Любовь по объявлению - Оливия Бэкли

Эйлин прошлась по приемной, потом села в кресло.

— Хорошо, пусть влюблена. Но не думай, что эмоции одержали верх.

— По-твоему, разыгрывать эдакую заботливую, преданную женушку называется интеллектуальным подходом?

— Но ведь ты сама предложила…

— Погоди минутку. Когда я говорила о вечере при свечах, я не имела в виду, что ты станешь сама готовить ужин. Ты сделала так по собственной инициативе. Скоро ты начнешь гладить мужу нижнее белье, скрести полы и жаловаться на вспыльчивость Скотта.

— Ну уж нет, так далеко дело не зайдет. Но с обедом попробую еще раз. Правда, в таком настроении могу его и отравить. — Тут она улыбнулась. — Возможно, это наилучший выход.

— Эй, а что ты делаешь? — Джинни заметила, что Эйлин, взяв карандаш и бумагу, стала что-то писать.

— Составляю объявление для тебя. Почему я должна одна отдуваться? Мне надоела твоя монашеская жизнь. Найдем тебе мужа и начнем обсуждать твою семейную жизнь. Итак… «Белокурая русалка ищет энергичного муженька…»

Глава пятнадцатая

Пусть только попробует придраться, думала Эйлин, доставая печеные баклажаны и укладывая полуфабрикаты на стеклянное блюдо. В духовке уже тушились телячьи эскалопы. В холодильнике в нарядной вазе стоял овощной салаг. Эйлин собрала с кухонного стола пустые картонки и бросила в мусорное ведро. Потом подумала и вытащила обратно. Достала пластиковый мешок для отходов, засунула в него ненужную упаковку, запечатала и выставила его за дверь. Все, улики уничтожены.

Итак, она капельку схитрила. Ну и что? Ведь она сама нарезала морковь и сельдерей, хотя основные продукты куплены в итальянском магазинчике. Что ж, цель оправдывает средства. Она обязана доказать, что способна хотя бы раз подать мужу приличный обед. К тому же она так старается вновь завоевать его сердце! А посему, не следует тратить время на ерунду, лучше заняться более важным делом. Например, привести в порядок свою внешность, сделать неотразимый макияж. И тогда посмотрим, устоит ли Скотт Митчел против двойного соблазна? Ему останется только сдаться, довольно улыбалась Эйлин, поднимаясь по ступенькам.

Скотт появился ровно в шесть и немало удивился, что стол уже накрыт.

— Не знаю, как тебе удалось, — говорил он спустя некоторое время, — но обед просто восхитительный! — Он отхлебнул еще вина. — Ты правда сама приготовила?

Скрестив под столом пальцы, Эйлин воскликнула в шутливом негодовании:

— А ты что, заметил в доме горничную или кухарку?

— Прости, я не хотел тебя обидеть. — Скотт откинулся на спинку стула. — Думаю, сейчас самое время серьезно поговорить. Обед, так сказать, подготовил почву.

— Вовсе не обязательно. — Эйлин встала и, подойдя к нему сзади, обняла за шею. — Не нужно ничего выяснять. Или ты очень настаиваешь? — спросила она, нежно кусая мужа за ухо.

— Да нет, не сейчас… — Он встал и, взяв ее за руку, повел вверх по ступенькам.

Задержавшись на верхней площадке, Эйлин взглянула на него блестящими глазами.

— Означает ли это, что ты наконец простил меня? И мы начинаем все сначала?

— Я давным-давно не держу на тебя зла, крошка! Ты разве не заметила?

— А мне казалось, тебе нравится меня мучить.

— Мне?.. Мучить?.. Тебя?

Эйлин рукой закрыла ему рот.

— Докажи, что нет.

Скотт сгреб жену в объятия, его губы яростно схватили ее рот, не давая вздохнуть. Пальцы нащупали пуговки на блузке, и, не выпуская Эйлин из объятий, он ухитрился освободить от одежды и ее, и себя.

Скотт чуть отпрянул и погладил ее нагое тело.

— Мне нравится, как ты отзываешься на мой призыв. Мы потрясающе чувствуем друг друга!

Сплетя руки, они вошли в спальню.

Несколько часов спустя Скотт и Эйлин лежали рядом, усталые, но отнюдь не пресыщенные любовью. Он наклонился к жене, чтобы поцеловать ее, но тут зазвонил телефон.

— Ничего, Барри, мы не спим, — проговорил Скотт в трубку и подмигнул Эйлин.

Положив руку на ее живот, он продолжал слушать. Неожиданно Эйлин почувствовала, как напряглось его тело, став чужим и далеким. Он даже привстал.

— О! В самом деле?.. И ты ей объяснил?.. Да, иногда она излишне тревожится… — Скотт поглядел на жену с холодным отчуждением.

Что случилось? Что говорит отец? — судорожно думала Эйлин.

— Вряд ли получится, Барри, — натянуто продолжал Скотт. — У меня очень напряженная неделя. Но все равно, спасибо.

Он положил трубку и встал с постели.

— Может, объяснишь?

Скотт не ответил. Собрал разбросанную одежду и начал одеваться.

— Скотт, в чем дело?

— Твой отец рассказал о вашей дискуссии по поводу «Сплендор-центра». Приятно, что Барри осветил мою финансовую деятельность к полному твоему удовлетворению… Ему ты поверила! А мне, своему собственному мужу, — нет! — Скотт повернулся и с горечью посмотрел Эйлин прямо в лицо. — А я ожидал от тебя доверия, хотя бы самую малость. Неужели такое неимоверное требование?

— И ты еще говоришь о доверии! — взорвалась Эйлин. — Если бы ты с самого начала поставил меня в известность, мне не пришлось бы допытываться у отца!

— А зачем мне посвящать тебя в подробности? Чтобы ты сразу побежала к папе и он все устроил? А как бы выглядел я? Барри с твоей помощью навесил бы на меня ярлык неудачника!

— Много ты знаешь! Во-первых, я вовсе не сразу сообщила папе. Я уже взрослая и могу сама о себе позаботиться. Во-вторых, отец никогда бы не подумал о тебе скверно.

— Неужели? Вряд ли Барри Крэнстону понравилось, что его дочь вышла замуж за предпринимателя, потерпевшего крах. Он бы расстроился. И очень. Как же, Эйлин, его драгоценная девочка, его принцесса — и такой позор!

— Ты сам не понимаешь, что говоришь!

— Черта с два, не понимаю! Все было ясно с самого начала. Непонятно только, зачем тебе потребовалось давать объявление? Неужели отец не мог найти жениха по твоему вкусу? А я о чем думал? Глупейшая ошибка для юриста и непростительная — для мужа! — Он вытащил из шкафа дорожную сумку и начал кидать туда белье и носки. — Ну и дурак же я, поверил, будто ты созрела для роли жены, не говоря о вздоре насчет домашнего очага!

— Но все это мне нужно! Именно ты пресекал любые разумные начинания! Ты пропадал на работе, избегал меня. Не знаю, что сказал папа, но его мнение к делу не относится.

— Наоборот, теперь у меня открылись глаза. Ты захотела убедиться, что я не жулик, и поверила только отцу, когда он просветил тебя. И тогда ты решила поддержать меня. Прости, Эйлин. Я должен побыть один и хорошенько обдумать ситуацию.

Подхватив сумку, он стремительно покинул дом.