Том 68. Чехов - Наталья Александровна Роскина

очень взыскательно и строго. Так, например, по поводу одного из ее рассказов он писал ей 16 сентября 1891 г.:«Это не рассказ и не повесть, не художественное произведение, а длинный ряд тя­желых угрюмых казарм. Где ваша архитектура, которой вы вначале так очаровали

ЧЕХОВ

 

Фотография с дарственной надписью. «Марии Александровне Самаровой от давнего знакомого и почитатели. Антон Чехов. 1900, IV, 22».

Театральный музей им. А. А. Бахрушина. Москва

вашего покорного слугу? Где легкость, свежесть, грация?» (XV, 243—244). Всего через руки Чехова прошло около двадцати рассказов Шавровой.

В публикуемой ниже рукописи рассказа Шавровой вычеркнутые Чеховым слова заключены в квадратные скобки; слова, им вписанные, выделены курсивом. Квадрат­ные скобки внутри текста, уже заключенного в квадратные скобки, показывают, что Чехов сначала предполагал опустить несколько слов, а затем вычеркнул боль­ший кусок текста. Курсив внутри квадратных скобок выделяет слова, вписанные ранее Чеховым.

СОФКА (Кисловодская идиллия)

Она сид[ела]гшг [на снятом с лошади] на траве, на мужском седле и [капризно] покачива[лась]ется на нем. Тоненькая, узенькая, стройная, с волос[ы]сши [непокорной гривкой] лезу[Tlufiutu на глаза, [выбились за ушами, щеки пылают, глаза] с пылающими щеками, с глазами, кото­рые щурятся и блестят,— [и вся она,] в своей строгой черной амазонке, [кажется не то] похожа она и на переодет [ым] ого мальчик[ом]а [не то какой-то странной необыкновенно узенькой,] и на фантастическ[ой]г/ю женщин [ой] у.

Я устала говорить! — кричит она. — Князь, дайте мне пить!

Софка! — слышится окрик.

Но она не обращает внимания.

Князь,—• повторяет она еще громче,— князь!

Кругом, в различных, более или менее живописных, позах распо­ложились друзья и знакомые ее матери.

Правда, многих она знает не больше недели, иные познакомились только сегодня перед поездкой. Но это ничего не значит; на водах так скоро знакомятся! [А бойкость всегда нравится и привлекательна. Это Софка хорошо знает.]

Лежат на траве, прислонившись к седлам и на разостланных бурках.

Несколько военных, есть актер, два помещика, доктор на отдыхе и, наконец, люди неопределенных профессий, живущ[их]ие «своим капиталом», которых на водах всегда много.

Эти все больше наряжены горцами.

Софке все равно.

Ее радует, что она с мамой* и Адель Карловной приехала сюда, в горы, что с ней говорят, как с взрослой, любуются ею и даже как будто ухаживают все эти смешные усатые люди.

Ей весело, потому что трава в ущелье так зелена, что хочется при­мять ее, что камни там грозно нависли, и утесы хмурятся, и молодой серп месяца золотит зыбь маленькой горной речки.

Весело и от выпитого вина, и от прохлады вечера, а главное, ве­село оттого, что и в ней и для нее все еще так ново, свежо, [и неизвестно] странно. Софке не больше [пят]шесвдшдцат[ь]и лет. В этом году она как-то сразу из девочки [сделалась] превратилась в почти взросл [ой]ую [барышней]. Перемена произошла так внезапно, что Софка сама сму­щена и [довольна что] не верит глазам... И все как будто переменилось вокруг нее...

Возле нее генерал [бодрящийся видимо.] — громадная гора жира и мяса в белом кителе,-ироевш[ий]ая два состояния[150] на своем веку н оканчивают,[ий]ая теперь третье.

Черные масляные глазки смеются, он любуется девочкой и не прочь подпоить ее немножко.

Софка видит, что [она] имеет успех между этими знакомыми мамы больше Адель Карловны и даже больше самой мамы.

Адель Карловна подруга мамы. Софка помнит ее еще [тогда] с того времени, когда [была крошкой] ходила в короткой юбочке, [и всегда го­лыми загорелыми] с голыми ру[ч]ками и но[жк]гами, темными от за­гара. И тогда также они[151] переезжали с вод на воды, [и] то за границу, [и] то в Крым, и здесь живали. И Софке кажется, что иначе жить невоз­можно.

Адель Карловна и мама мало изменились с тех пор. Знакомые по­стоянно менялись, они же все оставались такими же высокими, полными и красивыми дамами.

[Их принимают часто за сестер.

Но Софка предпочитает маму. У [нее] мамы такие большие томные глаза и утомленное бледное лицо, и она так хорошо одевается, гораздо лучше Адель Карловны, которая любит все яркое.

Мама часто ссорится с Адель Карловной, и они говорят друг другу ужасные вещи,— но Софка знает, что это ненадолго и что они опять помирятся. ]

Софка так уверена в превосходстве мамы и Адель Карловны, особен­но мамы, что очень [часто] удивлена и недоумевает, почему е[й]ю, Соф- кой, с некоторых пор так восхищаются. Мама часто теперь недовольна Софкой и реже берет ее с собой. Но Софка не задумывается, ей неког­да и всегда хочется думать о чем-нибудь веселом.

[И теперь она с затаенной радостью следит из-за своих густых [за­гибающихся кверху] ресниц, как все бросаются исполнять ее желание.]

Один держит стакан, князь наливает вино, и все наперерыв лезут чокаться с ней и пить за ее здоровье.

— Не барышня — а шампанское! — восклицает полковник Иванов [ .привычным жестом опрокидывая свой стакан в горло].— И Софка улы­бается ему и чувству[я]еяг, что [это высшая похвала в его устах.] она и в самом деле похожа на шампанское.

И все они с удовольствием и радостью наблюдают Софку. Она за­бавляет этих взрослых людей, как редкий зверек, которого и подразнить, и погладить одинаково приятно.

Князь, богатый грузин, совсем еще мальчик, [богатой грузинской фамилии, и] недавно выпущенный в офицеры. Он такой [сам] хорошень­кий, такой гладкий, свежий [и крепонькой], и все на нем так [и блес­тит на нем новизной и свежестью, что он ярко выделяется между всеми остальными военными] ярко, ново и свежо, что[152] его трудно не заметить, в какой бы он ни был толпе. Он мало обращает внимания на дам, не­смотря на заигрывание Адель Карловны и томные взгляды мамы. [Софки — Марии Ивановны.]

Он приехал кутить, и старается добросовестно выполнить все, что [требуется] нужно для этого. С азартом входит он[153] в роль,— хмурится, напевает осетинские песни, и пьет с суровым видом знатока и [закален­ного в боях] вояки, закаленного в боях.

Он кутит.

[Нужно проделать всю пантомиму, все, чтобы уверить себя и других, что они отчаянно кутят и очень, очень веселятся.]

Все [располагаются в непринужденных позах на траве, и] пьют, рассказывают друг другу веселые анекдоты и пьют. [— Потом нужно расстегнуться, надеть фуражку на затылок и опять пить].

[Варить] Делают**** шашлык и е[сть]3ят его без [помощи] ножей и вилок, [а рвать мясо] прямо руками, как [это делают] истые горцы. И всем это нравится, и все думают, что это нужно. Князек берет