Ведьмино счастье (СИ) - Шмидт Елена

— А что вы имели в виду, говоря про нервы? — решила переспросить я, а то мало ли, что он имел в виду.

— Кхе, кхе, — поперхнулся старик, — кому нервы, а кому и развлечение. Кстати, ты вопишь громко или не очень? Потому что жить со мной, то ещё удовольствие, предупреждаю сразу. А то будешь мне мешать спать. Ну чё, не передумала ещё снимать у меня комнату? Иль, может, пойдёшь уже?

— Тётушка сказала, — решила слукавить я, — что вы очень порядочный, а потому мне у вас ничего не будет угрожать.

— Конечно порядочный, — старик подошёл к креслу и, усевшись в него, приставил рядом костыль, на который почти не опирался. — Как в моём возрасте, скажи, можно быть непорядочным? Тут захочешь, не получится. Чё ты покраснела, словно спелый помидор?

— Э-э-э… — протянула я, стушёвываясь. Не рассказывать же ему, что мне в головы полезли не те мысли. Это всё любовные романы про невинных дев виноваты. — Это у меня такая реакция, когда я переживаю, — нашлась я. — А вы что, дома лучше слышите, мы же вот сейчас спокойно с вами разговариваем?

— Ась? — тут же переспросили у меня. — Говори громче, что ты всё время бормочешь и бормочешь.

— Я говорю, — повысила я голос, — что если вы плохо слышите, то возможно мои вопли, если я буду визжать, не будут вам сильно досаждать? Ведь тогда и волноваться вам не о чем.

— Будут, будут, — не пожелал сдаваться старик, — вот их, понимаешь ли, я хорошо слышу. Вообще-то мне бы хотелось комнату мужчине сдать. Вот ты молодая, а я, видишь ли, человек старый и немощный, мне надо, чтобы за мной присматривали. То по хозяйству помочь надо, то на рынок сходить. А от тебя какой толк? — он оглядел меня критическим взглядом. — Да и страшно у меня бывает.

— Я вообще-то не из пугливых, — заявила я ему, — и на рынок, если надо, могу сходить. По хозяйству, правда, не знаю, не пробовала. Но гвоздь, скорее всего, забью. Вы, может, намекнёте, чего мне опасаться следует.

— А чё намекать? — удивился старик, словно я должна была об этом знать. — У меня проход здесь, — как ни в чём ни бывало заявил ведьмак.

— Какой проход? — переспросила я, хотя сразу поняла, о чём он.

— В Мир теней, — хмыкнул старик, — ты же ведьма, неужто не почувствовала?

— И часто? — поинтересовалась я, что мне ждать.

— Хаживают.

— Здорово, — заявила я, на что старик вытаращил на меня глаза. — А они случаем не ваша родня?

— Ты чё, не боишься их, — недоверчиво уставились на меня голубыми глазами.

— После своей пра-пра-пра, нет, — заверила я его. — Ничего, хуже её, я думаю, в природе не существует.

— Во, даёт, — усмехнулся Могула, — ну что ж, живи тогда, сколько потребуется. Только не визжи. Комната твоя на втором этаже, выбирай любую, я всё равно туда почти не хожу. Ноги ноют.

— Так можно же зелье сварить, — тут же предложила я. — Мне рассказывали, что у вас лавка своя была, где вы ими торговали, наверное, и лаборатория для зельеварения есть.

— Была… — тяжело вздохнул Могула. — Да только всё поросло пылью и забвением... — он задумчиво посмотрел в окно. — Надоело мне всё! Стоишь в лавке целый день, ночь варишь-варишь, потом едешь, травы собираешь, и никакой тебе благодарности. Только и слышишь: да это ведьмак со своими проделками, да что вы хотите, раз рядом с вами ведьмак живёт.

— А вы бы меньше внимания обращали, — поумничала я. — Разве всем рты закроешь?

— Пока молодой был, не обращал, а старый стал — надоело. Надирает гадость какую в ответ сделать, чтобы зря не болтали, или чё ещё хуже, натравить нечисть. Потому и решил бросить, пока до греха не дошло. А ты давай, не рассиживайся тут, — вдруг удивил он меня, — иди, выбирай себе комнату. И если хочешь, давай отобедаем. Я ещё не ел. Неохота мне одному.

— Биб, — тихо позвала я фамильяра, когда поднялась по деревянной лестнице с резными балясинами наверх. При каждом шаге ступеньки натужно вздыхали, словно жалуясь на время. — Ты чувствуешь, как здесь несёт мертвой энергетикой? Ужас, куда меня тётушка засунула!

— А ты когда к ведьмаку направлялась, на что рассчитывала? — пушистая мордочка высунулась из сумки и тут же юркнула назад. — На цветочки в горшочках? — глухо пробубнил он из сумки. — Всё, я отказываюсь выходить. Хватит мне твоей распрекрасной родственницы. Вон, хвостик до сих пор какой!

Из четырёх спален на втором этаже, я выбрала ту, что выходила окнами на улицу. Плющ затянул лишь малую их часть, свешиваясь густой зеленью сверху, он только напоминал о своём присутствии на стене. Комната была небольшая и необычайно светлая. Голубые шторки колыхались от лёгкого ветерка из приоткрытого окна. Белая мебель с лёгкой позолотой, слегка истёртая от времени, радовала глаз. Я присела на край кровати, поглаживая рукой разноцветное покрывало в нежно-розовый цветочек. Хотелось отдохнуть, но меня ждал хозяин. Интересно, кому могла принадлежать эта комната. Неужели у ведьмака была семья? Или он у кого-то купил этот дом?

Определившись с местом обитания, я нашла в конце коридора скромную ванную, где, как ни удивительно было всё необходимое. Даже белое пушистое полотенце висело на стене, радуя глаз. Смыв с себя дорожную пыль, я переоделась и снова спустилась вниз. Биб, несмотря на то, что был голоден, категорически отказался идти со мной.

Старик гремел посудой в другой части дома, и я, недолго думая, направилась на звук. Достаточно просторная кухня с двумя небольшими буфетами, навесными шкафчиками и полками встретила меня запахом курицы, жареной картошки и салата из огурцов. Здесь тоже явно кто-то убирался, чувствовалась во всём женская рука. Даже белые занавески на окнах были словно только вчера постираны и накрахмалены.

— Садись, — скомандовал ведьмак, бросив на меня быстрый взгляд, и указал на овальный стол возле стены, рядом с которым стояли мягкие стулья с тёмной обивкой и изогнутыми ножками.

— Не… — не согласилась я. Он что, будет готовить, а я рассиживаться. — Давайте я вам помогу.

— Без тебя управлюсь. Хочешь оказать услугу — не болтайся под ногами, — заявил он мне. — Ты сегодня у меня гость, а вот с завтрашнего дня будешь постоялицей. Вота и будешь хлопотать по хозяйству. Что хоря своего не взяла?

— Откуда вы про него знаете? — искренне удивилась я, точно зная, что Биб просидел в сумке всё то время, что я общалась с ведьмаком.

— Я чё, жизнь зря прожил? — старик отложил в сторону нож, которым нарезал хлеб. — Думаешь, не увижу, ведьму с фамиляром. Ты хоть и слаба, но живность с собой таскаешь. Неси его вниз. Он, верно, голоден. Дам ему еды. Потом сама о нём заботиться будешь.

— Спасибо вам, господин Могула, — растрогалась я.

— Чё, — прищурился он, оглядывая меня, — как ты меня всё время называешь? Ты, ведьма, часом на солнце не перегрелась? Когда это ведьмаки господами были?

— Это в знак уважения, — пояснила я. — Тётушек в городе часто госпожами называли.

— Ты бы меня ещё дубом назвала. В знак своего… этого… как его… расположения, — хмыкнул он. — Это я бы ещё понял, а вот господином… — он покачал седой головой. — Эх, молодо-зелено. Ведьмак Могула меня все кличут, и ты так зови. Иди давай, неси своего хоря и есть будем.

Кивнув, я ушла за Бибом. Пока поднималась в комнату, всё думала, откуда он узнал, что у меня хорёк, и как мне уговорить своего зверя, чтобы не ерепенился. Но фамильяр удивил меня, стоило только позвать его, он молча вскарабкался мне на плечо и больше не издал ни единого звука. Я даже забеспокоилась, не приболел ли он часом? Ведьмак окинул нашу парочку насмешливым взглядом и кивнул мне на стул, приглашая присаживаться.

— Ну, давайте обедать, — старый Могула поставил передо мной тарелку с картошечкой и куриной ножкой. Бибу достался солидный кусок грудки.

— Это больше напоминает ужин, — уточнила я, пробуя изумительно вкусную картофелину, обжаренную с разных сторон. — Время-то ближе к вечеру. Как вкусно вы готовите!

— Это не я, — ведьмак захрустел огурцами. — Это Эльза приходит.

— Кухарка, да?

— Привидение, — пояснил он, отправляя в рот кусочек крылышка и разжёвывая абсолютно целыми зубами. — Сегодня ночью познакомишься. Только громко не ори! Она женщина с утончённой психикой. Иностранка! Ещё перепугаешь её чего доброго, — поднял он вверх узловатый палец.