Герой анархист против всех. Том 1 (СИ) - "Хмурый писака"

Глава 17

— Что с ним делать думаешь? — подошла ко мне Маринка и тронув за руку привлекла мое внимание.

Я стоял над связанным и облитым водой «черном маге», который оказался нифига не магом. Камень, что в его руках развалился был просто артефактом, что позволял слабосилку в магическом искусстве воспроизвести одно единственное заклинание, но много-много раз. Такие артефакты очень старая и давно бесполезная вещь, потому что разрушались со временим и секрет их производства был утерян. Починить или запитать такой — большая проблема. Но не смотря на это всё еще встречались и камни и владельцы таких камней. Печать Юрая оказалась очень сильной для такого древнего устройства, и магическая РЭБ добила старый артефакт.

От перебежчиков и захваченных пленных стало ясно, что это личный помощник капитана, который видимо и приказал своему самому верному псу, а человеком назвать это кастрированное недоразумение, подпортить товар, что эта тварь, озлобленная на всё живой, и сделала с превеликим удовольствием и испачканными от этого самого удовольствия штанами. Скотина, прячась, в кладовке хозяина, даже не успела или не посчитала нужным подсушить свои штанишки, в которые писалась от восторга убивая людей. Все эти подробности оно собственно и сообщило, когда очнулось и поняло, что сопротивляться бесполезно. Нет, оно не рассказывало про проблемы, по которым не смогло сменить себе одежду, нет…

До того как я заткнул ему рот кляпом, оно рассказывало как протыкало каждую свою жертву той самой рогатиной, что я сейчас сжимал до белых костяшек в своих руках. Копье оказалось очень качественным инструментом, раз выдерживало всю мощь мой ярости, жаль, что такой инструмент так легко подчиняется такому вот существу. В моем мире наверное только запрет использования военно пленных на военном производстве хоть как-то характеризует отношение человека к создателю оружия. Разумно считать, что убивает не оружие, а человек, в чьих руках это оружие. Но стоя сейчас перед убийцей не способных на сопротивление рабов, я испытывал горечь за мастера, что сделал это великолепное копье.

Сейчас, когда у меня есть время посмотреть вокруг, и хоть как-то собрать свои мысли в кучку, я обратил внимание на инструмент, которым совершилось убийство. Листовидный клинок имел декоративную гравировку, там изображалась сцена охоты, человек против кабана. Охотник пробил бок настоящего лесного гиганта. Деревья, ветки и листья, кусты и трава все в виде переплетающихся завитушек. Поперечина проходила через древко и наконечник, скрепляя две части в единое целое.

Почему кабан, а не медведь? Странный художник, работал над этим оружием.

Древко, что на поверку оказалось очень прочным, раз выдерживает мою силу, было из необычного дерева. Все дерево было испещрено жилками с металлическим отливом. на ощупь очень шершавое, удобно держать в руках. Длинна древка и наконечника была почти с мой рост и чуть больше. Метр семьдесят пять, наверное, получается.

— А хрен его знает, — ответил я и медленно выдохнул, — у меня на это убожество рука не поднимается, я не палач, чтобы вот так легко завалить гниду. Успел остыть, чтобы вот так теперь на холодную голову…

— Ясно, — ответила Марина и стала смотреть на мое лицо в этой женской манере, которую я никогда не пойму. вот смотря на тебя таким взглядом, а ты думаешь где накосячил, или не накосячил, что на тебя так смотрят.

Да, я сейчас не хотел ничего делать. Запал пропал, и становиться палачом не желаю.

«Да не смотри ты на меня так!» — мысленно ругался я.

— Капитан, он в полном вашем распоряжении, вдруг что ценное знает, всё-таки приближенным был, может что и знает из необычного, о чём не успели расспросить прошлого владельца этой посудины, — потопал я по палубе обращаясь к пиратскому начальству.

***

Дальнейшее наше путешествие проходило без приключений, пару раз мы встречали какие-то корабли на горизонте, но впередсмотрящий на марсе проводил какие-то манипуляции с каким-то осветительным прибором и мы так же молча шли дальше. Я бы и не обратил на это внимание, если бы в очередной беседе со старым навигатором он не рассказал, что мы зайдем в пиратский порт реализовать награбленное, там закупимся другим товаром и пойдем уже прямо на север.

Собственно в этой беседе навигатор и рассказал, что при подходе к этой пиратской бухте нам встречаются коллеги и закрытым шифром для своих вахтенный подает сигнал свой-чужой. Хоть метод и не всегда гарантирует мирный диалог, но в шифровке так же передается и имя капитана корабля и чаще всего именно репутация того или иного капитана решает вопрос будет бой или нет.

А про мои расспросы зачем закупаться в порту, если трюмы и так полные, навигатор откровенно рассмеялся мне в лицо и назвал сухопутной крысой, которая ничего не понимает.

— Если коротко, то награбленное нужно как-то реализовать! И чаще всего этим занимаются залетные «свои» торговцы. Но что мешает и нам, если всё-равно по пути, забрать груз тут и продать его там куда мы идем? Это если коротко и для чужих, а если по длиннее и для своих. То у нас централизованный сбыт добытого богатства, всё что мы привезем — сдадим на склады морского братства, они посчитают и выдадут нам оплату в виде другого товара с рекомендацией где его безопасно и выгодно можно реализовать, конечно, с учетом нашего маршрута.

— Вы правы, я и вправду ничего не смыслю в коммерции.

— О! Это ты еще не слышал какие в братстве бюрократы!

— Даже там взятки берут?!

— Пират всегда пират, даже если он в дорогом костюме и исполняет роль чиновника.

***

Следующие два месяца ничем интересным не блистали, мы посетили местную Тортугу, меня даже приглашали к местному генерал-губернатору, или правильнее будет пират-губернатору?! Не важно. «Светское» мероприятие закончилось всеобщей пьянкой и моё имя стало известно всем местным пиратам, по пьяному заверению некоторых пиратов я всегда могу рассчитывать на их содействие в каком-нибудь прибыльном предприятии. Их на столько впечатлил пересказ капитана нашего корабля о моём нестандартным применении пушки при разгоне неприятеля, что многие поклялись в вечной дружбе и пытались зазывать в свою команду. Такой бравый и отчаянный флибустьер точно принесет удачу кораблю и команде.

Еще больше товарищи пираты впечатлились когда наш капитан начал перечислять добытые трофеи, коих оказалось очень много в том хранилище. Капитан теперь ближайшие года четыре теперь будет только отмывать данный доход просто занимаясь реализацией награбленного, ибо в местном пункте приема отжатого добра не нашлось достойной замены, чтобы разом расплатиться. Пытались даже жульничать, но наш капитан не первый год разбойничает и предпринял собственные меры воздействия — взял в долю главного пирата острова — губернатора, у которого мы в тот день и отмечали богатый улов.

После мы отправились на север, капитан обещал доставить как можно быстрее, и честно выполнял обещанное. Пару раз попадались военные патрули, но толи сунутый мешочек с денежкой, толи наши честные рожи с большой дороги, но проверяющие по праву собственников территориальных вод ничего противозаконного на борту не обнаружили и мы шли дальше.

Единственным запоминающимся для меня моментом была встреча с сиренами. Когда на горизонте стал виден берег, капитан приказал поднять парус и бросить якорь, он не хотел в ночной темноте без лоцмана нарваться на какой-нибудь атолл или морское чудище. Когда зашло солнце и полная луна выглянула из-за облаков море вокруг нас заполнил светящийся планктон. Я всегда считал что такое можно увидеть только в теплых водах, но тут наверное или теплое течение или еще какая природная аномалия, а может быть тут замешана магия. Пока меня не тянуло податься в натуралисты и я просто наслаждался зрелищем.

Заметив светящуюся воду команда начала спешно к чему-то готовиться, все покинули свои места и заперлись в трюме, ко мне подошел боцман и предложил тоже укрыться. Вся команда опасалась появления серен. Серены, а это были именно они, девушки с рыбьими хвостами, и рыбьими глазами. Возможно, фанатики аниме оценили бы их нечеловеческую красоту, но как только морские животные заприметили двух человек на палубе начали петь. Так получилось, что вся команда уже скрылась и про меня вспомнил только бедняга боцман, который сейчас как сомнамбула шел к борту корабля. Я помнил земные легенды, и придержал товарища за шкирку, не давая ему идти дальше. Он не обращал никакого внимания на меня и пытался идти, но я держал крепок.