Пропавшее сокровище. Мир иной - Григорий Гребнев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Гробница эта заприходована по нашим книгам и документам как сооружение, не имеющее исторической ценности, — пояснял он окружавшим его московским гостям и милиционерам. — По этой причине ни в какие сметы по ремонту она не попадает. Однако по тем же документам значится, что в 1915 и 1916 годах приезжал сюда из Петербурга какой-то князь Бельский и занимался ремонтом и реконструкцией указанной гробницы. При этом земли в озеро было вывезено несметное количество…
Рассказ Анышева был прерван появлением Руднева и начальника сиверской милиции. Тася, Волошин и профессор засыпали майора вопросами. Руднев сообщил, что Кортец дал важные показания и спешно уехал в Москву, а Джейк Бельский должен дождаться своего сообщника по покушению, Платона Бельского, и поедет в Москву вместе с ним, Рудневым.
— Да, кстати! — добавил майор. — Оказывается, Джейк Бельский — родной племянник князя Платона Бельского. Он сын русского белоэмигранта.
— «Сколько их, куда их гонит!» — насмешливо воскликнул Волошин. — Бельские лежат тут рядом, в гробах, их потомок полез в гробницу, не дождавшись смерти, а еще один Бельский, чтобы составить им компанию, примчался специально из Америки.
— А что с князем-сторожем? — спросил Руднев. — Подает ли он хоть признаки жизни?
— Молчит. Не умер ли он от инфаркта? — нерешительно сказала Тася.
Хотя Платон Бельский состоял в заговоре с Джейком, ей все же было жалко этого одинокого старика, которого любила когда-то прекрасная женщина.
— Ну что ж, придется вскрыть дверь, — решил Руднев. — Да! Я забыл передать вам, профессор, один интересный экспонат, обнаруженный при обыске у Джейка Бельского. Не объясните ли вы нам, что это такое?
Он вынул из кармана свернутый в трубку пергаментный лист, уже знакомый читателю.
Анышев побежал за слесарем, а Стрелецкий, окруженный Тасей, Волошиным, Рудневым и представителями сиверской милиции, стал внимательно разглядывать пергамент в лупу.
Через несколько минут он поднял голову и обвел всех удивленным, недоумевающим взглядом.
— Поразительно! Это титульный лист антологии Агафия!
Он вновь стал разглядывать лист.
— Но как он к ним попал? — спросил Волошин.
— А разве вы не помните, что нам рассказывала старушка на Ордынке? — сказала Тася. — Вспомните, как муж Евгении Бельской хотел вырвать из рук своей жены византийскую книгу, но вырвал только титульный лист…
— Это невероятно! — пробормотал Стрелецкий. — Здесь дарственная запись Ивана Грозного, и нарисован чертеж… Это план тайника… Я был прав… Библиотека Грозного где-то здесь…
— Вот видите! — укоризненно глядя на Волошина, сказала Тася. — А вы, Ваня, не верили, вы говорили, что князь Платон сумасшедший, что он никакого тайника не нашел.
В это время дверь в гробницу уже была открыта. Тася и профессор бросились к ней, но Руднев остановил их.
— Спокойно, товарищи! Мы ищем преступника, и здесь нужна осторожность… Сейчас сюда войду только я и со мной двое милиционеров.
Руднев вошел в часовню. За ним вошли милиционеры. Им сразу же пришлось спуститься по ступенькам. Просторное помещение усыпальницы князей Бельских напоминало погреб. На Руднева пахнуло холодом и сыростью. Его обступила темнота. Руднев пошарил по стенам лучом фонаря. В склепе никого не было…
«Что за чертовщина! Куда он мог деться? — размышлял Руднев. — Неужели здесь есть еще один выход?…»
Руднев, а с ним и милиционеры тщательно обследовали все стены, пол, потолок; они осматривали, выстукивали, но камень и кирпич всюду отзывались глухим звуком… Наконец майор обратил внимание на металлическую надгробную плиту, вделанную прямо в пол.
Над плитой стоял массивный чугунный крест, а на самой плите выпуклыми старинными буквами была сделана длинная надпись, извещавшая, что под плитой покоятся гробы трех Бельских, в разное время сосланных в Сиверский монастырь великим князем Василием, временщиком при малолетнем царе Иване — Шуйским и самим Грозным.
Руднев пригласил в усыпальницу Анышева, Волошина, начальника милиции; Тася и Стрелецкий вошли без приглашения. После небольшой консультации с директором Руднев приказал милиционерам вооружиться ломами и приподнять надгробную плиту. Но, к общему удивлению, приподнять ее не удалось. Лишь случайно Волошин обнаружил, что стоящий над плитой чугунный крест вращается. Поворачивая его в разные стороны, удалось приподнять плиту. Под плитой оказалась каменная лестница в десять ступенек. Руднев и Волошин спустились по ней и попали в темный туннель, облицованный камнем. Туннель был извилистым и длинным. Руднев и Волошин долго шли в темноте, освещая путь электрическими фонариками. Наконец впереди забрезжил свет, и они опять увидели каменную лестницу. Они услыхали голоса, а когда поднялись наверх, то очутились… в той самой гробнице, из которой начали свое подземное путешествие.
— Что за дьявол! — воскликнул с удивлением Руднев. — Мы вернулись туда же, откуда вошли!
— Ваня! — Тася с тревогой и радостью бросилась к Волошину. — Вы целы и невредимы? А я так боялась…
— Ну, что там?… — нетерпеливо спросил Стрелецкий.
— Это лабиринт! — сказал Волошин. — Мы прошли под землей не меньше километра по какому-то туннелю, а он нас привел туда же, откуда мы вошли в него.
— Это нет! Шалишь! — воскликнул Руднев. — Волошин! Пошли обратно… Только теперь надо смотреть внимательно. Там есть какая-то лазейка в сторону.
— Идемте! — решительно произнес Волошин и вновь двинулся к спуску в подземелье.
— Ваня! — окликнула его Тася. — Возьмите меня с собой… Я так боюсь!..
— А коль боитесь, зачем же вам спускаться в это чертово подземелье? С вами там все может случиться, — насмешливо сказал Руднев.
— Я не за себя боюсь, — тихо произнесла Тася.
— Ах, вот оно что… — сказал Руднев. — Товарищ Волошин, предлагаю вам остаться.
— Ни за что!
— Этот старик сумасшедший, — чуть не плача, сказала Тася. — Он там притаился где-то…
Кое-как общими усилиями Тасю удалось успокоить, и Руднев с Волошиным вновь скрылись в черном зеве могильного склепа…
Прошло пятнадцать минут. Они не появлялись и никаких сигналов не подавали… Прошло двадцать и тридцать минут… Ни звука…
Тася отошла от часовни, легла на траву и уставилась в небо остановившимися глазами. Ей казалось, что прошла уже вечность с тех пор, как Волошин опустился в подземелье. Неожиданно она услыхала голос Волошина:
— Настенька! Где вы?…
Она бросилась в часовню и увидела Руднева и испачканного, но невредимого Волошина.