На этот раз – да! - Корнуолл Лесия

Кит заколебался, а Меган изумленно глядела на него, снова мучительно заливаясь краской.

– Ну же! – торопил Дункан. – Не могу же я с вами возиться до заката дня!

Кит подался к девушке, обнял ее за талию, притянул ближе… Страх в ее глазах боролся с каким-то иным чувством, Меган опустила ресницы, и их губы встретились. Кит ощутил теплоту ее дыхания и нежность губ… а еще вкус виски. Сердце его снова словно обожгло огнем, он прижал к себе девушку и поцеловал уже куда более уверенно. А она, привстав на цыпочки, прильнула к нему и ответила на поцелуй.

– Ну вот, теперь достаточно, – вмешался Дункан.

Кит не хотел прерывать поцелуй, но инстинктивно отпрянул и изумленно воззрился на старика.

– У меня нет при себе метлы, только посох. Но и он сойдет…

Дункан положил на землю узловатую палку длиной футов пять. Рукоятка посоха была до блеска отполирована за долгие годы ладонью владельца, а другой конец – черен от дорожной грязи.

Руки их были все еще соединены. Кит улыбнулся:

– Готова?

Меган кивнула, улыбаясь в ответ. Ее щеки и губы раскраснелись от поцелуя. Глаза сверкали как звезды. Граф досчитал до трех, и они прыгнули…

На счастье или на беду, теперь они связаны. И свободны.

– Меган Макнаб! Что ты делаешь? – раздался леденящий душу вопль.

Меган обернулась и увидела свою мать. Та взирала на дочь в ужасе. Глаза вдовствующей графини едва не вылезали из орбит, и Меган испугалась, как бы они не выскочили вовсе и не покатились в дорожную пыль… Подле Деворгиллы стоял лорд Мерридью, испепеляя Кита взглядом. Он похож был сейчас на пса, готового ввязаться в драку, – верхняя губа его приподнялась, обнажив зубы. Он даже издал звук, похожий на рычание, – и Меган мертвой хваткой вцепилась в руку Кита.

– Мы… то есть лорд Россингтон и я… Мы совершили обряд скрепления рук и заключили союз на год и один день! – выпалила она.

Лицо Деворгиллы от гнева сделалось темно-пурпурным. Она цепко схватила дочь за руку – так, что острые ногти впились в кожу Меган.

– Ничего подобного, юная леди! Ты этого не сделаешь! Прекрати молоть чушь и сейчас же возвращайся в Дандрамми!

Дункан властным жестом воздел морщинистую руку:

– Больше никаких «ты этого не сделаешь», миссис! Дело сделано. Я сам совершил над ними обряд. Он так хотел, она так хотела, и…

– Заткнись! – взревела Деворгилла. Дункан отпрянул, а графиня повернулась к Мерридью: – Этот идиотский обряд не имеет никакой силы, милорд. Просто древнее суеверие, дурацкие игрища диких горцев, на смех курам и малым детям!

Мерридью же не сводил пылающих глаз с Кита:

– Леди Маргарет всего лишь невинное дитя, графиня. Но не Россингтон! Я видел, как они целовались!

– Оба они достаточно взрослые, и обряд совершен по обоюдному согласию, – сказал Дункан.

Тут гнев Деворгиллы обрушился на Кита:

– Как вы посмели, милорд? Разве так надлежит вести себя английскому джентльмену? Похитить добронравную графскую дочь и обращаться с ней, как с рыночной шлюхой на ярмарке?

– Это омерзительно, Россингтон, – встрял Мерридью. – Ваш брат никогда не позволил бы себе подобного!

Меган ощутила, как напрягся Кит.

– Я не мой брат, Мерридью, – тихо произнес он, крепко сжав руку девушки.

– Мама, я пыталась объяснить тебе, что не хочу замуж за лорда Мерридью, но ты наотрез отказывалась слушать! И вот я попросила Кита… лорда Россингтона…

– Он из рода Линвудов, – улыбнулся Дункан. – Он Линвуд! Я и не думал, что доживу до того, как замкнется этот круг, но дожил! Наконец-то это случилось! Так как ты его называешь, девочка? – спросил он у Меган, однако та испуганно смотрела, как сквозь толпу протискивается Джейн Паркхилл собственной персоной.

– Россингтон? Леди Маргарет? – Джейн заметила, как крепко они держатся за руки, и ее улыбка тотчас увяла. – Что здесь происходит?

– Эти двое соединились, – сказал Дункан, однако никто его не услышал.

– Как вы посмели? – орала Деворгилла. – Вы отказались жениться на моей дочери, а теперь… вот это?

Вдовствующая графиня шагнула к Россингтону и угостила его увесистой оплеухой. Голова Кита мотнулась, а губа окрасилась кровью.

– Мерзавец! – заорал Мерридью и без всякого преду-предупрежденияударил противника кулаком в челюсть.

– Так они поженились? – раздался душераздирающий визг Джейн Паркхилл. Она вытянула шею, словно гусыня: – Поженились? – Барышня подступила к Меган с явным намерением расцарапать ей лицо, однако брат удержал разъяренную сестрицу: – Она же говорила, что не желает за него замуж! О, Эдвард! – завыла она.

Эдвард Паркхилл одарил Меган взглядом, полным презрения:

– Она беззастенчиво солгала! Проклятые шотландцы…

– Но поймите, это было предопределено, – пытался урезонить всех старый Дункан. – Такое, знаете ли, случается. Кто-то накладывает проклятие, а кто-то снимает его, и никогда не известно заранее, чем закончится сказка…

А вокруг уже собиралась толпа любопытствующих. Люди тревожно перешептывались, но лишь единственный человек безмятежно улыбался. Это был старый сказитель.

Кит тяжелым взглядом посмотрел на Эдварда:

– Будь мы в Лондоне, я немедленно вызвал бы вас на дуэль, Паркхилл.

– Так сделайте это! – Паркхилл выступил вперед и воинственно выпятил грудь. Джейн предусмотрительно спряталась за спину брата.

Однако Мерридью оттолкнул Паркхилла:

– Но прежде я с ним разделаюсь! – И принялся закатывать рукава, наступая на Кита: – И если после этого он останется в живых, я с радостью позволю вам его прикончить!

– Сейчас же домой, Маргарет! – Деворгилла цепко схватила дочь за руку. – Еще не произошло непоправимое!

Она потащила было Меган за собой, однако та вырвалась. Их с Китом руки все еще были связаны льняным платком. Увидев узел, соединяющий их ладони, толпа смолкла.

– Я уже сказал: дело решено! – сияя, повторил старый Дункан. Он взглянул на Джейн и Эдварда: – Может быть, и вы двое пожелаете скрепить ваши руки? Похоже, вам, барышня, очень уж замуж невтерпеж…

– Он мой брат! – взвизгнула Джейн, и толпа зароптала вновь, переводя друг другу слова англичанки. Тут и там раздавались взрывы хохота.

Кит огляделся. С губ у него капала кровь, он мучительно хотел принять ванну, выпить чего-нибудь холодненького – словом, избавиться от всего этого кошмара. Мерридью орал на Деворгиллу, та – на свою дочь… Джейн Паркхилл скулила и грозила Меган кулаком, а Эдвард клялся, что убьет Кита. А граф… Граф связан брачной клятвой – на один год и еще один день… Черт подери, что он наделал?

Но надо было действовать. Заслонив собой Меган, Кит высвободил руку из платка, размахнулся и изо всех сил ударил Эдварда Паркхилла прямо в самодовольное ухмыляющееся лицо. Тот упал навзничь и приземлился прямиком в грязь, увлекая за собой орущую Джейн. А орала она не хуже банши. Зачерпнув пригоршню жирной грязи, она швырнула ею в Меган, однако промахнулась и угодила прямо в обширную грудь Деворгиллы. Вдовствующая графиня завизжала, словно кошка, которой придавили хвост.

Мерридью вновь замахнулся, чтобы ударить Кита, но тот был начеку и уклонился от удара, а кулак Мерридью угодил прямо в челюсть огромного горца, стоявшего за спиной Россингтона. Гигант затряс головой и стал наступать на маркиза, отчаянно бранясь по-гэльски. Вот великан замахнулся – и Мерридью полетел в грязь, туда, где уже барахтался Эдвард Паркхилл.

Очередная пригоршня грязи, брошенная Джейн Паркхилл, попала в жену мясника, та схватила увесистую палку – и Джейн, визжа, кинулась наутек, преследуемая по пятам разъяренной селянкой, но споткнулась об овечку, отбившуюся от стада, пригнанного на продажу, – и перепуганное животное в панике кинулось в толпу. Кто-то упал, раздался визг…

Кит глядел на всю эту неразбериху: овцы переворачивали столы с товаром, клетки с птицами падали, разбивались, в воздух летели перья, лаяли собаки. А в толпе начиналась нешуточная потасовка: кто-то замахал кулаками, кто-то закричал…