Хроники Сиалы - Алексей Пехов

— Не время! Я успею забрать еще одного!

Пой, флейта! Пой!

Мост кончился, и сразу двое Первых кинулись на него. Еще один попытался обойти Алистана Маркауза с фланга. Ему приходилось держать меч одной рукой, а другая сжимала раненый бок. Это хоть как-то остановит кровь и даст ему лишнюю минуту.

Пой, флейта! Пой!

Весели Смерть! Порадуй ее своей песней, да так, чтобы она навсегда запомнила этот бой! Как досадно, что, кроме нее и желтоглазых тварей, никто не увидит его лучшей битвы!

И флейта пела, а меч из Поющей стали вторил ей яростно и отчаянно. Отойти, ударить, поймать на контрудар, отойти в сторону. Еще удар. И еще. Прижаться спиной к воротам. Ударить. Закрыться.

Пой, флейта! Пой!

Он выбросил левую руку вперед, и кровь с перчатки попала в глаза орку. Тот на миг потерял темп, и граф, перехватив меч двумя руками (теперь уже плевать на рану), подрубил орку ногу и пошел напролом.

Пой, флейта! Пой!

Песнь флейты гремела над Заграбой, разносилась над миром. Интересно, слышат ли в отряде, как поет флейта? Наверное, нет, они теперь далеко. Очень далеко. Граф победоносно улыбнулся.

В глазах стало темно, в ушах шумело, и отчего-то кружилась голова. Он отмахивался вслепую, действуя интуитивно, предугадывая каждый следующий удар. Ну, еще немножко!

Пой, флейта! Пой!

Клинок натыкается на что-то твердое, на миг останавливается, рукоять меча едва не вырывается из его рук, а затем слышится чей-то короткий булькающий вскрик.

Пой, флейта! Пой!

Ну что, Смерть, видишь?! Это гораздо лучше, чем стрелы. Он еще повоюет. Орки запомнят этот бой и будут рассказывать о нем своим внукам. Почему же так темно? Почему так тяжело? Это снова твои руки, Смерть?! Не время! Еще не время! Ты слышишь, как поет флейта?! Ты слышишь музыку?!

Пой, флейта! По…

Глава 17

Из леса

На следующее утро Солнечный Зайчик ни словом не обмолвилась о том, что я увидел прошлой ночью, да и я у нее больше ничего не спрашивал. Кли-кли, видно, что-то подозревала, так как все утро подозрительно косилась в мою сторону, но, слава Саготу, с расспросами ко мне не приставала. За прошедшую ночь туман, державшийся в Заграбе последние двое суток, исчез.

Гному поутру стало гораздо лучше, во всяком случае, он был не так бледен, как вчера, да и дыхание стало ровным. Пока Пушистое Облачко выдавала нашему маленькому хмурому отряду невесть откуда взявшийся свежий хлеб, сыр и мясо, Солнечный Зайчик шептала над Халласом заклятия. Только мы собрались перекусить, как вернулись лоси. Пришлось жевать на ходу, Бегущий-в-лунном-свете не собирался ждать, когда мы соизволим утолить голод, сидя на траве.

Лоси бежали весь день, лишь дважды останавливаясь по просьбе дриад. Похоже, зверюги нисколько не устали, несясь напролом через самые глухие лесные чащобы, чего не скажешь о нас, сидевших на их спинах.

Дриады с нами почти не разговаривали, отделываясь лишь короткими ничего не значащими фразами. Лишь с Эграссой маленькие Дочери леса были подчеркнуто вежливы и приветливы. На Кли-кли они вообще внимания не обращали, да и гоблинша не очень-то этого жаждала. Все последнее время она была очень задумчива и печальна. Уже ставшее таким привычным дуракаваляние кончилось. Шут исчез, умер. Кли-кли стала сама собой, и это было очень непривычно. Если честно, я ловил себя на мысли, что начинаю скучать по никогда не унывающему шуту Кли-кли.

Краткий перерыв вновь сменялся бешеной лосиной рысью по осеннему лесу. Животины словно от огня бежали, только успевай держаться. Хорошо, что мне хватило ума вернуть Эграссе его красту. Вряд ли в компании дриад нам что-то угрожало, так что нужды в оружии не было, а после того как эльф взял у меня копье, удерживаться на лосе стало гораздо проще.

Остановились лишь в сумерках, да и то это было желание дриад, а не лосей. Мне показалось, что наши рогатые лошадки, дай им волю, смогли бы бежать без устали пару деньков и никакая темень их, похоже, нисколько не смущала.

Костер горел, Мумр тихонько наигрывал на дудочке. Я уже и думать забыл о том, когда последний раз слушал игру Фонарщика. Дриады, впрочем как и лоси, исчезли в ночном лесу, предоставив нас самим себе. Солнечный Зайчик сказала, что они будут неподалеку, так что нам нечего волноваться.

— Куда они уходят? — спросил Угорь, когда незатейливая мелодия дудочки окончательно затихла.

— Дриады уходят разговаривать с лесом, — немного помолчав, ответил Эграсса. — Узнают новости, советуются, может, еще что-нибудь. Не знаю… Ни мы, ни орки так и не научились слушать лес. Так что мне нечего вам рассказать. Может, Кли-кли знает больше.

— Да нет. Я знаю столько же, Эграсса. С лесом могут разговаривать лишь его Дочери. Ну и флини… иногда. Наши старики говорят, что раньше гоблины могли разговаривать с Заграбой, но это в прошлом. Теперь лес молчит, и нам для разговоров остаются лишь самые болтливые из лесных духов… Слишком многое оказалось утеряно в Седую эпоху…

Кли-кли замолчала и уставилась в огонь.

— Халлас очнулся! — крикнул Фонарщик, ходивший проведать гнома.

Халлас действительно пришел в себя и теперь, привалившись к дереву, осторожно ощупывал повязку. Заметив нас, гном криво усмехнулся и зашипел от боли.

— Кто мне накрутил такое чудо?

— Лежи, Халлас, — подскочила Кли-кли. — Тебя ранили.

— Раз говорю и жив, значит, не серьезно, — хмыкнул гном, но повязку теребить бросил. — Как это меня так?

— Ты ничего не помнишь?

— Да помню что-то, — задумчиво протянул гном. — А подземная бездна! Голова кругом идет, и рожа вся огнем пылает! Чего молчите? Крепко он меня зацепил?!

— Ты глаз потерял, — жестко сказал Угорь, решив ничего не скрывать от гнома. — Досталось тебе здорово. Если бы нам не помогли, по тебе бы уже пели "Прощение".

Халлас пожевал губами, подумал:

— Значит, мне повезло. Глаз не башка — проживу как-нибудь… А где Делер? И милорда Маркауза что-то не видно… Чего замолчали-то?

— Им повезло меньше, чем тебе, — вновь произнес Угорь. — Они погибли.

— Делер… Как? — прокаркал гном.

Угорь рассказал.

— Оставьте меня, — дослушав рассказ, буркнул гном и отвернулся.

Фонарщик собрался что-то сказать, но Угорь лишь едва покачал головой. Мы вернулись к костру, но Кли-кли, несмотря на просьбу гнома, осталась рядом с ним.

— Они были очень дружны. Даже странно, — грустно проговорил Угорь. — Когда Счастливчик пришел к Одинокому Великану, они с Делером чуть друг друга не пришибли. А потом так случилось, что десяток Халласа попал во время рейда в засаду рачьего герцога. Орденский маг их подвел. Гнома должны были вздернуть, но Делер его вытащил чуть ли не с эшафота. С тех пор гнома и прозвали Халласом. Они с карликом были не разлей вода, хотя и дня не проходило, чтобы не поругались…