Сердце метели - Светлана Белозерская

— Согласись, что у твоего Карела реакция тоже была неадекватная…

— Лучше молчи. Не представляю, как мы доиграем этот сезон. Я не могу тебя видеть.

— Наташа!

— Если ты заранее ничего не планировал, зачем за день до отъезда спросил меня, знаком ли Карелу текст «Обманщиц»?

— Клянусь тебе, не для этого. Просто подумал, что ему не понравится этот спектакль, вот и все.

— Ладно. Пойдем вниз, драки я все равно не допущу.

— А мне бы хотелось, я уже настроился. Мне кажется, нам просто необходимо подраться. И это уж точно не твое дело.

— Знаешь, Никита, мое. Я теперь жду от тебя чего угодно — например, что ты сразу после драки отправишься в травмопункт, а оттуда в милицию. И заявишь, что чешский гражданин Карел Новак, будучи в нетрезвом состоянии, напал на тебя, бедного, когда ты выходил из театра.

— Это уже слишком, Наташа.

С трудом расстегнув молнию на спине, Наташа сняла трико, юбку, повесила костюм на вешалку, взглянула в зеркало. Вид был взволнованный, но выглядела она неплохо.

Наташа быстро заплела волосы в косу, сняла сценический макияж салфеткой с тоником, прошлась по лицу пуховкой, чуть подкрасила губы. Торопливо сбежала по лестнице.

В театральном дворике, на скамейке под кустами сирени, сидел Карел. Она остановилась, не дойдя до него трех шагов. Поднявшись, он подошел к ней вплотную и молча обнял. Они постояли, обнявшись, несколько мгновений.

— Я люблю тебя. Поверь мне, я так тебя люблю… Прости меня, пожалуйста, — прошептал Карел.

— Зачем ты ему поверил? Как ты мог?

— Сам не знаю. Я так тебя люблю, что с ума схожу от ревности. Я больше не буду так, обещаю. Я доверяю тебе, милая моя… Я больше никому не поверю. Что мне сделать, чтобы ты меня простила?

— Сегодня должна была состояться наша свадьба… Что ты сказал родным?

— Почти ничего… Что ты решила еще подумать…

— Как они это восприняли?

— Спокойно. Не удивились. Они считают, что у меня плохой характер…

— А у тебя хороший?

— Да. Теперь всегда будет хороший…

— Ты не за рулем?

— Нет. Ты же видишь, я выпил…

— С Олегом?

— И с Олегом, и до Олега.

— Ты приезжал ночью?

— Да. Я давно хотел приехать… Я так по тебе скучал… Еще до того, как ко мне пришел Олег, я стал думать, что погорячился.

— Погорячился?

— Назови это как угодно. Я предал нашу любовь, если ты это имеешь в виду, но только потому, что очень любил… Я не мог предположить, что в нем столько ненависти… Хотя за что ему меня любить? Все равно, хоть я тоже виноват перед тобой, его поступку нет оправдания. Прошу тебя, если можешь, конечно, поедем куда-нибудь!

— Отпразднуем несостоявшуюся свадьбу?

— Наша свадьба обязательно состоится, если ты только согласишься… Просто сегодня мы побудем вместе, хорошо?

— Хорошо. Я люблю тебя, Карел.

— Правда? Ты простила меня?

— Наверное. Как это ни странно… Куда ты хочешь поехать?

— Рядом с моим домом открылся маленький ресторанчик… Очень милый…

— А дома у тебя ничего нет? Может, поедем сразу к тебе?

— Сразу ко мне не стоит. Я должен тебя морально подготовить. И себя тоже — я ведь не знал, что ты сегодня придешь…

— А что такое? Там ремонт?

— Дело не в ремонте. — Он горько засмеялся.

— Ладно, потом расскажешь. Поедем, становится холодно, уже поздно.

Выйдя на улицу, Карел остановил такси, сел рядом с Наташей, обняв ее за плечи. Она вытерла навернувшиеся на глаза слезы. Он прошептал ей на ухо:

— Мы поженимся завтра, хорошо? А потом уже разошлем приглашения. Не стоит лишать друзей удовольствия. Как ты на это смотришь?

— Карел, я никуда не денусь. Давай просто назначим другой день, и все. Обо мне не беспокойся, меня-то всегда можно найти, я ведь не убегала от тебя.

— Перестань, слышишь? Я сам сейчас заплачу. Как ты захочешь, так и сделаем.

В ресторане они сели за столик у камина. Приветливая официантка спросила Карела:

— Водку!

Он отрицательно покачал головой.

— Наташа, что ты будешь пить?

— Я выпью сто грамм любого красного сухого вина, на ваш вкус, — улыбнулась Наташа официантке.

— В таком случае я тоже. Здесь вкусное мясо с грибами в горшочках. Устроит?

— Устроит.

— Тогда мясо, сыр и салат из свежей зелени.

Пригубив вина, Наташа спросила:

— Так к чему ты хотел меня морально подготовить?

Он замялся.

— Наташа, я много пил все это время…

— У тебя был кто-нибудь?

— Нет, нет, что ты. Мне никто, кроме тебя, не нужен. Честное слово, никого не было… Просто там полно пустых бутылок, а женщина, которая убирает квартиру, на две недели уехала на дачу.

— А Эва? Она не приехала?

— Нет. Я отложил ее приезд. Надеялся, что скоро возьму себя в руки.

— Да, брат-алкоголик — это очень дурной пример для молодой девушки.

— Помнишь, ты как-то спросила, есть ли у меня недостатки. Как видишь, я тебя не обманул.

— Да, что касается алкоголизма и патологической ревности — все оказалось правдой. Что будем с этим делать?

— Исправляться. Я тебе уже сказал — больше этого не повторится. Никогда.

После ужина они вышли на улицу. С замиранием сердца Наташа подошла к знакомому подъезду, сжала руку Карела. Он ответил на ее пожатие, достал ключи, и Наташа вздохнула, готовясь увидеть полный разгром. Но напрасно. Строительный мусор был убран, стена в соседнюю квартиру отсутствовала. Там велись отделочные работы. В кабинете было чисто, в спальне тоже. Единственное, что наводило на размышления, — это батареи пустых бутылок на полу и на подоконнике кухни. Они были выстроены в аккуратные, строгие шеренги, как батальоны оловянных солдатиков.

Наташа рассмеялась:

— Да, педантичность тебе не изменила. И это ты называешь беспорядком? Беспорядок был у тебя в голове, любимый. Ты знаешь, сейчас я очень устала, а завтра утром мы все это выбросим. Протрем пыль, разморозим холодильник, будто и не было ничего. Поцелуй меня, пьяница.

Отстранившись от Карела после продолжительного поцелуя, Наташа спросила:

— Ты пил каждый вечер?

Он кивнул.

— Один?

— Да. Мне никого не хотелось видеть. Вначале я старался как можно больше времени проводить на работе, но заметил, что это не лучшим образом отражается на сотрудниках. Им кажется, что если я вечером задерживаюсь, то и они должны торчать в офисе, чтобы соответствовать. Поэтому я сидел в ресторане, потом брал бутылку домой. Все мне опостылело. …Ты останешься у меня сегодня?

— Конечно.

Позже, в постели, он прижался к ней всем телом, зарылся лицом в ее волосы.