Салли и похититель грёз - Ши Эрншоу
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В горле застыл комок из сплетённых чувств: и обида, и страх, и снедающее душу сомнение. Интересно, а можно ли из меня вылепить сильную личность? Сделать внутренний стержень твёрже, устойчивее. Швы у меня, положим, не самые крепкие, но это же не значит, что и характер слаб.
Я отнимаю свою руку от женщины, встаю с лёгкой улыбкой на лице.
– Спасибо, – шепчу королеве передо мной, Её Величеству Елизавете II, правительнице некой страны, некого города здесь, в мире людей.
Я поднимаюсь с дивана, бросаю последний взгляд на неё. Если мне удастся спасти Джека и остальных, будет спасена и она. Королева, которая никогда не узнает о том, что во сне встречалась с Тыквенной королевой. О том, что была вырвана из когтей бесконечного сонного забвения моими усилиями.
Прохожу библиотеку, в конце коридора встречаю двойные двери; делаю глубокий вдох, от чего листья в груди всколыхнулись, – и через мгновение передо мной открывается грандиозная зала дворца, размерами превосходящая все ожидания.
Пожалуй, то была вовсе не обычная королева.
То была Королева.
* * *
Наконец лабиринт дворцовых зал позади, я ступаю за порог и оказываюсь в дождливом сером ненастье. Выхожу в парк через высокие кованые ворота, дальше следую мимо двух помпезно разодетых привратников. Оба спят на земле непробудным сном, один свернулся калачиком, другой распростёр объятия хмурому небу.
Широкую аллею, убегающую вперёд, окаймляют ровные линии зелёного газона и два ряда деревьев, посаженных через строгие промежутки. А вокруг на скамейках, на обочинах, на аккуратно подстриженной траве лежат спящие люди. И повсюду рассеян песок, он сочится сквозь ветки деревьев, покрывает кожу спящих – каждого, кто попадается мне на глаза.
Песочный человек был здесь. Он был уже везде. И если мне не удастся его побороть, эти люди так и останутся спать... навеки.
В сердце больно кольнуло. Я стараюсь задавить в себе тревогу и страх перед тем, что мне предстоит. А главное, перед тем, что будет, если у меня не выйдет. Непросто осознавать, что груз ответственности целиком лежит на мне.
У выхода из парка я медлю, нервно подёргивая торчащую на запястье нитку – как же мне найти дорогу из мира людей? Наконец я пускаюсь бегом по длинному проспекту, усеянному спящими телами, пока газон на обочине не сменяется жилыми кварталами, застроенными вплотную. Надо отыскать кладбище. Церковь тоже подойдёт, если в ней кто-нибудь похоронен. Сворачиваю на широкую заасфальтированную улицу и бегу дальше.
А ведь Джек был прав, когда говорил, что людские города на наши совсем не похожи: они гораздо, гораздо больше. Пробегаю улицу за улицей в поисках хотя бы малого островка сакральной земли, то есть такой, где есть захоронение; всюду зависла зловещая тишина. Слышны только птицы да стук дождя об асфальт.
Я должна торопиться; мимо мелькают плотные ряды кирпичных строений, магазины с табличками «Открыто» на дверях. На перекрёстках сворачиваю то налево, то направо. И совсем не представляю, где нахожусь. В отдалении от улицы замечаю, кажется, какую-то библиотеку, но ведь вернуться в город Грёз я уже не могу, если бы и хотела. Дверь в библиотеке Колыбельных родители, конечно, уже уничтожили. Так что назад пути нет. Только вперёд.
Мимо проплывает городской рынок, парикмахерская, модный магазин с батареей огромных мешковатых сумок, ярких туфель и блестящих украшений в витрине. И везде, везде спящие – храпят, сжимают стаканчики из-под пролитого кофе, лежат на рулях своих автомобилей... Город погребён в толщу тишины. Ни автомобильных гудков, ни детского плача, никакой людской суеты. Ничего.
Небо уже понемногу смеркается, в душе нарастает тревога. Но вот наконец-то впереди вырастает старинная каменная арка в высокой стене, а в арке виднеется... то, что мне надо.
По телу пробегает волна облегчения; глотая воздух, шагаю под арку, наверху которой значится «Бромптонское кладбище», и оказываюсь на обширной территории, усеянной каменными надгробиями. Целый некрополь.
Это самое огромное кладбище, которое я когда-либо видела, – ух, Джеку бы точно понравилось!
Длинная полоса зелёного газона, исчерченная бесконечными рядами старых, поросших мхом и побитых непогодой надгробий. По земле стучат капли дождя, холодное дыхание ветра на шее приносит воспоминания о кладбище в городе Хеллоуина. Наверное, все кладбища рождают это знакомое ощущение. Это дыхание смерти. А может, печали. Печали по жизням, подошедшим к концу. И вот передо мной появился склеп – небольшое, витиевато украшенное каменное строение с башенками на углах и на коньке крыши. Медная дверь совсем позеленела от дождя. Такая вот усыпальница для уснувших навеки.
Оглядываюсь на главную аллею – во влажном воздухе блестят могильные плиты. Сколько миров я повидала, сколько городов, чтобы затем оказаться в мире людей, в городе, погружённом в таинственную тишину. И этот склеп перед моими глазами – финальный шаг на пути домой.
Обратно к Джеку.
В груди трепещут листья от мысли, как я близка к тому, чтобы снова его увидеть; тяну дверь склепа на себя. Внутри холод, почти мороз и совершенная тьма.
Волнение и страх сковывают моё тело с такой силой, что я боюсь: сейчас лопнут мои усталые швы; глотая тревогу, переступаю порог в холодную застылую тьму, на уме одно – домой!
Из мрачной гробницы я выхожу уже на знакомое кладбище.
Снова здравствуй, город Хеллоуина!
Глава 13
В городе Хеллоуина тишина. Нехорошая тишина. Молчаливы тёмные закоулки, где обычно сновали суровые страшные твари.
В груди гремят листья, их грохот отдаётся в ушах; осторожно пробираюсь по кладбищу. С первыми шагами меня захватывает мысль: может, он исчез? Может, Песочный человек ушёл в другой город или до сих пор бродит по миру людей... Но уже на самой окраине нашего городка, пока крадусь меж теней, я начинаю слышать его.
Низкое, проникновенное пение. Протяжный шелест настойчиво заползает мне в уши. Песочный человек никуда не исчез. Он здесь. Он ищет меня. По швам до самых пяток пробегает холодок.
Но ведь и я вернулась сюда в поисках Песочного человека. Где он, пока неясно, голос разносится эхом над крышами. Держусь тёмных углов, двигаюсь вперёд перебежками от тени к тени, будто паук, который, боится дневного света. Теперь-то мне известно, что я родилась в городе Грёз, а значит, сонный песок на меня не действует. Но вот что остаётся неизвестно, так это пределы его жестокости. Если он найдёт меня и сообразит, что усыпить не может, до чего он
