Ночная таксистка - Олеся Шалюкова

Из кобуры был вытащен пистолет, короткоствольная гюрза, так любимая Филом за разрушения. На спине проявился огненный меч — полуторник, оружие ближнего боя.

И воодушевленно рыкнув, Фил сорвался с места.

Взбежав по потолку, короткой очередью, полудемон срезал автоматчиков, перезаряжающих свое оружие, затем выхватил меч и врезался в толпу простых смертных.

Огненный клинок басовито пел, принимая кровавое подношение.

Алые капельки были везде, мелкими веерами покрывали пол, потолок и стены, а Фил все кружился в коридоре, с каждой минутой теряя человеческий вид.

Удлинились руки, покрываясь алой чешуей, длинные когти оставляли борозды на стенах, стали тяжелее и устойчивее ноги.

Лицо, собственно говоря, на лицо уже не было похоже.

Когда живых в здании не осталось, Фил посмотрел на девушку в руках брата. Он словно спрашивал, а стоила ли она такой пляски.

Глаза стали человечнее, среди огненной ярости проявились первые проблески разума. Стоила.

— Мы сейчас уйдем, — мысленно сказал Тайфин. — Ты же должен привести себя в порядок и спалить ко всем демонам этот притон.

Фил кивнул.

Полуангел поднял на руки Иру, подпрыгнул, зависая над полом, и пошел уже по воздуху.

— Почему? — удивился полудемон ему вслед.

— Не хочу потом долго и упорно сводить с белых джинс кровь, — отозвался Тайфин, покидая дом.

Фил вышел вслед за ним, прошептал пару слов, и чужая кровь на нем сгорела за долю секунды. Затем загорелась кровь в том многострадальном коридоре. А потом как свечка вспыхнуло здание. Полудемон точно знал, что когда приедут пожарники — тушить будет нечего. Оглядевшись по сторонам, Фил поспешил в небольшое кафе "У трех дорог" где немного ранее скрылись Тайфин и Ира.

***

Алла Сергеевна вышла из магазина. Вслед за ней, к машине женщины вывез тележку с пакетами один из служащих огромного гипермаркета, а получив чаевые (и судя по довольному виду щедрые), молодой человек покинул стоянку.

Закрыв багажник с покупками, женщина вытащила из сумочки пару сигарет, прикурила от немного дрожащего огонька и жадно затянулась.

Сигарета вдруг вспыхнула и столиком пепла осыпалась на асфальт.

Алла Сергеевна нервно оглянулась по сторонам.

— Кто здесь? — прозвучал ее дрожащий голос.

— Здесь мы, — сообщил тихий голосочек у нее над ухом.

— Твои страхи, — вторил детский голосок с фонаря.

Трясущимися руками, женщина вытащила из сумочки пистолет и замерла, оглядываясь по сторонам.

— Как глупо!

— Глупо! Глупо!

— Глупая женщина думает в нас попасть?

— Она даже не знает, как стрелять.

— Замолчите! — крикнула Алла Сергеевна. Срывающийся голос раскатился по площадке. Фонарь над ее головой угрожающе треснул.

А голоса все не унимались.

— Кричит!

— Пищит!

— Плачет!

— Грустит!

— Трясется, старуха! Ругается.

— Нет, чтобы попросить.

— А она…

— Глупая.

— Глупая…

— Глупая мама.

Если бы сейчас в Аллу Сергеевну выстрелили из ее же пистолета, это не произвело бы такого эффекта, как тихий голос.

— Мама, — повторил голос, еще тише и еще лукавее.

И тогда женщина закричала. Звук, не слышный человеческому уху, ввинтился в мысли тех, что издевались над ней. Зажимая уши ладонями, на колени рухнула бестелесная фигура, исчезли голоса одновременно с разбившимся плафоном фонаря, угрожающе зазвенели стекла машин.

Резкая и очень сильная пощечина отшвырнула Аллу Сергеевну на капот ее же машины. На щеке, скуле и подбородке появилось алое пятно, а перед машиной как-то очень буднично и просто опустился Влад.

— Ты!

— Здравствуй, голубушка, — вампир стряхнул с плеча ошметок плаща. Попав под звуковой удар, Влад не мог похвастаться целостностью костюма. — Здравствуй, лапушка.

— У… Убирайся! Иначе я вызову охрану!

Влад заржал.

— Еще что придумаешь? Или ты таким экзотическим способом намереваешься меня покормить? Нет, я в принципе не против, я голоден. Но вообще-то я надеялся закусить тобой.

Бестелесная бесформенная фигурка все подползала к Владу, подняв вверх то, что у нее было вместо лица, она страдальчески прошептала:

— Хозяяяин, еда? Еда, хозяин?

Удар черного лакированного ботинка поставил точку на мучениях раненой мавки.

Повернувшись к Алле Сергеевне, вампир развел руками, словно извиняясь, и мягко улыбнулся.

— Я вначале выпью тебя. А затем подниму опять и сделаю из тебя мавку. Мой легион этих тварей пострадал недавно в бою с охотниками. А пополнять его надо, хотя дело это муторное и неблагодарное. Ты сильная баньши, а это значит, что из тебя получится отличная мавка.

Только и остается, что найти подходящий водоем, что станет колыбелью для новой мавки.

Влад потянулся к Алле Сергеевне, но неожиданно получил по рукам.

Откуда-то из тьмы вынырнула высокая девушка в коротком и вульгарном алом платье.

Наклонившись вниз, томно как кошка, Ева поправила застежки на босоножках, затем выпрямилась и улыбнулась тетке.

Взгляд ее синих глаз остановился на Владе, и девушка страдальчески скривилась.

— Тетя, что это за бомж?

— Ева, осторожнее! Это же…

— Бомж, — повторила хладнокровно девушка. — Эй, ты, тебе что на выпивку не хватает? Так, давай, я тебе подбавлю. Мне это проще сделать, чем тете. У нее пунктик — не подавать бомжам подначки. А от тебя еще и воняет, так это вообще оскорбляет ее чувство прекрасного.

К концу ее монолога Влад уже кипел… казалось еще чуть-чуть и у него пар из ушей пойдет.

— Ах ты, мерзавка, — прохрипел он.

Поправив прическу, Ева кокетливо похлопала ресничками.

— Да, я такая. А откуда знаете? Тетя с бомжами не разговаривает. Но впрочем, я могу поверить, что вас наняли, чтобы испортить тете настроение. Так же, БОМЖ.

Влад внезапно успокоился, словно перегорел. Ева подобралась. Разговоры закончились…

В следующий миг вампир атаковал. Алая цепь захлестнула девушку и прошла сквозь нее, не причинив никакого вреда.

— Хорошая попытка, — кивнула Ева. — А теперь моя очередь!

Запрокинув голову к небу, девушка запела. Одна музыка без слов, скользила в вышину.

Влад не успел опомниться, как в него с неба начали бить молнии.

Метнув в тучу алую стрелу, вампир уже с большим интересом посмотрел на Еву.

— О… серена. Давненько мне не встречались представительницы этого народа. Более того, мировая общественность уверена, что на нашей планете не осталось ни одного живого представителя.

— Так оно и есть, — кивнула девушка. — Но ты мне язык не заговаривай. Не поможет.