Ускоренный мир. Том 5. Парящий мост в звездном свете - Рэки Кавахара

Из контейнера Тиюри извлекла тальятелле[19] с томатным соусом и морепродуктами, искусно приготовленное ее мамой. Еда была уже разделена на пять порций плюс еще немного, чтобы Такуму и Харуюки могли взять добавку. Усевшись за обеденный стол, пятеро воткнули вилки в плоскую пасту, от которой все еще поднимался парок, словно Тиюри метнулась на два этажа вверх, в квартиру семьи Арита, сразу же, как только еда была готова.

– Мм, отлично приготовлено.

– Да, очень вкусно.

Услышав восхищенные слова Черноснежки и Фуко, попробовавших стряпню мамы Тиюри впервые, сама Тиюри застенчиво опустила голову.

– Э-хе-хе, у Хару впервые собралось так много народу, поэтому мама расстаралась…

– Э… эй, Тию, не соглашайся так сразу, – машинально перебил Харуюки, но он-то знал, что это чистая правда. Глянув на негромко рассмеявшегося Такуму, он еще активнее заработал челюстями.

Тоже улыбаясь, Черноснежка произнесла чуть извиняющимся тоном:

– Если подумать – начиная с той миссии по поимке «Доспеха», мы по всякому поводу собираемся дома у Харуюки-куна. Хотя мне следовало бы подготовить более подходящую штаб-квартиру для легиона…

– Не, не, я совершенно не против, что ты используешь для этого мою квартиру! Все равно мать по выходным сюда практически не заходит.

Поспешно возразив Черноснежке, Харуюки вдруг понял, что тема родителей может быть все еще немного болезненной, и тут же сменил тему:

– А кстати… что вы делали в первом «Нега Небьюлас»? В смысле, в штаб-квартире.

Черноснежка и Фуко, сидящие через стол от Харуюки, переглянулись, и на лицах девушек появилось ностальгическое выражение. Фуко мягко ответила:

– Тогда в легионе было намного больше людей, чем сейчас, но в результате мало кто был настолько близок, чтобы встречаться в реальной жизни. Близки были только я, Лотус и еще один человек. Потому что легион «Нега Небьюлас» держался вместе не на отношениях между его членами, а на сильных чувствах каждого из них к гордому цветку по имени Блэк Лотус. У одних это было влечение, у других восхищение, у третьих даже стремление защищать.

– Ст-тремление… защищать? – сконфуженно повторил Такуму. Харуюки и Тиюри тоже выпучили глаза. Рейкер продолжила с еще более жизнерадостной улыбкой:

– Именно. Потому что Лотус сформировала легион, когда в реальной жизни ей было всего девять лет. Конечно, такого рода информация не в открытом доступе, но по поведению можно более-менее догадаться. Думаю, очень многие Бёрст-линкеры вступили в легион из-за того, что их сердце начинало биться сильнее, когда они видели, как Лотус гордо держится, сознавая свою силу, но в то же время часто обижается совершенно по-детски.

– Э… эй, эй. Ну да, я тогда была еще ребенком, но я не согласна, что была такой уж обидчивой, Рейкер!

– Оо? Тогда, может быть, мне рассказать, как мы с тобой познакомились в реальном мире?

– П-прекрати сейчас же! Я абсолютно, категорически запрещаю! Если ты расскажешь, я тебя «казню»! – выпалила Черноснежка и принялась дрожащими руками чистить креветку; Харуюки и остальные невольно расхохотались. Черноснежка опустила глаза еще сильнее и пробурчала:

– Тогда даже старшим было по десять-одиннадцать лет…

Плечи Фуко еще какое-то время вздрагивали от смеха, потом она продолжила объяснять.

– …Из-за этого у нас тогда тоже не было большой штаб-квартиры. Хотя, думаю, в других легионах, которыми командуют короли, все то же самое. Если король и его заместители распространят свою реальную информацию даже среди собственного легиона, им может грозить колоссальная опасность…

– Да. Хотя, конечно, совсем другое дело, если они уверены, что сердца всего легиона полностью им принадлежат, – прошептала Черноснежка, продолжая чистить креветку, и ее прежнее выражение лица исчезло начисто. Харуюки вновь озадаченно склонил голову набок. Даже если командир легиона может применять «Меч правосудия», связать всех членов большого легиона одним лишь страхом «казни» очень трудно. Поскольку «казнить» игрока, покинувшего легион, можно не позднее чем через месяц после ухода, предательство возможно, если человек уверен, что продержится столько времени.

Но слова Черноснежки, похоже, намекали, что среди королей есть кто-то, кому удалось подчинить себе легион полностью. Харуюки решил было спросить об этом, но не успел – Черноснежка, отложив вилку, будто насытилась, произнесла своим обычным тоном:

– Да, на самом деле было очень вкусно! Спасибо за угощение, Тиюри-кун. Пожалуйста, передай мою благодарность своей матери.

– А, конечно! Я волновалась, придется ли это по вкусу Черно-семпай, но сейчас я рада, – и Тиюри счастливо улыбнулась.

Черноснежка, вытирая пальцы, тоже улыбнулась, но грустно.

– Ну, знаешь, обычно моя еда приготовлена тяп-ляп и без всякой заботы. На том же уровне, что у Харуюки-куна.

– Эээ, это вредно для здоровья, семпай! – нахмурилась Тиюри; а Скай Рейкер с непроницаемым лицом сказала:

– Тогда, может, Ворон-сан и Лотус вчера вечером ели одну и ту же замороженную пиццу.

Тиюри и Такуму этими словами были явно озадачены. А Харуюки и Черноснежка резко застыли.

– Сейчас уже д-даже замороженная пицца вкусная, если по технологии CAS[20] готовят! Вы знали, что клеточные стенки не повреждаются, если дать сразу очень большое охлаждение?.. – отчаянно затараторил Харуюки, и тут ему подумалось.

Стоп, а ведь есть такой легион.

«Нега Небьюлас» второго поколения – в точности такой… нет, даже больше. Потому что все его члены знают друг друга в реале и собираются вместе завтракать, вот как сейчас. Никто ни в ком не сомневается, всех связывает полное доверие. Как в настоящей семье.

В плане размера им, конечно, далеко до крупных легионов, в которых по 40-50 человек; но Харуюки чувствовал, что эти связи станут величайшим оружием в битве с другими королями. И он чувствовал – нет, он молился всем сердцем, чтобы эти связи сохранились навсегда. Он на миг закрыл глаза и тут же открыл обратно, неуклюже улыбнувшись, но сразу спрятав улыбку. В его ушах раздались слова, которые Черноснежка сказала недавно.

«Чтобы сохранить эти связи, которые мы получили, мы стремимся поддерживать стабильность и секретность Ускоренного мира».

Нынешнее состояние Харуюки можно было исчерпывающе описать этой фразой.

Но, подумал следом Харуюки. Даже если моя душа идет тем путем, который задуман создателем программы. Все равно ценность этих связей не снижается ни на чуть-чуть.

Да, даже если существование «Brain Burst» имеет какую-то скрытую цель.