САФАРИ. Часть 1. Разведка боем - Александр Байбак

Тот ничего не сказал, лишь внимательно осмотрел меня с ног до головы, потом переключил внимание на снаряжение, сваленное в кучу, мазнул взглядом по "Вихрю", и, наконец, лицо его приняло вполне осмысленное выражение.

– А документы есть какие-нибудь?

Вот это правильно, одобряю. Всегда и везде надо требовать подтверждения личности, а то мало ли что незнакомый человек наплетет, а ты потом расхлебывай. Это если время останется расхлебывать, бывали случаи, что и прямиком на тот свет отправлялись не проявившие здоровой бдительности горе-проверяльщики. Как там в старой шутке говорилось? Если у вас нет паранойи, это еще не значит, что они за вами не следят…

– Держи, – протянул я идентификатор. – Может, еще военный билет показать? Продаттестат? Бляху с личным номером? Или историю болезни?

Тот на издевку не отреагировал, внимательно изучая пластиковый квадратик с фотографией и личными данными. Осмотрел со всех сторон, полюбовался переливами голографического орла и силуэта фрегата на обороте документа и вернул идентификатор хозяину, то бишь мне.

– Поговорим?

– Поговорим…

– Ты из Чернореченска? – начал я с самого насущного на данный момент вопроса. – И давай лучше сам краткую автобиографию выкладывай, не жди наводящих вопросов.

– Из Чернореченска, откуда ж еще… – вздохнул он. – Лет мне двадцать, по воинской специальности "мародер", то есть поисковик. Сюда с напарником прибыл для встречи с группой местных "копателей", которые должны были нам передать кое-какое имущество из раскопок, а они, суки, на нас напали. Дали залпом из засады. Димона сразу убили, а меня комп спас – пуля в него попала, меня за "бобик" отбросило, вот и не успели застрелить. А потом уже укрылся в "перевалке" и отстреливаться начал. Дальше ты, наверное, и сам знаешь.

– Знаю, – подтвердил я. – Я от артиллерийского наблюдательного комплекса шел, выстрелы услышал и решил выяснить, кто с кем схлестнулся. Напарника твоего в соседнем складе положил, чтоб зверье не растащило за ночь. Сам думай, что с ним дальше делать.

– Да что тут думать… С собой заберу, в Чернореченске у него родители и сестра младшая, похороним, как положено.

Это правильно, негоже напарника в безымянной могиле черт-те где оставлять. А я помогу, тем более, что нам по пути.

– Теперь подробнее. "Мародер" – это кто?

– Спецподразделение поисковое у нас в армии есть. Ищем предметы старинные, из тех времен, что еще до Бойни. В основном электронику, она у нас дефицитная, на старых запасах живем. По разгромленным военным объектам шаримся, и по развалинам городов. Мародерствуем, короче.

– Успешно?

– Ну как тебе сказать… Когда как. Все перспективные места, что поближе, еще лет шестьдесят-семьдесят назад разграбили. Теперь или в дальние рейды катаемся, километров на пятьсот, а то и больше, или раскопки ведем в округе. Работа опасная и нервная, а потому элитным спецподразделением считаемся, в "мародеры" с четырнадцати лет готовить начинают в Училище, курс четыре года длится.

Училище, надо думать, у них вуз военный… По логике, тогда и гражданские вузы должны быть, значит, знания не растеряли, что не может не радовать. А вдруг еще и архив имеется? Это было бы просто прекрасно.

– А "копатели" это кто?

– Да сброд разный… Из отребья. И горожане бывшие, и из деревенских много, даже аборигены в артелях встречаются. Занимаются тем же, чем и мы. Конкуренты, в общем. Но с властями сотрудничают – им больше добычу сбывать некуда, кроме как в Чернореченск. Эти, – Сашка злобно зыркнул на связанного "подранка", – на нашего командира вышли, посулили партию пехотных передатчиков. Мы с напарником на встречу приехали, ну и вляпались.

Ага, все-таки есть аборигены, и именно местного происхождения, а не из опустившихся землян, иначе Сашка по-другому бы выразился. Возьмем на заметку.

– А ты что скажешь? – обратился я "подранку". Тот пришел в себя довольно давно, и сейчас внимательно прислушивался к разговору. – Или тебя мотивировать к беседе надо?

– А чт-т-т-то говорить? – просипел он, заметно испугавшись.

– Зачем на нас напали? – влез Сашка. – Договоренность же была с вами. Суки, порвал бы…

– Это все Седой!.. – ушел в отказ "подранок". – Он договаривался с вашими, а нас набрал на разовую ходку, сказал, знает место, где передатчики завалило. Мы туда пришли, а там уже пусто. Или вообще ничего не было. И тыловик городской с двумя охранниками на "шишиге". Мы подумали, что он нас опередил, грохнули их, короче, чтоб товар забрать… А в кузове брус деревянный оказался. Они там, судя по всему, на привал остановились. Мы машину спрятали, оружие, что с убитых взяли, чтоб не палиться, в ней оставили. Седой сказал, что теперь в город соваться нельзя. Нужно уходить на юг, там народец дикий, можно дела делать. И предложил еще "мародеров" раздербанить, оружие добыть и стать полноценной бандой.

– Урроды… – не выдержал Сашка. – Удавлю, суку…

– Спокойствие, только спокойствие, мой юный друг… – придержал я его. – "Подранок" теперь проходит сразу по двум пунктам грузовой ведомости – соучастник тяжких преступлений – одна штука, он же важный свидетель – одна штука. Давай его до города довезем живым и относительно целым. Если будет врать, прострелишь вторую ногу.

Чтобы показать серьезность последнего утверждения, я кинул Сашке у него же ранее отобранный кольт. Тот ловко поймал оружие за рукоятку, по-кошачьи извернувшись в процессе, однако тут же поморщился от боли – голова все еще давала о себе знать. Однако пистолет не выпустил, и весьма красноречиво уставился на "подранка". Пленник же еще более осунулся под пронзительным взглядом и заерзал на животе, пытаясь сильнее вжаться в землю. Опасается, значит. Это хорошо, разговорчивее будет.

– С "перевалкой" вроде понятно, – вернул я беседу в конструктивное русло. – А "бобик" с "шишигой" – это что?

– "Бобик" – это УАЗ-469, машина древняя, но простая и дубовая. По нашим нынешним возможностям самый оптимальный вариант легкового транспорта – полный привод, рама, военная комплектация, грузоподъемность опять же хорошая. У нас на таких все "спецы" катаются, а у гражданских больше в почете "козел" – ГАЗ-69-й, этого еще во вторую мировую придумали. А "шишига" – ГАЗ-66, военный грузовик. На их базе малыми сериями разные машины делают. На бензиновых двигателях у нас вся техника.

– Ни хрена себе… – удивился я. – Вы что же, все технологии растеряли?

– Не, с технологиями все в порядке. До Бойни в городе были значительные производственные мощности, половина гражданского наземного транспорта на материке у нас обслуживалась. А вот военных производств не было, поэтому нас не очень сильно бомбили. Больше половины города уцелело, население процентов на шестьдесят-восемьдесят выжило. Удалось оборону организовать, большинство мужиков служило, на Фронтир люди все больше рисковые едут. Отбились и от десанта легорийского, и от аборигенов. Потихоньку жизнь налаживать принялись. Лет через десять после Бойни стал наш Чернореченск самым сильным и богатым городом в округе. В пределах ближайших двух-трех тысяч километров в любую сторону второго такого нет. Остальным городам досталось гораздо сильнее, выжившие конечно снова объединяться стали, поселения возникли, но жили они на скудных довоенных запасах.