Преступники. Факел сатаны - Анатолий Алексеевич Безуглов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ростовцев буквально опешил. Он глянул на свои туфли, на Дагурову и нервно рассмеялся.
— Нет, вы серьезно? — спросил он.
— Вполне.
— В одном журнале есть такая рубрика — «ученые шутят»… А это, как я понимаю, шутки следователя? — мрачно произнес Ростовцев.
— Мы зря теряем время.
— Товарищ Дагурова, пора бы и остановиться. Слишком далеко зашли… Смотрите, как бы вам это не аукнулось. — Он решительно направился к своему столу, где стояло несколько телефонов.
«Ну, держись, Дагурова, — мысленно произнесла Ольга Арчиловна. — Главное — спокойствие». И вспомнила, как не раз вредила ей ее горячность.
— Аркадий Павлович, вы же сами только что говорили о поисках истины. В науке. Почему же отказываете в этом нам? — Дагурова постаралась вложить в последние слова как можно больше иронии.
Генеральный директор остановился, повернулся к ней.
— Безответственность так же недопустима в науке, как и в работе следователя, — сказал он зло.
— Результат пока неизвестен, — едва усмехнулась Ольга Арчиловна. — Это во–первых. Во–вторых, честному бояться нечего… Если я ошибаюсь, это будет на моей совести. Каждый имеет право на ошибку. Ваши же слова.
— Хочу посмотреть, как вы будете выглядеть, убедившись в своей глупости, — без тени юмора произнес Ростовцев.
— Принесу извинения.
— Гарантирую — так легко не отделаетесь, — пообещал генеральный директор. — Кончится не извинением, а заявлением. По собственному желанию… Это в лучшем случае.
Ольга Арчиловна промолчала, сдерживая себя, чтобы не наговорить дерзостей. Ростовцев постоял в нерешительности, что–то мучительно обдумывая. И вдруг криво улыбнулся.
— Честному бояться нечего, — повторил он слова Дагуровой. — Дешевая уловка. Но считайте, что я купился. — Ростовцев снял трубку, набрал номер. — Павлик, это я… Слушай, найди мои бежевые туфли… Да, финские. И принеси мне на работу… Ничего не случилось. Действуй! — Он бросил трубку на аппарат.
— Чтобы ускорить дело, могли послать за сыном Носика, — заметила Ольга Арчиловна.
— Я сам знаю, посылать шофера или нет, — отрезал генеральный директор. — Нечего мальчишке разъезжать на папиной персональной машине!
Дагурова молча пожала плечами. Ростовцев снова прошелся по кабинету, остановился у окна.
— Прямо анекдот, — пробурчал он, не оборачиваясь. — Рассказать кому — не поверят. — Он резко повернулся. — Нет, вы действительно подозреваете меня в покушении?
— Я вам этого не говорила.
— Зачем говорить, — криво усмехнулся Ростовцев. — Ваши действия куда красноречивее… Ладно, я вас предупредил…
Ольга Арчиловна опять молча снесла очередной выпад генерального директора. Ее больше занимало, как быть с понятыми. Дело делом, но компрометировать Ростовцева она действительно не имела права. Значит, приглашать понятых из местных жителей нецелесообразно.
— Разрешите позвонить? — попросила следователь.
— Звоните, — буркнул Ростовцев.
Дагурова набрала номер поселкового отделения милиции. Ответил дежурный. Она спросила, нет ли поблизости лейтенанта Манукянца. Повезло. Тут же в трубке раздался темпераментный голос участкового инспектора:
— Слушаю вас, Ольга Арчиловна!
— К вам будет просьба. Подберите, пожалуйста, двух человек, только обязательно из приезжих…
— Понятых, что ли? — уточнил Манукянц.
— Да. Подчеркиваю: не жителей Березок. И с ними — в дирекцию «Интеграла». В приемную.
— Будет исполнено, Ольга Арчиловна. А товарищ Чикуров снова поехал осматривать место происшествия, — выдал он дополнительную информацию.
— Хорошо, Левон Артемович. Постарайтесь поскорее.
Дагурова села писать протокол допроса Ростовцева. Он тоже устроился в кресле, углубившись (или делая вид) в бумаги на своем столе.
— Аркадий Павлович, Павлик пришел, — доложила по селектору Эмма Капитоновна.
— Пусть зайдет, — сказал Ростовцев.
В кабинете появился подросток лет пятнадцати, высокий, нескладный, чем–то очень похожий на Ростовцева. Он держал в руках коробку с надписью «Топман». Павлик с любопытством посмотрел на следователя, на всякий случай поздоровался. Дагурова ответила.
— Давай, — нетерпеливо попросил отец.
Ростовцев–младший прошел через комнату, положил коробку с обувью на стол. Он хотел, видимо, о чем–то спросить отца, но тот властно приказал:
— Иди, ты свободен.
Вежливо попрощавшись со следователем, подросток вышел. Ольга Арчиловна дала Ростовцеву ознакомиться с протоколом. Он прочитал его, расписался и бросил в ее сторону колючий взгляд: вот, мол, в какое неловкое положение она ставит генерального директора.
Но по–настоящему он смутился, даже покраснел, когда в присутствии понятых ему пришлось снять туфли и надеть другие, принесенные сыном. Впрочем, понятые тоже чувствовали себя не в своей тарелке.
Уходя от Ростовцева, Дагурова сказала:
— Аркадий Павлович, я бы хотела побеседовать с вашим секретарем.
— Допрашивайте, — с деланным безразличием ответил генеральный директор. — Ваше право.
В приемной вместо секретарши оставили все того же Носика. Нашли пустой кабинет. Ольга Арчиловна спросила, не отлучалась ли вчера Эмма Капитоновна со своего рабочего места в первую половину дня. Секретарь, помявшись, сказала, что выходила из здания минут на 20–30. В магазине давали грампластинки для занятий аэробикой. Ритмической гимнастикой в Березках увлекались повально.
— В котором часу это было? — уточнила Дагурова.
— Около десяти.
— А кто сидел во время вашего отсутствия в приемной?
— Носик. Я сказала ему, кого можно соединять по телефону с Ростовцевым, а кого нет…
«Машину генерального директора видели возле дома Баулина именно в этот период времени», — подумала Дагурова. И спросила:
— А мог Носик тоже отлучиться?
— Вообще–то он исполнительный товарищ. — Эмма Капитоновна на минуту задумалась. — Впрочем… Недавно я просила его подменить меня на полчаса, а он возьми и уйди за сигаретами… Влетело от Аркадия Павловича, конечно, мне…
Секретарь также сказала, что в остальное время, то есть до и после того, как она бегала за пластинкой, ни шофер, ни Ростовцев из здания дирекции «Интеграла» не выходили. Вплоть до обеденного перерыва…
Судя по всему, Эмма Капитоновна говорила правду. А Носик? Не мог ли Ростовцев предупредить его заранее, чтобы он никому не говорил о его поездке на машине в тот самый отрезок времени? Если это так, то вставал вопрос: что надо было Аркадию Павловичу в особняке Баулина? Почему он скрывает это?
«Неужели все–таки Ростовцев? — размышляла следователь. — Нет, не мог же он взять картины? Какая тут логика? Правда, чаще всего преступления выглядят нелогично. На первый взгляд. А уж потом…»
Чтобы поскорее развеять сомнения, надо было срочно провести экспертизу: следы в прихожей у Баулина оставлены туфлями Ростовцева или нет? А для этого попросить эксперта–криминалиста как можно быстрее съездить в научно–исследовательскую лабораторию судебных экспертиз. Но Хрусталев с Чикуровым в это время находились на месте происшествия.
Ольга Арчиловна решила вернуться в гостиницу. Там тоже были дела. Письма, изъятые в клинике и адресованные профессору, его научные работы, с которыми Дагурова хотела ознакомиться.
Перед поездкой на место происшествия у Чикурова была встреча с судмедэкспертом. Обследовав пострадавшего, эксперт пришел
