Дворянство. Том II - Дмитрий Лим

Его ушастая голова быстро и резко начала мотаться в разные стороны. Да так… что сияние над макушкой стало ещё более ярче. Ярко-красное. Врал… он врал! Так вот что это такое!

Рассказывать в сию же минуту о том, что во мне проснулся ещё один навык, я не стал. Припоминая самому себе, что Кактус мне врал всё-таки. И скорее всего, не один раз, сочетая полуправду с откровенной ложью. Поэтому пускай думает, что я только в самом-самом начале пути, а моя новая способность поможет мне понять, для чего он обманывает своего, кхм, ученика. И какую цель на самом деле преследует это четырёхлапое существо.

Глава 18

Наши посиделки пришлось прервать даже раньше обычного. У меня создавалось стойкое ощущение, что силы слишком быстро покидали моё тело, учитывая то, что последний раз я питался диким, а не Ихором или ещё чем-то.

Не учитывая Лену, разумеется. Там… ощущения были слишком странными. Хоть кот и заверял меня о некой мощи, которую я получаю, отныне все его слова будут поддаваться тщательной проверке и перепроверке.

Мягкая набивка подушки приняла меня как родного. Ласково окутывая тяжёлую голову, и почти моментально окуная в желанный сон.

Только вот… в сон ли я ушёл?

Понимая, что я только-только лёг, у меня зачесался подбородок. И стоило мне высунуть руку из-под лёгкого одеяла, как чувство холода заставило резко открыть глаза. Я даже, как оказалось, не лежал на матрасе, а сидел. На стуле… и не на своей кухне.

— Чертовщина… — пробурчал я, пытаясь дотянуться до подбородка, но в следующую секунду моя рука замерла, не касаясь места, где зудело.

Захлопал глазами, пытаясь убрать «замыление» со зрения и тут же прозрел. Окончательно.

Я не был не то чтобы дома… я был в совершенно другом месте. И очень… очень далеко.

Место было знакомым, до неприятного осадка в душе — летний домик семьи Вадима. Комнатка, где меня допрашивали люди из общины.

— Какого лешего здесь происходит… — пробубнил я, пытаясь встать.

Но моё тело одеревенело всё в том же положении, в котором я и был. И никакие усилия не давали мне сдвинуться с места.

А вот после…

Властный, холодный голос с нотками чего-то чужеродного зазвучал прямо за моей спиной. И этот голос я знал. Мы встречались уже, во снах…

— Твоё питание удручает, носитель, — говорило «оно». — Твой ограничитель до сих пор рядом, неужели ты не понимаешь, чем это чревато?

Я попытался, было, ответить, но в горле застрял какой-то ком. И всё, что я мог сделать в данный момент, это думать… а мои мысли симбионт прекрасно слышал.

«Что не так с моим питанием? Почему… — я замялся, всё ещё пытаясь проговорить всё „физически“. — Почему я здесь?»

«Ты здесь, потому что мне так нужно. Иные носители, которые не имеют права стоять рядом с тобой… не имеющие права на существование… не смогут напитать меня и тебя должным образом. Сам того не понимая, ты голодаешь… я голодаю…»

Уже не оставалось никаких сомнений, что со мной говорит та часть. что когда-то была Михаилом. Но вот только никто не говорил, что симбионты на такое способны. Скорее, их считая чем-то вроде бактерий внутри тела, которые изменяют организм. Вот только недаром Кактус говорил, что он в этом плане был не таким, как все, и даже выжил после своей смерти. Похоже, ещё одна особенность его девиации, о которой он вроде и рассказал, а вроде ничего и не пояснил.

«Но я не испытываю чувство голода!» — возразил я.

«Сейчас. Только сейчас, пока тебе хватает частички чего-то чистого, которое одновременно с омерзительной составляющей поступает в наш организм. Носитель, питайся нормально, чтобы укреплять наше тело и проявлять наши силы в полной мере. А ещё…»

Когда симбионт договорил, меня посетило лёгкое чувство омерзения. На мои плечи легли чьи-то руки. И в этот же момент к телу вернулся частичный контроль. Стоило мне повернуть голову влево и увидеть… мерзкие, нечеловеческие, длинные, белые пальцы, как тошнота начала плавно подступать к горлу.

«Ограничитель рядом с тобой. Не дай себя обмануть, не дай ему вновь получить контроль над общей силой».

«Ты имеешь в виду Кактуса? — тут же уточнил я. — Но я не…»

Дальше я и договорить ничего не успел. Симбионт, лица, как и тела которого я не видел, толкнул меня вперёд. В момент, когда моё деревянное тело коснулось пола этой маленькой комнаты, острая боль прорезала сознание и я…

Вновь открыл глаза. Только вот не в странном месте, куда я попал через… сон. А у себя на кухне. Лена, которая стояла прямо передо мной с вытянутыми руками, дёрнулась оттого, что я резко сел в постели.

* * *

— Ты слишком сильно меня напугал… — лекарь сидела на полу, скрестив ноги по-турецки, внимательно и безотрывно всматриваясь в моё лицо, будто пыталась во мне что-то разглядеть. — Ярослав, что это было?

Я не совсем понимал, о чём она говорила. Более того, с момента моего пробуждения прошло больше получаса, если верить Кактусу, а я заговорил только лишь сейчас. Всё это время, пока моё лицо и виски наминала Лена с вливанием собственной энергии, этот шерстяной кусок сарказма пытался меня то укусить, то поцарапать, но я ничего не чувствовал и, соответственно, никак на это не реагировал.

У меня было ощущение, что пальцы симбионта, который жил в моём организме и проявился как гуманоидное существо в моём сне, до сих пор на плечах. И пока это ощущение не ушло, я не вернулся в реальность.

— Не знаю, — честно ответил я. — Про какие полчаса говорил Кактус?

Кот, который к этому времени уже ушёл досыпать на диван, видел третий сон. И хоть я спросил громко, от него ответа не было. Но если его слова были правдой, а Лена это подтверждала, то время… как-то быстро для меня прошло. Да уж.

Такого одеревенения, а уже тем более, такого выпада из реальности ещё ни разу в моей жизни не было. И всё это, разумеется, не могло нравиться.

— Твои глаза горели красным… — продолжила Лена, не сводя с меня глаз. — Мы проснулись, когда услышали твой крик, а потом… — на её лице читался откровенный испуг. — Ты просто замер. Даже не дышал… глаза сменили цвет и всё… ты в таком