Функция 3 - Виталий Сергеевич Останин

пухловатые губы дамского угодника. Глаза смотрели серьезно, с едва уловимой иронией, но не злой, а товарищеской.

Его хорошо было иметь старшим братом. Такой брат всегда будет подтрунивать над младшими, порой говорить с ними высокомерно, гораздо чаще — снисходительно. Но он будет защищать их, если надо, то встанет один против мира, чтобы уберечь мелюзгу. Умрет, если это будет нужно. А в последний момент повернет голову, тепло улыбнется и шепнет «беги».

И у нее был такой брат. Старший брат, который мог сделать ее жизнь похожей на ту, что она себе представляла. Он отличался от человека на фотографии, как лед от пламени, но в тоже время, словно был его двойником. У ее Эдди были черные волосы, черные глаза и слегка желтоватая кожа. Его лицо тоже ваял гениальный скульптор, а взгляд был таким же теплым и… таким же лживым.

Европеец-объект и китаец-брат — два идеальных мужчины. Обманки, начиная от первого впечатления, заканчивая длительными отношениями. Надя не удивилась, когда открыла вторую фотография блондина. Здесь его лицо было скрыто за светло-голубой маской из ударопрочного пластика, а взгляд прятался за линзами темно-синего цвета. Дэдпул в голубом…

Париж, как обычно, был настолько любезен, что снабдил фотографии подписями. На первой было написано имя, а на второй — прозвище. Латиницей, но смысл от нее почему-то ускользал.

«Что значить Moroz?» — отстучала она, открыв чат с Парижем.

Ответа не было секунд тридцать, а потом в верхней половинке окна появились слова.

«Это транскрипция с кириллицы. Мороз. Холод».

«Серьезно?»

«Серьезно. Я же отправлял тебе видео с супергероями. Ты что, не смотрела?»

Надя оттолкнула от себя клавиатуру, не желая отвечать. Как всегда, даже самое небольшое взаимодействие с другими людьми, выводило ее из себя. Общение, где нужно не просто говорить, но и держать в голове кучу всяких слов, у каждого из которых просто безумное количество смыслов и оттенков. Переписка в чате была проще, но тоже утомляла. Особенно вопросы. Больше всего она не любила вопросы, ведь на них нужно отвечать. Прошло меньше минуты, а Надя уже хотела поскорее взяться за заказ. Несмотря на то, что от него смердело.

Она смотрела те ролики, что прислал Париж. Но они не стали для нее откровением, как для большей части людей. Она знала о новусах. С самого рождения. Она была одной их них.

«Мы что же теперь, и супергероев убиваем? — спросила она через некоторое время. И, подумав, добавила: — Он что, русский?»

«Есть принципиальная разница?» — пришло сообщение, которым ее собеседник ответил сразу на два вопроса. Как бы она хотела уметь так!

«Если придется ехать в Сибирь, я пас!»

«Не так все страшно. Это Москва. Точнее, окрестности Москвы. Тебе понравится!»

Надя поднялась, отошла от стола с компьютером. Сунула руки под мышки, сделала несколько кругов по огромной пустой комнате. Прикинула варианты, вспомнила, сколько денег осталось на счету. Дом и земля в собственности, машины тоже, но она еще хотела обнести поместье забором и получить статус закрытого владения. А это требовало куда больших сумм, нежели те, которыми она располагала.

«Хорошо. Я берусь. Есть особые условия?»

«Сроки — только пять дней. И это не должно выглядеть, как несчастный случай».

Надя кивнула сама себе. Ну, конечно, кто бы сомневался! Послание. Какой смысл убивать новуса, да еще и ряженого в супергеройский костюм, если не собираешься оставлять послание.

Вспомнив, о том, что не ответила Парижу, она быстро отстучала «да» и нова принялась нарезать круги по комнате.

Объект Moroz не слишком ее волновал. Да, дело смердело, как трехдневный труп, но такое уже с ней случалось. Она просто приедет, сделает дело и уедет. Ее никто не увидит, а Париж позаботится об остальном.

Не вызывало противления и то, что убить нужно новуса. Подобные заказы уже случались, и мало чем отличались от прочих, когда устранить требовалось политиков, журналистов или криминальных авторитетов.

Немного напрягало, что объектом стал новус из ряженых. Она старалась не следить за новостями, но попробуй-ка это сделать, живя в информационном обществе. Другими словами, она знала о новой моде, и даже догадывалась, что за ней кто-то стоит. Кто-то тратил время и силы, чтобы новусы внезапно сошли с ума, стали бегать в трико и называть себя прозвищами из комиксов.

Не сказать, что ее это волновало. Люди безумны. Новусы еще безумнее. Они постоянно придумывали, что-то, что позволит им выйти из тени и править открыто. Постоянно экспериментировали. Она знала об этом, как никто, так как сама была экспериментом.

В четырнадцать лет Надя Янг сбежала из дома. В этом возрасте девочки и мальчики частенько проделывают подобное. Гормоны, протест, то да се. Но Надя не просто убежала. Она покинула Клан. Именно вот так — с большой буквы. Сильнейший клан в Сингапуре, древний, как императорские украшения из нефрита, и столь же горделивый. Десяток поколений людей, богатых, очень богатых людей. И четыре поколения новусов. У Янгов были все основания гордится своей историей.

Но Надя не желала иметь с ними ничего общего. Не после того, что они сделали. Клан был богат, он мог обеспечить ее всем, но не мог дать свободы. Об этом не могло быть и речи, ведь она не была ребенком. Она была инвестицией. Такое будущее ждало всех Гибридов, а уж таких необычных, как она — без вариантов.

С четырех лет ее начали учить пользоваться силой. Делать из нее оружие. Аналитики вплели ее в планы клана, стоило только Наставника определить, что она не пустышка. Ее будущее было расписано и утверждено советом Клана. Она могла дышать, есть и двигаться. Но жить или умирать — этого выбора ее лишили. Ведь сама по себе она не имела значения. Интересы клана всегда стояли выше желаний одного новуса.

Потом выяснилось, что вместе с очень необычной, но очень полезной силой, новорожденный Гибрид приобрела и дефект. Долгое время Наставники пытались создать для маленькой девочки условия, которые были оптимальны для ее психики, но не слишком преуспели. Тогда они просто решили переломить дефект. Вылечить ее.

В тот день клан лишился двух Наставников, одного Аналитика и четырех Воинов. Но нет худа без добра, как сказал потом один из ее дядюшек, зато стали известны пределы ее силы — семь человек одновременно.

Надя поймала себя на мысли, что слишком глубоко погрузилась в воспоминания. Это никогда не заканчивалось хорошо. Она не скучала по семье, но бывала одержимой. Одна из граней обратной стороны ее силы. Стоило только начать обдумывать что-то одно, как она сосредотачивалась только на нем, а на прочее