настолько сладкой.

— Это не обсуждается, — строго сказала будущая свекровь.

— Тогда взамен я попрошу содействия в другом вопросе, — якобы сдалась я. — Мне хотелось бы две ночи в пятидневку проводить на Цейлахе, но Аркет пока согласен только на одну… А нам с вами зачем так часто видеться? Лучше уж я буду на Цейлахе свои порядки наводить…

— Хорошо. Я поговорю с сыном. Что-то ещё?

— Пожалуй, нет, — широко улыбнулась я. — Можете приступать к выбору свадебного платья. В качестве демонстрации своей лояльности я согласна на любое. Но сразу предупреждаю, что моя покладистость распространяется только на подвенечный наряд.

Судя по тому, как она была одета, вкус у свекрови был отменный, а саму меня платье интересовало в последнюю очередь. Она наверняка выберет нечто дорогое и достойное, а мне, в общем-то, плевать, в чём провести один день жизни, который и так будет не самым приятным.

— А как же официальные мероприятия?

— Возможно, официальные наряды вы тоже сможете подбирать, если мы и дальше продолжим общение на этой дружеской ноте. А вот повседневную одежду я буду выбирать сама, и тут вы ничего не сможете мне сказать. Согласны?

Гварцегиня Эррагер колебалась. И предложение хорошее, но и видеть невестку в шальварах ей явно не хотелось. Однако в итоге она разумно взяла то, что ей предложили.

— Согласна. Так какой ты любишь чай, Аливетта? Или ты предпочитаешь кофь?

— Кофь не люблю, а чай можно ягодный, — довольно улыбнулась я.

Ну вот, не так страшен свекромонстр, как его рисовали.

Королева-мать сама налила чашку ароматного чая и поставила передо мной. Я чуть помедлила, внезапно подумав, что чай может и отравленным быть. Уловив мои сомнения, она лишь демонстративно возвела очи к потолку, взяла маленькую ложечку, зачерпнула из моей чашки и выпила.

Мне стало немного неловко, и я развела руками.

— Согласна, осторожность лишней не бывает, — вздохнула гварцегиня Эррагер. — Знаешь, у нас с покойным королём тоже не сразу сложилось. Так уж вышло, что когда он меня унюхал, я в другого была влюблена. В гварфа. Наши родители уже всё обговорили, я репетировала танец и готовилась его исполнить для своего возлюбленного. И тут король вмешался. Случился жуткий скандал. Я кричала, дралась и сопротивлялась изо всех сил, но он меня всё равно во дворец уволок, а стража не позволила ни родителям, ни моему избраннику вмешаться. А потом король меня бикотеей напоил, тут уже всё само сложилось. Как я страдала — ты бы знала. Ненавидела лазтана изо всех сил. А потом смирилась. Тоже думала на Тропу пойти, но муж меня взаперти держал, а потом оказалось, что я Аркетом беременна. Вот я и не решилась. А гварф тот, знаешь, что сделал?

— Пошёл войной на короля? — предположила я, вспоминая, рассказывала ли мне бабушка о чём-то подобном.

— Если бы. Он на меня обиделся. Обиделся, представляешь? — фыркнула она. — Вот после этого меня как-то и отпустило. И с мужем мы со временем отношения наладили. А потом мальчики появились один за другим, и стало не до пустых ссор. У меня своя жизнь, у него своя…

Нет, её голос не стал грустным, даже глаза не выдали затаённой тоски, но я всё поняла.